Жена-22 - Мелани Гидеон

На диване, закрутив длинные каштановые волосы в бесформенный узел, сидит моя пятнадцатилетняя дочь Зои. У нее бывают периоды вегетарианства (в данный момент – нет), она яростно выступает за переработку отходов, а также изготавливает по собственному рецепту натуральный бальзам для губ (мята и имбирь). Как и большинство девушек ее возраста, она профессиональная “экс”: экс-балерина, экс-гитаристка и экс-подружка Джуда, сына Недры. Джуд – своего рода местная знаменитость. Он добрался до голливудского тура “Американского идола”, но потом его вышибли, отметив, что “звучанием он напоминал горящий калифорнийский эвкалипт – с таким же треском, шумом и взрывами, но даже не его местную, отнюдь не местную разновидность”.

Я болела за Джуда – мы все болели, – пока он проходил первый и второй туры. Но перед третьим, голливудским, у него от внезапной славы закружилась голова, он изменил Зои, а затем порвал с ней, разбив тем самым сердце моей девочки. Урок? Никогда не позволяйте дочери встречаться с сыном лучшей подруги. Потребовалось несколько месяцев, чтобы я, то есть Зои, пришла в себя. Я наговорила Недре кучу ужасных вещей – вещей, которые, вероятно, не следовало говорить, вроде “я ожидала большего от сына феминистки и от мальчика, которого воспитывают две мамы”. Недра и я даже какое-то время не разговаривали. Сейчас-то все уже в порядке, но, когда я прихожу к Недре, Джуда очень кстати не оказывается дома.

Рука Зои с бешеной скоростью летает над клавиатурой мобильника.

– Ты в этом пойдешь? – спрашивает она.

– А что? Это винтаж.

Зои хмыкает.

– Зои, солнышко, пожалуйста, оторвись от этой штуки и посмотри на меня. Мне нужно твое мнение. – Я широко развожу руки. – Неужели совсем плохо?

Зои поднимает голову.

– Ну, как сказать. Насколько там будет темно?

Я вздыхаю. Всего лишь год назад мы с Зои были так близки. Теперь же она обращается со мной как со своим братом – членом семьи, которого приходится терпеть. Я делаю вид, что не замечаю, но неизменно пережимаю, стараясь быть милой за нас обеих, и в результате веду себя как помесь Мэри Поппинс и Трули Скрампшес из “Пиф-паф ой-ой-ой”[3].

– В холодильнике есть пицца, и, пожалуйста, проверь, чтобы Питер к десяти был в постели. Мы вернемся чуть позже, – говорю я.

Зои продолжает набирать текст.

– Папа ждет тебя в машине.

Я мечусь по кухне в поисках сумочки.

– Желаю хорошо провести время. И не смотри “Идола” без меня!

– А я уже прогуглила результаты. Сказать тебе, кто вылетел?

– Нет! – кричу я, выбегая из дверей.

– Элис Бакл. Сколько лет, сколько зим. Вы прямо как дуновение свежего ветерка! Почему Уильям так редко приводит вас на подобные мероприятия? Хотя, полагаю, тем самым он оказывает вам услугу. Подумаешь, еще один вечер, еще одна презентация водки. Скучно и банально, не так ли?

Фрэнк Поттер, креативный директор “ККМ-Рекламы”, рассеянно оглядывает собравшихся поверх моей головы.

– Вы потрясающе выглядите, – говорит он, водя глазами по сторонам. Увидев кого-то в глубине зала, он машет рукой. – Какой прелестный костюм.

Я делаю большой глоток вина.

– Спасибо.

Глядя на нарядные блузки, босоножки из тонких ремешков, обтягивающие джинсы, в которые облачены большинство присутствующих женщин, я начинаю понимать, что “деловой стиль” одежды на самом деле означает “сексуально-деловой”. По крайней мере для этой тусовки. Все выглядят шикарно. И очень уместно . Я обхватываю себя одной рукой вокруг талии, а второй держу бокал с вином на уровне подбородка в жалкой попытке замаскировать свой жакет.

– Спасибо, Фрэнк, – повторяю я, чувствуя, как бусинки пота стекают с затылка на шею. Потоотделение – непроизвольная реакция, когда я чувствую себя не в своей тарелке. Еще одна непроизвольная реакция – повторение своих же слов.

– Спасибо, – снова говорю я. О боже, Элис, сколько можно? Троекратное спасибо?

Фрэнк треплет меня по плечу.

– Ну, как дела дома? Рассказывайте. Все в порядке? Дети?

– Все в порядке.

– Вы уверены? – участливо спрашивает он.

– Ну да, конечно, все в полном порядке.

– Чудесно, – кивает он. – Рад слышать. А чем вы сейчас занимаетесь? По-прежнему преподаете? Забыл, какой это был предмет?

– Драма.

– Ах да, драма. Точно. Это должно быть так… Это должно быть так… здорово. Но, полагаю, еще и очень тяжело. – Он понижает голос. – Вы святая, Элис Бакл. У меня ни за что бы не хватило терпения.

– Хватило бы, если бы вы увидели, на что способны эти дети. Они буквально горят. Знаете, как раз на днях один из моих учеников…

Фрэнк Поттер снова глядит поверх моей головы, поднимает брови и кивает.

– Элис, простите, но боюсь, что меня зовут.

– О, конечно. Это вы простите. Я не хотела вас задерживать. Разумеется, у вас есть другие…

Он делает шаг ко мне, и я подаюсь ему навстречу, думая, что он собирается чмокнуть меня в щеку. Но вместо этого он чуть-чуть отступает, берет мою руку и крепко пожимает ее.

– До свидания, Элис.

Я оглядываю комнату, где все беззаботно потягивают “Личи ФиГтини” – новый коктейль на основе китайской водки. Слегка фыркаю, как будто думаю о чем-то веселом, и стараюсь выглядеть беззаботной. Где мой муж?

– Фрэнк Поттер – старый осел, – шепчет кто-то мне на ухо.

Слава богу, дружеское лицо. Келли Чо давно работает в креативной группе Уильяма – и вообще давно работает в рекламе, где очень высокая текучка кадров. Она в костюме, который не очень-то отличается от моего (разве что лацканы получше), но на ней он смотрится ужасно стильно. Костюм она скомбинировала с сапогами выше колена.

– Вау, Келли, ты потрясающе выглядишь, – говорю я.

Келли отмахивается от комплимента.

– Скажи лучше, почему мы так редко тебя видим?

– Ой, да ты же знаешь. Перебираться через мост – такая морока. Пробки. К тому же я до сих пор не чувствую себя спокойно, если дети по вечерам остаются одни. Питеру всего двенадцать, а Зои рассеянна, как все подростки.

– А как работа?

– Отлично. За исключением того, что утопаю в мелочах: костюмы, недовольные родители, паучки и поросята, которые не выучили свои роли. В этом году с третьим классом ставим “Паутину Шарлотты”[4].