Идеальный Дом - Блейк Пирс

– Что такое? – спросила она.

Лиззи непроизвольно посмотрела на телефон Пенни, заметив, как та проследила за взглядом. В этот момент в глазах Пенелопы промелькнула искра осознания, та сложила «два плюс два» и поняла, что именно, по всей видимости, так шокировало ее давнюю лучшую подругу.

– Все не так, как ты думаешь, – с тревогой в голосе произнесла Пенни, даже не пытаясь отрицать случившееся.

– Как ты могла? – требовательно спросила Элиза, едва набравшись сил, чтобы выдавить из себя эти слова. – Я доверяла тебе больше, чем кому-либо в этом мире. И ты так поступаешь со мной?

Внутри все перевернулось, словно кто-то вдруг выдернул люк из-под ее ног, и теперь Лиззи падала в яму небытия. Все, что еще пару минут назад казалось фундаментом ее жизни, теперь рассыпалось прямо на глазах. На секунду Элизе даже показалось, что ее может стошнить.

– Прошу тебя, Лиззи, – Пенни опустилась на колени возле подруги и принялась умолять ее. – Позволь мне объяснить все. Это действительно случилось, но это было ошибкой, которую я до сих пор пытаюсь исправить.

– Ошибкой? – повторила Элиза, все еще сидя в шезлонге и чувствуя, как тошноту медленно вымещает гнев, подталкивая желчь наружу. – Ошибка – это споткнуться о бордюр и сбить кого-то с ног. Ошибка – это забыть добавить единицу при вычитании. Но впустить в себя мужа лучшей подруги – это не ошибка, Пенни!

– Знаю, – задыхаясь ответила Пенелопа. – Мне не стоило так выражаться. Это был ужасный шаг, сделанный в момент слабости, после огромного количества выпитого вина. Я говорила ему, что все кончено.

– «Кончено» означает, что это было сделано не единожды, – заметила Элиза, подскакивая на ноги. – Как давно ты спишь с моим мужем?

Пенни замерла, явно пытаясь понять, будет ли от честности больше вреда или пользы.

– Около месяца, – наконец призналась она.

Внезапно все то время, которое муж проводил вдали от семьи, обрело новый смысл. Каждое откровение словно наносило новый удар под дых. Элиза поняла, что потерять силы ей мешает лишь праведный гнев.

– Мило, – горько заметила она. – Примерно все это время ты убеждала меня, как плохо чувствует себя Грей, отстраняясь от семьи из-за поздних встреч с партнерами. Какое совпадение.

– Я считала, что смогу контролировать это… – начала было Пенни.

– Даже не пытайся, – прервала ее Элиза. – Нам обеим хорошо известно, какой ты можешь быть. Это ты решила не признавать?

– Я понимаю, что это ни капли не оправдывает меня, – настойчиво сказала Пенни. – Но я собиралась прекратить все это. Я не общалась с ним последние три дня. Я просто пыталась найти способ порвать с ним, не втягивая в это тебя.

– Кажется, теперь тебе нужен новый план действий, – плюнула Элиза, борясь с желанием пнуть осколки кофейной кружки в подругу. Ей мешал лишь тот факт, что она стояла босиком. Девушка цеплялась за свой гнев, прекрасно понимая, что только он удерживает ее от полного приступа истерики.

– Прошу тебя, позволь мне найти выход из этого. Должны же быть хоть какие-то варианты.

– Они есть, – заверила ее Элиза. – Убирайся сейчас же.

Подруга на мгновение замерла, уставившись на нее. Но затем, по всей видимости, поняла, что Лиззи говорила серьезно, поскольку колебалась она недолго.

– Ладно, – кивнула Пенни, поднимая свои вещи и спеша к входной двери. – Я уйду. Но позже мы поговорим. Мы столько всего пережили, Лиззи. Давай не будем все портить.

Элиза едва смогла сдержать себя в руках и не заорать в ответ. Скорее всего, это был последний раз, когда она видела свою «подругу», хоть и нуждалась в ее мнении, чтобы понять масштабы ситуации.

– Это другое, – медленно произнесла она, выделяя каждое слово. – Все то время мы боролись с миром, стоя спина к спине. В этот раз ты напала сзади. Наша дружба окончена.

Лонгворт хлопнула дверью перед лицом своей лучшей подруги.

Джесси Хант проснулась очень внезапно, не совсем понимая, где находится. Ей потребовалась пара секунд, чтобы осознать, что она летит на борту самолета утренним рейсом понедельника, возвращаясь из Вашингтона в Лос-Анджелес. Взглянув на часы, она поняла, что до посадки еще оставалось целых два часа.

Чтобы не уснуть во второй раз, она потянулась и сделала глоток воды из бутылки, заблаговременно уложенной в карман спинки впереди стоящего сиденья, заодно прополоскав рот, чтобы избавиться от привкуса налета после сна.

Честно говоря, это был идеальный шанс отоспаться. Последние десять недель стали одними из самых утомительных в ее жизни. Джесси только что окончила Национальную академию ФБР, в которой проходила интенсивную программу обучения сотрудников правоохранительных органов, предназначенную для ознакомления последних с методами расследования ФБР.

Эксклюзивная программа была доступна только тем, кого выбирало руководство. Помимо приема в Куантико в качестве агента ФБР, это обучение стало одним из лучших эпизодов ее жизни за достаточно продолжительный период времени.

При обычных условиях, Джесси не имела бы права на этот курс. До недавних пор она занимала всего лишь временную позицию криминального психолога в Департаменте полиции Лос-Анджелеса. Но, раскрыв громкое дело, ее карьера буквально взлетела.

Оглядываясь назад, Хант с легкостью могла объяснить, почему в академии предпочитали работать с более опытными офицерами. Первые две недели она чувствовала себя просто заваленной огромным количеством информации, которую ей предоставляли в безумном количестве. Она прошла курсы по криминалистике, юриспруденции, образу мышления террористов, а также собственной специализации – теории поведения личности, где особое внимание уделялось проникновению в сознание убийц, чтобы лучше понять их мотивы. Но ни один курс не включал в себя физическую подготовку, заставлявшую каждую мышцу изнывать от боли.

В конце концов, Джесси сумела разобраться. Курсы, которые были близки к ее дипломной работе в области криминальной психологии, наконец, приобрели смысл. А примерно через месяц она перестала кричать по утрам. Но самое приятное – время, которое она провела в классе бихевиоризма, позволило ей пообщаться с лучшими экспертами в мире, имевшими реальный опыт работы с серийными маньяками. Она искренне надеялась в будущем оказаться среди их числа.

Было также и еще одно преимущество. Поскольку она усердно трудилась, как в умственном, так и в физическом смысле, времени на сон практически не оставалось. По крайней мере, она перестала просыпаться от кошмаров.

В прошлом она часто подскакивала среди ночи в холодном поту от собственного крика, поскольку воспоминания из детства или более поздних травмах преследовали ее даже в бессознательном состоянии. Хант прекрасно помнила, что вызвало последний приступ паники, а именно разговор с заключенным серийным маньяком Болтоном Крачфилдом, в котором тот признался, что вскоре собирается встретиться с ее собственным отцом-убийцей.