Правда о Советском Союзе. Какую страну мы потеряли? - Игорь Прокопенко

Призывы Ленина к кровавому террору в то время не казались чем-то чудовищным. Он вел свою партию к власти, а для этого все средства были хороши. В конце концов, время военное, смутное. А в дальнейшем Ленин осуществлял и международный терроризм, и государственный терроризм.

В чем нельзя упрекнуть Ленина — это в лицемерии и лжи, он искренне верил в то, к чему призывал, и это делало его непростым человеком. Ленин был страшным человеком, он верил в то, что говорил. То, что он проповедовал, было смыслом его жизни, смыслом целого мироздания.

Несмотря на то что в кратком курсе истории ВКП(б) русские революции XX века предписывалось считать безальтернативными, в 1917 году был вариант вполне правдоподобного сценария революции без большевиков.

Владимир Ульянов мог не приехать в бурлящую Россию, мог быть просто убит случайным юнкерским патрулем на улицах Петрограда. Без Ленина большевики не отважились бы на роспуск Учредительного собрания. Тогда казалось, что к власти в России придет не Временное, а постоянное правительство во главе с эсерами. Возможно, оно было бы свергнуто недовольными военными, и во главе страны мог оказаться военный министр Колчак, всероссийский верховный правитель.

Иным был бы и Версальский мир. Россия в числе стран — победительниц в Первой мировой войне не могла не получить своей доли, сопоставимой с приобретениями Англии и Франции. Под сенью сильной руки в Россию пришли бы иностранные инвестиции, упрочил бы позиции отечественный капитал. К середине XX века реформы в сельском хозяйстве, модернизация промышленности и армии сделали бы 300-миллионную Россию вполне демократической, преодолевшей искус военной диктатуры и пережившей экономическое чудо страной. Жива осталась бы царская семья. Многие остались бы живы.

Однако в результате победы большевиков сформируется совсем другой вектор развития. Наставший порядок обступит нас с привычностью леса на горизонте или облаков над головой. Он окружит нас отовсюду. Не будет ничего другого, скажет потом Пастернак устами доктора Живаго.

Без Ленина была бы другая революция, если бы она вообще была. Здесь может быть множество вариантов и предположений. Но даже известные факты дают возможность воображать иной ход событий.

Много раз Владимир Ильич вполне реально мог погибнуть, так и не осуществив свою мечту о революции.

Был случай, когда Ленин, пересекая границу по реке, едва не утонул. Дело происходило ранним утром, и, если бы не рыбаки, вышедшие к утреннему клеву, неизвестно, чем бы закончилось это происшествие.

Или еще одна история. Будучи в эмиграции, Ленин любил кататься на велосипеде в окрестностях Парижа. Как-то такая прогулка едва не стоила ему жизни.

«Ехал я из Жювизи, — писал Ленин родным, — и вдруг какой-то автомобиль раздавил мой велосипед (я едва успел соскочить). Публика помогла мне записать номер, дала свидетелей. Я узнал владельца автомобиля (виконт, черт его дери) и теперь сужусь с ним через адвоката».

Процесс Ленин тогда выиграл и даже получил денежную компенсацию за сломанный велосипед.

Ну а как бы повернулась история, если бы Ленин погиб в этом дорожно-транспортном происшествии начала XX века?

На следующий день в парижских газетах появились бы небольшие заметки в разделе городской хроники с заголовками вроде: «Попал под автомобиль».

В России бы товарищи почтили его память. Вот, пожалуй, и все.

Конечно, так же бы началась Первая мировая война, а за ней вспыхнула бы и Февральская революция, которую готовили эсеры, а не большевики. И Николай Второй, скорее всего, подписал бы отречение, а к власти пришло бы Временное правительство во главе с Александром Керенским…

Но судьба хранила Владимира Ильича. Вероятно, ему все-таки была уготована особая роль в истории.

Своими впечатлениями делится политолог, кандидат исторических наук Кирилл Андерсон:

«Ленин уже при жизни становится мифом, этот процесс ускоряется после его смерти. Например, есть книга, где собраны фотографии всех венков, которые были на похоронах Ленина, — и от детских садов, и от пассажиров поезда Москва — Ташкент, и с текстом «Дорогому учителю от заключенных Бутырской тюрьмы». Все эти детские рассказы о том, какой дедушка Ленин был добрый, как он любил кошечек и собак. На основе подобных записей можно представить, как формировался миф о Ленине. Кажется, в «Криворожском комсомольце» это было удачно сформулировано, наверняка они тогда не понимали, что творят нечто эпохальное, фраза звучала так: «Ульянов умер, Ленин жив».

Но насколько популярной фигурой был Владимир Ильич в 1917 году? Большую часть времени он провел за границей, в теоретических трудах. Откуда взялась такая любовь пролетариата? Почему мятежные солдаты и матросы сразу признали в этом человеке вождя? И признали ли?

Телеграмма от 24 апреля 1917 года.

«Мы, нижеподписавшиеся члены комитета 8-й конно-артиллерийской батареи, на общем собрании солдат постановили послать вам письмо следующего содержания.

Ввиду того, что между солдатами батареи происходит много трений относительно Ленина, просим не отказать нам дать скорейший по возможности ответ.

Какого он происхождения, где он был, если был сослан, то за что? Каким образом он вернулся в Россию и какие действия он проявляет в настоящий момент, то есть полезны они нам или вредны?

Одним словом, просим убедить нас своим письмом так, чтобы после этого у нас не было никаких споров, не теряли бы напрасно время и другим товарищам могли бы в состоянии доказать».

Ответ Ленина (черновик):

«Отвечаю на все эти вопросы, кроме последнего, ибо только вы сами можете судить, полезны вам мои действия или нет.

Зовут меня Владимир Ильич Ульянов.

Родился я в Симбирске 10 апреля 1870 года. Весной 1887 года мой старший брат Александр казнен Александром Третьим за покушение (1 марта 1887 г.) на его жизнь. В декабре 1887 года я был первый раз арестован и исключен из Казанского университета за студенческие волнения, затем выслан из Казани.

В декабре 1895 года арестован второй раз за социал-демократическую пропаганду среди рабочих в Питере».

На этом рукопись обрывается… Солдаты так и остались в полном неведении относительно того, «кто же такой есть товарищ Ленин». Вся его жизнь — сплошная конспирация. Впоследствии это оказалось очень удобно — из Ленина можно было вылепить идеальный образ вождя. Бородка клинышком, хитрый прищур добрых глаз, хороводы с детьми у елки, простенький пиджачок и кепка… И не важно, что бородку Владимир Ильич носил не всегда, чувством юмора обладал довольно злым, к детям был равнодушен, умел и любил одеваться франтовато. Человек и вождь — это принципиально разные понятия.

То, что идеологически из него сделали икону, изображение, которое не всегда вписывалось в реальную жизнь, это нормально. Вспомним, например, разницу между учением Христа и учением христианских церквей; ученики Сен-Симона прославили имя учителя, но заставили забыть его работы. Но здесь все превратилось в идеологию. Изучение трудов Ленина носило обязательный характер, надо было знать определенные работы, которые надо было читать: «Три источника и три составные части марксизма», «Государство и революция», еще несколько. Прочел их? Все, остальное не обязательно.