Во имя Зоны - Лев Жаков

Несмотря на глубокую осень, на свободовце, кроме защитного цвета штанов и ботинок с высокой шнуровкой на толстой подошве, был только разгрузочный жилет поверх черной майки, и все это совершенно не скрывало накачанный торс. Когда свободовец поднял оба чемоданчика, мышцы на руках напряглись. Бицепс у хиппи был толщиной с шею Рамира. Тот уважительно присвистнул и, поднявшись, перекинул ремень G-36 через голову.

— Я готов. Видно, и впрямь дело серьезное, раз «Долг» и «Свобода» объединились.

— Идем уже, — бросил долговец, направляясь к дверям. Хиппи с оборудованием двинулся за ним.

— Э, вы хозяину ничего не должны? — спросил Рамир. Долговец и свободовец опять переглянулись, и Рамиру не понравилось выражение их лиц.

— Курильщик, ты что, за бесплатно сводничал? — поинтересовался он. Хозяин крутанулся на табурете, поворачиваясь:

— А ты чё думал? Если вы эту войну не выиграете, моему бизнесу конец.

— Бармены всегда нужны, — возразил Рамир, не двигаясь с места.

Сталкеры остановились у двери, поджидая его. Свободовец нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Давно не мытые волосы свисали на плечи, пряди закрыли правый глаз, и амбал тряхнул головой, откидывая их. Курильщик хрипло засмеялся:

— Чё? На баре я ни фига не зарабатываю. Скупка артефактов, продажа снаряги, оружия — вот где навар. А если Протасов подомнет Зону, я ему буду нужен? — Он сделал неприличный жест, затем схватил стопку и опрокинул в глотку. Рыгнул, занюхал рукавом. — Валите уже. Я на вас надеюсь. Протасов меня не любит, я ему прямой конкурент, поэтому мне важно, чтоб вы победили, парни.

— Цыган, нам пора, — напомнил долговец. Охранник уже снимал засов.

— А я подумываю о том, чтобы поднять цену, — отозвался Рамир, доставая еще одну сигарету, а пачку убирая обратно в нагрудный карман. Щелкнул зажигалкой и затянулся. — Если Курильщик денег не берет, значит, его припекло.

— А я о чем? — рявкнул побагровевший хозяин. — Поэтому топай или скажи прямо, что обоссался. Другого спеца найдем.

— Снаряга твоя все равно у нас, — ухмыльнулся свободовец. — Говорил я, не надо эту падлу нанимать. Что он за сталкер, если на общей беде навар хочет сделать? Загасить его, а это все другой установит, кто в электронике шарит. Не велика птица, чтобы с ним торговаться!

— Цыган, мы не уполномочены вести разговор о деньгах, — сказал долговец, косясь на дверь; левое веко его задергалось сильнее. — И это, в конце концов, подло. На кону судьба всего сталкерства. Если мы проиграем, вам тоже не будет места в Зоне.

— Поэтому я и хочу слинять, для того и деньги нужны, — кивнул Рамир. Бросил сигарету на пол, раздавил. По залу разнесся слабый запах крепкого табака. Желтыми от многолетнего курения пальцами Рамир любовно закрыл ноутбук и убрал в висящую на боку специальную сумку. — А без меня никто ничего не установит. Оперативный отдел вот тут, — он похлопал по сумке, — и вот тут, — постучал пальцем по лбу. — Без меня все датчики — набор оловянных солдатиков, толку с них — ноль.

— Вот сука! — Свободовец поставил чемоданы и потянул из кобуры на поясе тэтэшник. Долговец положил ладонь спутнику на локоть, не давая поднять оружие.

— Мы не уполномочены вести разговоры о деньгах, — повторил он. — Обсудите это с начальством. Мы должны всего лишь доставить вас и оборудование в лагерь. Там и скажете о том, сколько хотите.

— Ага, как будто там у меня будет возможность поторговаться! — хмыкнул Цыган, левой рукой передвигая G-36 вперед, а правой опираясь на стол, готовый опрокинуть его, чтобы в случае перестрелки спрятаться за столешницей. Краем глаза он следил за Курильщиком, который чуть не дымился от злости и уже опять достал пистолет.

— Как будто здесь она есть! — рявкнул Курильщик, направляя ствол на Цыгана. Дверь взорвалась.

— Протасов!!! — заорал Курильщик. Он тяжело перевалился за стойку и, выставив над ней оружие, открыл огонь по горящему дверному проему. Бар заволокло дымом, застучали выстрелы. Палили снаружи, Курильщик отвечал.

Когда грохнул взрыв, Цыган опрокинул стол и прыгнул за него. Оглушенный, осторожно выглянул сбоку, сжимая штурмовую винтовку.

Взрыв раскидал охранников, стоявших ближе всех ко входу. Один неподвижно лежал на спине, раскинув руки и неловко подвернув ногу, другой отползал, цепляясь пальцами за грязные доски и оставляя на полу широкую багровую полосу.

Водя стволом G-36 из стороны в сторону, Цыган поискал взглядом сталкеров. В дыму и огне сложно было что-то рассмотреть. Затем он заметил справа от двери свободовца. Амбал сидел, прислонившись к бревенчатой стене, под забранным ставнями окном и пытался левой рукой вытащить из-за спины «калаш». Правое плечо его было изорвано в фарш, тэтэшник валялся в двух шагах. «Где оборудование?» — забеспокоился Рамир.

Из дальнего угла зала затарахтел АК — долговец отбежал и, присев за столами, открыл огонь по дверному проему, за которым в рассеивающемся дыму мелькали человеческие силуэты.

— Уходите! Сюда, там потайной выход! — заорал Курильщик. Он приподнялся и махнул сталкерам отщелкнутым пустым магазином. Перезарядив пистолет, снова крикнул: — Долг, Рваный, сюда!

Долговец вытащил из кармашка на «лифчике» гранату, выдернул чеку и, коротко размахнувшись, швырнул ее в дверной проем. Цыган с Курильщиком пригнулись, свободовец повалился на бок, прикрывая голову ковшеобразными ладонями. Волосы справа у него сгорели, обнажилось мясистое ухо.

Снаружи громыхнуло, выстрелы с той стороны смолкли. Курильщик, переглянувшись с Долгом, начал палить в горящий дверной проем, прикрывая отступление. Долговец пригибаясь пробежал под выстрелами к свободовцу, подставил ему плечо, помогая подняться. Амбал, тряся головой, выпрямился, подхватил один чемодан и тяжело прыгнул к стойке. Долговец устремился к Цыгану, но тот уже сам выскочил из укрытия и, втянув голову в плечи, прижимая локтем к боку черную сумку с ноутбуком, другой рукой вцепившись в чехол с «винторезом», бросился к бамбуковой занавеске, которая скрывала дверной проем в тыльной стене бара. G-36 висела у него на шее, мешая движениям.

— Димон, прикрывай! — крикнул Курильщик, приседая. Пришедший в себя второй охранник кое-как сел, держась за боковую стенку стойки, поднял «калаш» и вжал спусковой крючок. Его простая сталкерская куртка на животе была мокрой от крови. Очередь прошила стену огня и дыма, пули ушли наружу. Следом за свободовцем Цыган нырнул под занавеску. Бамбуковые звенья простучали по голове и плечам. Рамиру еще не доводилось бывать в этом узком полутемном коридорчике, освещаемом одинокой лампочкой в сорок ватт. Коридорчик тянулся метров на пять, уходя в глубь обрывистого речного берега, под которым прятался бар Курильщика. Несколько дверей вели отсюда, ближайшая справа была открыта, Цыган увидел пустую кухню.

— Куда теперь? — прорычал амбал и плечом выбил следующую дверь.

Цыган заглянул туда, не в силах сдержать любопытства: что там, в берлоге Курильщика? — и увидел слабо мерцающие экраны, на которые выводились показания камер слежения. За пультом никого не было. Мониторы показывали русло, поросшее кустами, и пологий противоположный берег, по которому короткими перебежками спускались солдаты с автоматами.