По следу тигра - Кирилл Казанцев

— Да, это были люди мэра города в Подмосковье, фамилия человека — Артемьев. Он командовал тогда операцией и отдал приказ уничтожить тех, кто находился в «Ниве». А впоследствии отвел от себя угрозу и натравил родственников убитых на своего бывшего подчиненного. Я думаю, что капитан Логинов теперь отправится туда, чтобы потолковать с мэром, — полковник закончил доклад и снова любовался узором на обоях.

— Полковник Артемьев стал мэром? — искренне изумился генерал. — Вот скотина! Ну, это ему из области руку дружбы протянули, не иначе. Он вроде в родстве с губернатором, или я ошибаюсь… Ладно, это сейчас неважно. Молодец капитан, все он правильно делает, даже с перевыполнением, и черта с два свернет теперь со своей траектории возмездия. Проследите за ним, только на глаза «объекту» не попадайтесь, нервный он какой-то, дерганый. Я бы на его месте на каждый шорох стрелял, поэтому близко подходить не советую. Со стороны понаблюдайте, дистанцию держите. Не надо ему пока мешать, пусть на сволоте этой отыграется, нам же потом работы меньше, — распорядился генерал.

— А если он узнает?.. — Договорить полковнику не пришлось.

— Ну и хорошо, — перебил его начальник, — пусть знает, злее будет и осторожнее, а нам от него больше пользы. Нам этот герой еще понадобится, пусть пока гуляет, а заодно и дело делает, чтобы навыки не потерять. Так что продолжайте наблюдение, а по результатам доложите мне. И если нештатная ситуация возникнет — тоже. Все, свободны.

Генерал вновь припал к чашке с остывшим чаем, полковник вышел из кабинета и аккуратно прикрыл за собой дверь. «Нештатная ситуация, — думал он, пока возвращался к себе по длинным коридорам „конторы“. — Да этот Логинов сам по себе в чистом виде нештатная ситуация. Готовься, Артемьев, встречай гостя и не обижайся, если что. Как говорится, кто не спрятался, я не виноват. Ты сам нарвался».

Жизнь давно покинула эти места. Уходила она постепенно — ветшали дома, разрушались дороги, уезжали и умирали люди. А у оставшихся сил сопротивляться уже не было, и они молча — кто с тоской, кто равнодушно — наблюдали, как гибнет город. Вернее, он уже умер, от него, как от огромного животного, остался лишь догнивающий труп. Как к любому крупному старому существу, смерть подобралась к городу с нескольких сторон — болезни, возраст, немощь и бессилие. Но постарались и хищники, рвавшие когтями и клыками еще живую плоть, добившие зверя, загнавшие его в ловушку. И пировавшие теперь, как стервятники на трупе. Чиновники, эффективные менеджеры и мелкие лавочники, как свора гиен, дожирали то, что еще осталось от некогда могучего сильного тела, обгрызали мясо до костей. И над всей этой стаей стоит вожак, ему ежедневно каждый падальщик приносит в зубах кусок мертвечины. Это — дань за то, чтобы не мешали, не трогали, не отлучали от кормушки. Главарю лично рвать наравне с другими тухлую плоть не по чину, он только следит, чтобы самые жирные куски не пролетали мимо его пасти, чтобы деньги уходили «куда надо», к нужным людям, в офшоры, и оседали там. И превращались в приятные нужные вещи — виллы на берегах теплых морей, дорогие машины, яхты… Долго так продолжаться не могло, и главарь это прекрасно знал. Кому, как не ему — мэру этого богом забытого городка, — видеть, когда все закончится. Вот Артемьев и торопился, планируя завершить свой «полет» не в «зоне», а в какой-нибудь стране с мягким климатом — в Турции, к примеру, или в Хорватии. Он — глава этого города — когда-то преподносил себя как героя войны, боевого офицера, эффективного управленца и успешного спортсмена в одном лице. Но давно мутировал в главу хунты, предводителя команды рейдеров, пришедшей к власти и опутавшей город паутиной коррупционных связей. Теперь он один из легиона российских чиновников, забывших о том, что, помимо личных интересов, есть кое-что еще. И напомнить Артемьеву об этом было некому — все его «оппоненты» давно покинули город или лежали в могилах. По странному стечению обстоятельств со всеми, осмелившимися возразить всемогущему мэру, происходило одно и то же — им проламывали головы. После третьего или четвертого такого случая со смертельным исходом, когда в смерти потерпевшего признали самого потерпевшего, перечить мэру стало некому. В тишине, покое и полном непротивлении дожиравших город заинтересованных сторон прошло несколько лет. И когда на обглоданных останках не осталось почти ничего и падальщики начали грызню между собой, Артемьев понял, что время вышло. До момента отъезда оставалось совсем немного, «там» его уже ждали — дом, счет в банке, тихая размеренная жизнь. Еще две важные сделки, несколько транзакций — и все, он гражданин другой страны. А здесь… Да какая ему разница, что теперь будет здесь. Город разграблен и уничтожен, его проще разбомбить, сровнять с землей, чем восстановить. Обеспеченным людям на этой помойке делать нечего.

* * *

С квартирой Максиму повезло — удобная однушка на втором этаже в старой кирпичной пятиэтажке досталась за копейки. Хозяйка — лет шестидесяти с небольшим активная дачница — постоянно жила за городом. И на квартиранта смотрела с обожанием, особенно после того как Максим заплатил за жилье сразу за несколько месяцев вперед.

— Вы надолго к нам? — единственное, что спросила она Максима при первой встрече.

— Не знаю пока, как получится. Наша фирма проводит маркетинговое исследование новых рынков… — последнюю часть фразы Максим скомкал. Каких рынков, чего — черт его знает. Но тетеньке на маркетинг было наплевать. Она даже документы квартиранта почти не посмотрела — повертела в руках новенький паспорт и сразу отдала его Максиму. А сама уже прикидывала мысленно свои расходы на весну — количество рассады, садового инвентаря и стоимость новой крыши в старом загородном доме. На вырученную сумму она теперь могла позволить себе многое.

— Про газ, про газ не забывайте, — напутствовала она Максима на прощание. Тот поклялся не забывать, захлопнул входную дверь и осмотрел свое новое жилье еще раз. Все в порядке, все работает, на кухне даже имеются микроволновка и стиралка-автомат. Но главное не это — дом очень удачно расположен, рядом еще с двумя такими же пятиэтажками, во дворе — сквер с песочницами и качелями. За домом небольшой лесок и вечно забитые грузовыми составами железнодорожные пути. А за ними — федеральная трасса Москва — Архангельск. Выйти из дома и вернуться незамеченным в этих декорациях можно легко и непринужденно, и не только в темноте. Квартира угловая, торцевая стена глухая, под окном козырек и газовая труба рядом с ним — самый настоящий запасный выход, может пригодиться. Максим бросил полупустой рюкзак на диван и вышел из квартиры. Надо осмотреться, а заодно и продуктовый запас создать, чтобы потом по пустякам не отвлекаться.

Поход по магазинам много времени не отнял, но подробный осмотр «достопримечательностей» занял несколько дней. Максим не торопился, обошел небольшой грязный до безобразия городишко несколько раз. И везде — в центре и на окраинах — одна и та же картина: запустение, нищета и беспросветность. Много пьяных, полно бомжей и просто праздношатающихся людей. Работы в городе нет, два огромных завода «оборонки» давно приказали долго жить, раздав свои пустующие площади под офисы крохотных подозрительных контор. Там, где когда-то собирали перископы для подводных лодок и оптические прицелы, теперь торговали пластиковыми окнами, шторами, металлическими дверями, БАДами и прочим барахлом. Груды перемешанного со снегом мусора заваливали тротуары и обочины дорог. Люди пробирались между завалами и, чтобы обогнуть их, выбегали на проезжую часть, почти под колеса машин. Те неслись, не сбавляя скорости, брызги жидкой грязи летели во все стороны.