Его невинная добыча - Алиса Ковалевская

Долго он рассматривал меня, не говоря ни слова. Так пристально, как будто оценивал, взвешивал что-то. Лицо его было непроницаемым, глаза такими же тёмными, как небо над нами.

— Такая мне и была нужна, Ева, — тихо сказал он наконец. У меня мурашки побежали вдоль позвоночника, так вкрадчиво, убаюкивающе и в то же время предостерегающе прозвучал его голос. — Е-ва… — повторил он, чуть растягивая моё имя.

Отпустив, открыл бардачок. На колени мне упала пачка бумажных платков.

— Дрянная погода… — процедил он, достав бутылку, на дне которой не было и глотка. Подал мне, но я даже не прикоснулась к ней.

Заметила ствол большого пистолета, такого же, как были у людей, обычно сопровождавших Призрака. Вдоль позвоночника опять побежали мурашки.

— Ну что, Ева? — он коснулся моей коленки.

Прилипший подол пополз вверх по бедру, и я тут же сдвинула ноги.

— Нет, — отпрянула к двери.

— Нет? — переспросил он, равнодушно глядя на меня, и я замотала головой.

Губы его искривила жёсткая усмешка. Вспышка молнии отразилась в зрачках.

Пальцы впились в кожу, с нажимом он провёл по моей ноге едва ли не до самых трусиков и, убрав руку, встал. Я выдохнула. Мысли в голове смешались, сердце зашлось галопом. Только теперь я заметила дверцу, что была позади.

— Подойди ко мне, — резко открыв её, приказал незнакомец. Я не шелохнулась. Рассматривала темнеющий проём, не зная, что скрывается там, внутри. — Разве ты не слышала, что я сказал? — неожиданно он взял меня за ворот платья и буквально сдёрнул с сиденья.

Только теперь я поняла, насколько он сильный — одного рывка хватило, чтобы я впечаталась ему в грудь. Разжал пальцы, выпустив ткань, и я, пошатнувшись, инстинктивно схватилась за его плечо. Тут же попыталась отпрянуть, но он не позволил.

— «Нет» будешь говорить кому-нибудь другому, — очень тихо сказал он, а после так же резко толкнул к дверце.

Пространство вокруг озарил свет, и я увидела… комнату. Дом на колесах… Автодом — вот что это было такое.

В следующую секунду я оказалась прижатой к стене. Почувствовала исходящий от мужчины слабый запах алкоголя, его прикосновения к своему бедру. На лице его по-прежнему не отражалось ничего — ни интереса, ни каких-либо других эмоций, в глазах — безразличие. Только ладонь… Ленивые, как будто неохотные касания.

— Нет, — процедила, пихая его изо всех сил, но он не отставал.

Тут же мне вспомнились другие прикосновения, другой взгляд, и меня накрыло волной отвращения. Запах… Совсем другой запах. Этот и тот, что был раньше. Но… Но это было тем же. Только Призрак ни разу не дошёл до конца. Но этот мужчина… На что он способен?

— Да или нет — решаю только я, — сказал он, не позволяя мне уйти. Ладонь так и лежала на моём бедре, на влажном подоле, но поднять его он больше не пытался.

Взгляды наши встретились, и на миг я почувствовала что-то. Что-то, от чего мне стало ясно — он не шутит. Право выбора принадлежит ему. Не только сейчас — всегда.

Из последних сил я толкнула его, отшатнулась в угол и, тяжело дыша, повторила:

— Нет.

— Ты мне нравишься всё больше, — внезапно сказал он. — Не выношу женщин, которых можно взять легко.

— А разве ты не это хотел сейчас сделать? — место на бедре, где лежала его ладонь, горело так, как будто он оставил клеймо. Хотелось одёрнуть платье, закрыться от него.

— Если бы я хотел взять тебя, я бы сделал это, — верхняя губа его слегка дрогнула. — Всё, чего я хотел — проверить, что ты такое и на что готова пойти. Значит, Ева. Будем знакомы. Меня зовут Руслан.

Он так и стоял, расставив ноги на ширину плеч и, задумавшись о чём-то, в упор рассматривал меня. Почему-то мне казалось, что от взгляда его не ускользает ни одна мелочь: ноги мои были перепачканы грязью, к икрам прилипли травинки. И руки… Я снова попыталась спрятать ладони, но это только привлекло его внимание.

— Что там у тебя? — мигом впившись острым ястребиным взглядом, спросил он.

— Ничего, — поспешно ответила я.

В голосе появились сиплые нотки — так всегда бывало, когда я волновалась. От него это не укрылось.

Подошёл. Бесшумно, как будто ноги его не касались пола.

— Что там у тебя? — повторил очень тихо, вкрадчиво.

Внутри у меня всё задрожало, ощущение опасности, что охватило меня, было столь сильным, что захотелось вжаться в стену или… или снова скрыться в лесу.

Одним резким выпадом он схватил меня за руку и, с силой сжав запястье, заставил разжать кулак.

С губ моих сорвался вскрик. Поморщившись, я попыталась вывернуться, но он и не думал разжимать пальцы. Пристально осмотрел ладонь и, не выпуская, заставил меня сделать шаг к себе.

— Не знаю, что ты натворила, девочка, — сказал он тихо, убирая волосы с моей щеки. — И не уверен, что хочу это знать. По крайней мере, сегодня.

Найдя репейник, он попытался высвободить его, однако не смог.

Дар речи у меня пропал, во рту пересохло. Сглотнув, я облизнула сухие губы и тут же поняла, что зря сделала это.

— Сегодня у меня вообще нет желания что-то выяснять, — он задрал мою голову, осматривая лицо точно так же, как в кабине. Так, будто я была выставленной на продажу лошадью. Задел пальцем нижнюю губу и посмотрел зубы.

— Перестаньте! — не выдержала я и оттолкнула его руку. — Я вам не…

— Что ты? — не дав мне договорить, переспросил он и, ощутив моё бессилие, кивнул. — Что? Ничего, Ева. У тебя проблемы. Большие проблемы.

Я молчала. Молчала, потому что он был прав — у меня проблемы. Вот только что-то подсказывало, что, если я не буду осторожной, они могут стать больше. Потому что этот мужчина… Руслан… Кто он?

Во мне сплелись страх, неуверенность и гнев. Судорожно пытаясь понять, что делать, я так и стояла, смотря на него в то время, как он буквально пронзал меня взглядом. Глаза у него были тёмно-карие, почти чёрные, и эта чернота пробиралась в меня ощущением тревоги, какой я не испытывала никогда прежде.

Длилось это с минуту, может быть, даже дольше, и с каждым остающимся позади мгновением становилось только яснее — он не тот человек, который способен помочь мне. Нет. Он… от таких как он нужно держаться подальше. А я…

Руслан опять дотронулся до моих волос. Провёл от самого виска до плеча и сгрёб несколько прядок в кулак. Зажал, выпустил и, собрав снова, пропустил их между пальцами.

— Приведи себя в порядок, — приказал он жёстко.

Я знала — ослушаться, когда мужчина говорит подобным тоном, значит нарваться на наказание. Всё же высвободив из прядей один из запутавшихся в них репейников, Руслан кивком указал на противоположную стену.