Единственная для вампиров Де-Норд - Кира Полынь

— Эрик. Эрик Де-Норд.

— Господин Де-Норд.

— Можешь смело звать меня по имени, Кэтрин. К своему стыду, я уже переступил порог вежливости, обращаясь к тебе по имени.

— Это не означает, что я повторю вашу ошибку.

Он негромко рассмеялся, и замолчал, думая о чем-то своем.

К крылечку моего дома мы подошли спустя несколько минут, и остановившись в пороге, я убрала руку с локтя мужчины, неловко замявшись.

— Благодарю вас, господин Де-Норд. Было приятно с вами познакомиться.

— Не так быстро, Кэтрин, — сильные пальцы сомкнулись на моем запястье, и я вновь вздрогнула, сбиваясь со счета в который раз сердечко испуганно стукнуло. — А как же моя награда?

— Награда?

— Конечно. Я хотел бы считать это подвигом — проводить до дома хрупкую девушку и не выпить ее в той же темной подворотне. Разве не успех? Свою награду я вполне заслужил.

— Простите, но у меня нет денег, едва ли наберется двадцать унтов, — промямлила я, даже не пытаясь вырваться.

Пальцы словно наручники сомкнулись на руке и сжали так крепко, что я скорее бы руку себе оторвала, чем выдрала ее из этой хватке.

— Не обижайте меня, Кэтрин. Деньги — это не то, в чем я нуждаюсь, уверяю вас.

— Что же вам тогда нужно?

— Поцелуй, — не скрывая нахального блеска леденистых глаз, свободной рукой он снял шляпу, демонстрируя белокурую шевелюру.

Интересно…

Блондин, значит северянин. Привыкший к холоду, упрямый и гордый народ. Сколько ему лет, интересно? Сотня? Две? Пять?

— Хватит так смотреть на меня, или я перестану держать себя в руках.

— Что? Я не…

— Поцелуй, Кэтрин. Один невинный поцелуй, и я оставлю тебя в покое. На какое-то время, — уклончиво ответил он, подгоняя меня к решению.

— Это невежливо просить поцелуя у…

— Достаточно, — выставил руку передо мной и потянул к себе, заставляя неловко уткнуться лицом в ладошку. — Много болтовни и расшаркиваний. Надоедает. Я слышал уже сотни вариаций всевозможных бравад, речей и оправданий. Мне нужен только поцелуй. Разве это много?

Возмущенно сопя, я гневно сверкала глазами, рассматривая слишком красивый нос с небольшой горбинкой. Такой упрямый и удивительно симметричный.

— Куда ты так заинтересованно смотришь?

— На нос.

— Нос? И что с ним не так?

— Все так, поэтому и смотрю.

— Занимательное объяснений. Так что, поцелуешь меня, Кэтрин Дэр, или мне стоит сделать это самому?

— Откуда вы…

— Какая ты упрямая! — Мужчина закатил глаза и сделал то, о чем предупреждал.

Меня будто волной прохлады окатило с ног до головы, не смотря на горячие губы, что чувственно прихватывали кожу и размеренно запечатывали своей поцелуй. Мужчина не торопился, двигался плавно, но настойчиво, забирая у меня дыхание и все оскорбительные слова, что я уже сформировала в длинную речь.

— Упрямая и такая вкусная, ровно как я и ожидал, — оторвавшись, но оставаясь в зоне близости, тихо проговорил он, выделяя каждое слово. — Я долго искал тебя, Кэтрин Дэр. И рад, что наконец, нашел.

— Отпустите.

Таинственная улыбка и пальцы на подбородке разжались, выпуская меня из плена.

— Завтра ночью. Замок Лестрейн. Платье тебе доставят, как и украшения, — бросил он, разворачиваясь и собираясь уйти.

— Нет! Постойте! Завтра же бал претенденток!

— Именно, Кэтрин! И ты в фаворитках! — весело прокричал он, и его силуэт растворился в тени.

День прошел пасмурно. В прямом и переносном смысле.

С неба сыпались крупные капли дождя, а мне было кисло, как после лимонного десерта.

Бал претенденток! Звучит ужасно пафосно, но к сожалению, вся суть праздника заключалась в отборе девушки, которая добровольно будет кормить собой господ ближайший год. Конечно, зазывалы обзывали этой честью, к тому же обещали нехилую компенсацию, но смысла это не меняло.

Корм есть корм.

В течении года, господа вампиры из старших домов будут питаться тобой при любой возможности, и ты не имеешь права им отказать, таков уговор. Год раболепства, покорности и молчания, в обмен на содержание и комфорт.

Вампиры были бережны к своим игрушкам, и никогда не убивали добровольных мешков с кровью, но факт остается фактом — ты просто еда, средство к существованию и молчаливая добыча.

Вчерашний прохожий буквально поставил мне ультиматум, принуждая посетить мероприятие, и мои мысли подтвердил стук в дверь.

— Да?

— Госпожа Дэр? — Посыльный в их рабочей униформе с красными полосками на жилетах, морщился от падающих на лицо капель.

— Это я.

— Вам посылка от господина Де-Норда.

— Я хотела бы отказаться.

— На вашем месте я бы подумал дважды, — грустно усмехнулся он, протягивая мне красивую коробку в алой бумаге, перевязанную золотистой ленточкой. — От таких посылок не отказываются.

— И сколько таких посылок вы сегодня доставили? — полюбопытствовала я, не торопясь принимать подарок.

— Не счесть, госпожа. Бал уже сегодня, работы поприбавилось, — не раздумывая ответил он, и все же впихнул мне коробку, торопясь уйти.

Кутая плечи в шаль, я проводила тоскливым взглядом посыльного, и осмотрев улицу, вернулась в дом, плотно закрывая дверь.

Тяжелая поклажа оттягивала руки, и я с громким хлопком опустила ее на маленький столик в прихожей, не решаясь заглянуть внутрь.

Почему такая тяжелая? Он прислал мне платье из кольчуги?

На мгновение представив себя в железной сбруе, я криво улыбнулась и открыла коробку, сразу же бросая взгляд на желтый конверт.

«Для моей личной фаворитки Кэтрин Дэр» — гласила надпись на обороте, написанная красивым витиеватым почерком.

— Ну как же, личной фаваритке. Сколько еще таких как я, господин Де-Норд? — Спросила сама у себя и сорвала восковую печать, вынимая короткое письмо.

«Сладкая Кэти, с нетерпением жду нашей встречи сегодняшней ночью. Обещаю, она станет для нас особенной. И я уже приготовил для тебя сюрприз! Не опаздывай. Твой Э.»

— Твой Э, — передразнила я, откладывая письмо и погружаясь в рассматривание самой посылки.

К моему облегчению, платье было не из кольчуги, а из дорогого и тяжелого шелка, что алыми полотнами струился вдоль линии ног. С черными кружевам по краям, открытыми плечами и низким декольте (кто бы сомневался). В комплекте шел жесткий корсет из кожи, сшитый из нескольких долей, и отороченный атласной лентой.