Ричард Длинные Руки. Церковь и демоны - Гай Юлий Орловский

Он улыбнулся.

– Ну, не настолько я древний… Вижу, вы всегда настороже, ваше величество… Похвально.

Я спросил с подозрением:

– Тогда что задумали? Простите, Карл, но на меня сейчас сыплются только паршивые новости!

Он выставил перед собой ладони.

– Сэр Ричард, за Скагерраком наблюдают знающие люди. Если что, сообщат сразу. Там я оставил на время Зейса, он не может передвигаться так быстро, как я, зато в состоянии сообщить, это умеет. А дело, с которым примчался я, в самом деле чрезвычайно важное. Вы даже не представляете.

Я кивнул на кресла у стола.

– Садитесь.

Он сделал два шага, остановился, глядя на меня. Я спохватился, досадливо махнул рукой.

– Да садитесь же, не меряйтесь, кто из нас старше. Вы по возрасту точно обходите. Кофе?

Он опустился за стол вслед за мной, продолжая рассматривать меня блестящими от любопытства глазами.

– Буду рад, ваше величество. Я могу многое, но такой напиток создать не удается. Признаюсь, пытался.

Я откинулся на спинку кресла, чувствуя его мягкость и надежность, взглянул на стол, и через секунду на столешнице проявились две чашки.

Как только от них упала тень, я взял свою, Карл-Антон неспешно протянул руку к другой.

Я потребовал в нетерпении:

– Карл, у меня земля горит под ногами. Горит и плавится. Да-да, земля тоже может плавиться. Надеюсь, вы не для разговоров о философии? Я их обожаю, это же повод ничего не делать, зато с апломбом изображать занятость, но сейчас не то время.

Он задержал чашку у рта, глядя поверх ее края на меня все теми же блестящими и очень живыми глазами.

– Ваше величество, вы дивно проницательны.

– Сэр Ричард, – напомнил я. – Мы же маги, к чему нам церемонии?

– Сэр Ричард, – повторил он, – есть еще одно соображение. Думаю, для вас это неожиданность, но я бы назвал ее скорее приятной, чем… гм…

– Да что случилось? – спросил я в нетерпении.

– Великие Маги, – произнес он медленно. – Мне кажется, главные неприятности ждете от них?

Я зло огрызнулся:

– А вы как думали? Из пещер уже начался исход! Возможно, Великие Маги сейчас ищут и не могут найти свои Башни! И даже в упор не видят. А завтра придут и спросят, куда их дел!

Он выпрямился в кресле, но не откинулся на спинку, это невежливо в присутствии императора, взглянул мне в глаза с некоторой величавой торжественностью.

– Сэр Ричард… даже не знаю, как вам это сказать…

– Да говорите же, – сказал я уже в нарастающей тревоге. – Что-то стряслось еще?

– Да, – ответил он. – Случилось. Как вы говорите, весьма. И даже весьма зело. Вы как-то сравнивали себя со слоном в посудной лавке?

Я ощутил, как в животе потяжелело, словно проглотил глыбу льда.

– Что я натворил на этот раз?

– Как обычно, – ответил он. – Действуете отважно и решительно! Не продумывая последствий. Чаще всего во вред. Даже обычно во вред. Хотя иногда и на пользу. Сейчас, так вообще… В общем, проблему долгого и мучительного противостояния с Великими Магами вы решили! Нечаянно, но в своей парадоксальной манере.

Я потребовал:

– Давайте яснее.

Он сделал глоток, я сжался в комок нервов, у чародея в широком рукаве его старого халата что-то особое, иначе бы так не тянул, продолжая рассматривать меня не по возрасту живыми глазами.

– Вы совершенно нечаянно, – повторил он, – решили еще одну проблему. Очень, вообще-то, опасную, так что вам честь и хвала.

Я спросил настороженно:

– Какую такую?

– Когда уничтожили Башни Великих Магов, – сказал он тем же тоном, – преследовали какую цель?..

– Цель уничтожить Башни Великих Магов, – отрезал я. – А что, меня можно заподозрить в каких-то хитрых ходах? Да я сама чистота и невинность, вроде нильского бегемота, что из воды не вылезает!

Он посмотрел внимательно, словно надеялся увидеть какие-то хитрости на моем лице, ага, щас увидит. Если сказал, что сама чистота и невинность, то да, как раз сама чистота и невинность, держите карманы шире!

– Боюсь, – произнес он неспешно и, сделав легкий глоток, некоторое время прислушивался к ощущениям, – боюсь… вам придется слишком долго ждать, когда Великие Маги покинут убежища и поднимутся наверх. А ведь ждете?

Я ответил с угрюмой злостью:

– А вы как думаете? Я же сокрушил только Башни, но самые ценные кольца, браслеты и прочие вещицы унесли с собой или на себе! А я даже не представляю, на что они способны.

– Кольца?

– И Маги.

Он настолько неспешно отпивал кофе мелкими глотками, явно смакуя, что я начал злиться, но терпел, чувствуя подвох. Карл-Антон неспроста демонстративно наслаждается как самим кофе, так и моим нетерпением, что-то прячет в рукаве.

– Боюсь, – произнес он так же неторопливо, – вам придется ждать слишком долго… Хотя почему боюсь? Я рад за вас, ваше величество. А еще больше за нас, за наше чутье, что пошли за таким удачливым…

– …сукиным сыном? – досказал я ворчливо. – Но-но! Так что там для нас удачное?

Он все же не мог удержать торжествующую улыбку, прямо распирает и рвется, сказал почти неприлично танцующим голосом:

– Ваше величество… простите, сэр Ричард, маги Великих Башен помнят предыдущие визиты Багровой Звезды. Они почти бессмертные!

Я зябко передернул плечами.

– Страшно о таком и подумать. Ну говорите же!

– Этот странный мир Юга, – продолжил он так, словно сообщал великую тайну. – Столько здесь нового и непознанного! Мы счастливы, ваше величество. Зейс поет на работе, представляете?.. Чтобы Зейс да пел!.. Ах да, нам удалось понять, что жизнь Великих Магов за пределами человеческой обеспечивала великая мощь магии, накопленная в камнях башен.

Он умолк и смотрел на меня с нескрываемым торжеством, слишком огромным, чтобы утаить, а я тоже застыл, хотя меня не так просто застать врасплох.

– Карл, – сказал я сразу охрипшим голосом, – вы намекаете…

Он удивился:

– Намекаю? Без башни маг живет как все люди и умирает от старости. Но мощь магии, накопленная в стенах, дает им вечную жизнь. Потому и уходят в пещеры прямо под башнями! Магия хоть и слабеет с расстоянием, но до них дотягивается. Я имею в виду, что уходят не так уж и глубоко. Или так, чтобы по туннелям магия до них дотягивалась…

Я проговорил пересохшим горлом:

– Так это же…

Спохватившись, что держу в руке пустую чашку, торопливо сотворил два фужера с вином. Карл-Антон взял один и приподнял на уровень глаз.