Шкатулка воспоминаний - Аллен Курцвейл

Я был крайне удивлен.

– И вы знаете, что это за история?

– Да, знаю…

И он рассказал, как однажды наткнулся на необычную книгу – увлекательную биографию, написанную во времена Французской революции. Книга имела странную композицию и называлась «Клод Пейдж: хроники инженера». В ней указывался список вещей, хранившихся в шкатулке, которую я только что купил. Проще говоря, мое приобретение было самым непосредственным образом связано со знаменитым французским гением-инженером доиндустриальной эпохи.

– Выдающийся человек! К тому же мученик – его казнь оказалась не менее трагичной, чем казнь Марии Антуанетты, и ознаменовалась гораздо более странными событиями.

Незнакомец пообещал дать мне на время свою книгу. Я поблагодарил его, попрощался и пошел к себе на квартиру, держа в руках лот № 67.

Дома я тщательно исследовал шкатулку, просветил ее двумя мощными фонарями, но не хотел открывать хотя бы несколько часов. Что за сила жила в этих предметах? И почему их заточили в темницу? Быть может, это предостережение? Или, наоборот, приманка? Что за причудливый мир таился за стенками ящика?

В конце концов я решил вскрыть шкатулку. Сделав это, я почувствовал, как история, которой было не меньше двухсот лет, вырвалась на свободу. Я вдохнул пыль, запертую в ящике долгие годы, – будто выпил крепкого варева, что готовили мои кельтские предки. Думаю, именно в этот момент на меня и подействовала магия шкатулки.

Я очень аккуратно извлек из нее предметы. Первой оказалась маленькая деревянная куколка – позже я узнал, что это манекен. Он сидел, скрестив ноги, в правом верхнем отделении ящика. Кажется, я рассматривал его как минимум час. Далее последовала простая пуговица, сделанная из рога какого-то животного, размером с монету в один франк. Затем – большая раковина, банка, высушенный овощ и еще несколько вещей. Я расставил их все на столе и уставился на пустую шкатулку, источенную червями. Скоро я почувствовал, как предметы «беседуют» друг с другом и со мной тоже.

В течение последующих шести лет я искал информацию и восстанавливал давно забытое, пытаясь раскрыть тайну жизни Клода Пейджа. Я консультировался с экспертами института Уэлком и Смитсоновского университета, а также, конечно, посещал Французскую национальную библиотеку. Но чаще я просто часами сидел и смотрел на шкатулку и предметы в ней. Вглядывался то в один, то в другой отсек, искал возможные связи между ними, думал.

Сейчас, собрав все свои записи воедино, я поражаюсь тому, сколько времени потратил на изучение этой реликвии. Зачем? Объяснить не могу. Думаю, все сводится к простому: я увидел вещь и захотел раскрыть ее тайну. Желание превратилось в одержимость. Одержимость в классическом, дьявольском значении слова – «стремление владеть чем-либо безраздельно». Только теперь не я владею шкатулкой, а она владеет мной.

Для кого-то, возможно, эти предметы не имеют никакого значения. Но не для меня! Так почему же пуговица, или раковина, или банка заслуживают подобного внимания? Чтобы найти ответ на этот вопрос, наберитесь терпения и прочитайте книгу.

Иногда бывает весьма трудно найти источник чего-либо. Мы хотим узнать, как началась жизнь Клода Пейджа и как созрела идея его изобретения. Более того, нам необходимо придать этому некий особый смысл. А значит, я не могу не напомнить вам о прибытии 10 сентября 1780 года Бешеной Вдовы. Часто ее ставили в один ряд с восточным английским ветром Девоншира и даже с мистралем, северным ветром Франции, хотя на самом деле ничто не могло сравниться с» ее холодной хваткой. Она была сильнее и злобнее обычных английских и французских ветров. В парижских архивах говорится о том, что когда Вдова поднялась в 1741 году, то снесла колокольню с турнейской церкви – колокольню, построенную только за два месяца до этого, – и сбросила ее в свинарник одного фермера-еретика. Это событие дало возможность местному священнику отцу Гамо прочитать очередную горячую проповедь. Через десять лет Вдова опять нанесла удар, на этот раз сорвав с березы крупную ветку и воткнув ее в живот пегого пони, принадлежавшего Филиппу Роша. Последний оказался истинным католиком, и потому отец Гамо решил промолчать. Но налеты 1741 и 1751 годов были лишь прелюдией к бедствию 10 сентября 1780 года, когда Бешеная Вдова неожиданно и беспощадно атаковала жителей долины. Она сорвала не только черепицу с крыш, но и хвою с сосен! Она проскальзывала в незапертые ставни, в поисках незащитившихся человеческих тел. И наконец, атаковала: сводя судорогой ноги, делая нечувствительным коровье вымя, возбуждая дремлющие соски.

В тот вечер дом семьи Пейдж был защищен от атак Вдовы. Мадам Пейдж заметила легкие изменения в ее самодельном гигрометре[1]– веточке молодой ели, покачивающейся на ветру, а также обратила внимание на поведение дойной коровы, которая явно волновалась. Из всего этого мадам Пейдж сделала вывод, что непрошеный гость в лице Бешеной Вдовы уже рядом, и велела семье готовиться к его появлению.

Клод и его младшая сестра Евангелина закрыли все, что закрывалось, и завязали все, что завязывалось. Они привели в порядок черепицу на крыше, перед тем как запереться в доме – здесь огонь в камине еще мог сопротивляться Вдове. Фиделита, старшая из троих детей, возглавляла отряд, занимающийся поиском трещин в стенах и их заделыванием. Она ходила вдоль стен кухни и водила рукой вверх-вниз. Иногда она кричала: «Здесь дует!!!» – и поручала Евангелине замазывать трещину смесью грязи с соломой (ее собственное изобретение!). Фиделита приказала младшей сестре засунуть мешок гальки под порог и забить скважину замка кружевами, соединив таким образом два ремесла, прославивших деревню, – изготовление изделий из металла и кружевоплетение.

Когда окно занавесили драконовым ковриком, мадам Пейдж объявила: «Ну, теперь мы как у Христа за пазухой!» – и продолжила поджаривать сосновые шишки для детей. Эту сцену издатели того времени, работающие на публику, назвали бы слегка иронично: «Семейное счастье».

Клод устроился на чердаке, иногда посматривая на родственников через дырку в полу. В руках он держал тетрадку из грубой бумаги, подарок на День Всех Святых. Эта тетрадка всегда была с ним. Вообще-то ее подарили ему затем, чтобы тренировать почерк, о чем свидетельствовали ровные полоски поперек каждого листа. Правда, Клод нашел тетради и банке чернил другое применение – он использовал их для рисования.

Нос Клода терся о шершавый пол, когда он смотрел вниз через дырку, но это его не расстраивало. Вид, «как через папин телескоп», очень нравился мальчику, и в его тетрадке было много рисунков, сделанных с этого ракурса.

Он быстро нашел себе мишень, выбрав старшую сестру. Хотя Клод никогда не был особенно добр с Фиделитой, все же он старался поддерживать с ней спокойные отношения. Однако не выраженные на деле эмоции нашли прямое отражение в тетради с набросками.

Клод раскрыл причину столь рьяного желания Фиделиты заделать все трещины – она хотела построить карточный домик, а карточные домики, как известно, уязвимы перед сквозняками. Мальчик позавидовал тому, как Фиделита управляет своей младшей сестрой, разрешая ей только наблюдать и восхищаться многообразием своих талантов.