Наследник пиратов - Крис Риддел

В Нижнем городе стали закрываться лавки, расположенные вдоль бульвара Эрцгерцога Фердинанда, а из театра все того же эрцгерцога Фердинанда потянулись зрители. Концерт под названием «Федрунские забавы» только что подошел к концу.

На улицах помпезного Верхнего города было тихо, как в склепе. Величавые площади и широкие проспекты были безлюдны. Обитатели роскошных апартаментов в такую погоду предпочитали сидеть дома.

Если кто-нибудь в тот вечер решил прогуляться по площади Монморанси, то не нашел бы себе компании, на Утесовой улице тоже не было ни души. Три сотни ступеней уходящего вверх переулка Спящей Лошади пустовали.

Но если повернуть налево, можно очутиться на тихой, уютной площади, такой непохижей на все остальные площади Верхнего города. Здесь потерянно бродил в клубах тумана весьма любопытный субъект: сухопарый старик в старом сером плаще, высоком цилиндре и с длинным шестом в морщинистой руке.

Поравнявшись с высоким фонарным столбом, старик поднял шест и без всякого труда отворил им дверцу фонаря. Затем он осторожно засунул кончик шеста внутрь и легонько надавил на сопло, раздался негромкий щелчок, за ним последовало протяжное шипение газа. Взяв обрывок вощеного фитиля, привязанного к старому цилиндру, фонарщик прикрепил его к шесту, чиркнул спичкой, поджег и поднес к соплу.

Что-то пыхнуло, и фонарь замерцал голубоватым огоньком, который вскоре превратился в желтый. Фонарщик закрыл стеклянную дверцу фонаря и зашагал в позолоченных светом клубах тумана к следующему столбу.

Так он и двигался по кругу, зажигая старинные газовые фонари. А позади вспыхивали, словно предвещая чудеса, желтые огоньки. Этот свет озарял деревья и кусты, мрачной громадой обрамлявшие края площади. Когда старый фонарщик зажег последний фонарь и, прихрамывая, удалился восвояси, сад, окружавший площадь, уже мерцал сотнями живых огоньков. Светлячки, как малюсенькие фонарики, вспыхивали на темных ветках, превращая этот угрюмый вечер в настоящий праздник.

Внезапно тишину нарушил странный прерывистый звук, поначалу еле слышный, потом отчетливый и, наконец, громкий.

Пррр! Мррр! Дррр!

Он шел откуда-то сверху, как будто с самого неба, и напоминал рокот мотора.

Пррр! Мррр! Дррр!

Внезапно мотор стих как раз прямо над садом, и на секунду воцарилась полная тишина. И вдруг с громким свистом сверху грохнулось что-то тяжелое, обломав по дороге ветви на высоком дереве в углу сада и напугав с десяток рыжих кошек, так и прыснувших в разные стороны.

А еще через мгновение в небе показался новый предмет. Как огромный воздушный шарик, он грациозно спустился прямо на крону дерева. Раздался шелест, дерево задрожало, и шелковый сверток плавно заскользил вниз в потоке листьев и в мерцании светлячков.

В нескольких дюймах от земли сверток завис, затрепетал, раскрылся, словно цветок, и только потом коснулся мощеной площади. Посреди шелкового ковра лежал свернувшийся клубочком перепуганный мальчик.

Пестрый вязаный свитер, трехконечная шапка и толстые варежки ясно говорили, что он родом с Морозного Севера. Сам юный путешественник неуверенно поднялся на ноги, поглядел в небо, потом на ковер, на котором стоял. Затем он бережно свернул ковер в рулон, засунул под мышку и, пошатываясь, зашагал по саду прямо навстречу двум престарелым леди, появившимся из переулка Спящей Лошади.

Это были высокие, стройные, элегантные леди в длинных платьях со шлейфами, волочившимися по земле. У обеих были длинные рыжие волосы, стянутые в узлы, и большие зеленые очки, сквозь которые они смотрели на мальчика.

— Добрый вечер, молодой человек, — обратилась к нему первая леди.

— Как вы себя чувствуете? — участливо спросила вторая, вглядываясь в бледное лицо мальчика.

— Я… Я не ел целую вечность. — Мальчик слегка покачнулся. — С тех пор как закончился сыр… Я и не думал, что досюда с Морозного Севера так далеко.

— Сыр? — повторила первая леди, опуская на землю обломок коралла, который она несла в руках.

— Морозный Север? — переспросила вторая, опуская на землю морскую раковину, которую она тащила под мышкой.

Туман становился все гуще, светлячков уже почти не было видно.

— Где я? — растерянно спросил мальчик.

— Как — где? — Престарелые леди уставились на него поверх очков. — На Светлячковой площади, конечно.

Но мальчик уже их не услышал, он потерял сознание от слабости.

Жили-были когда-то на белом свете две молоденькие русалки. И звали их Дейзи и Лили Нептун. Они плавали в теплом море возле чудесного портового городка и отдыхали в просторной пещере у Русалочьей бухты.

Многие думают, что русалки живут на дне океана среди коралловых рифов и разноцветных водорослей. Что ж, такие дамочки тоже встречаются, но они, как правило, происходят из царской семьи, появляются чаще всего в волшебных сказках и редко выходят на поверхность, а если выходят, то устраивают из этого настоящую шумиху.

Лили и Дейзи были не из таких. Они казались вполне заурядными русалками. Им, конечно, нравилось плавать в море, но они были не прочь прогуляться по суше. Другими словами, они с той же охотой бродили по улицам, с какой некоторые люди плавают в бассейне.

Сестры так приноровились передвигаться по земле, что плавники у них стали работать не хуже человеческих ног. Кроме того, русалки сшили элегантные платья со шлейфом, скрывающим хвосты. Их любимым занятием было бродить по берегу в поисках выброшенных на песок вещей.

Дейзи и Лили украшали ими пещеру, и вскоре та превратилась в чрезвычайно уютный уголок. Они тащили в свой наземный дом пиратские сундуки и корабельные колокола, а однажды нашли исправный велосипед и гоняли на нем по пляжу у Русалочьей бухты. Именно тогда их заметил автор популярных мюзиклов Эдвард Т. Треллис. А увидев, уже не забыл.