Игрушка Тирана - Эрика Адамс

Сам Тиран уже переоделся. Сейчас на нём надет костюм серебристого цвета, оттеняющий смуглую кожу.

— Итак, что у нас тут? Дерзкие воришки? Мне уже доносили не один раз, что кто-то додумался, как воровать лазурит. И делает это весьма успешно.

Спокойный сильный голос Рэмиана Гая разносится далеко по залу. По коже бегут мурашки. Даже не от его устрашающего вида и не от знания того, кем он является.

Нет. В его распоряжении есть оружие куда смертоноснее и опаснее. Он сам.

Вперёд выступает директор шахты и перечислят убытки. На нас повесили не только всё то, что наворовали мы сами, но и всё остальное. И глядя на сытую рожу директора шахты, я поняла, что он приписал сюда ещё и свою долю. Тиран Рэмиан Гай выслушивает директора, даже не глядя на него. Скользит взглядом поверх голов собравшихся и пребывает мыслями далеко отсюда. Кажется, что его вообще не волнует происходящее. Он небрежно бросает:

— Двоих мужчин причислить к списку для отправки в Дальний Сектор. Девчонку оставить здесь. Обработать и отправить в «Красный дом».

Внутри меня всё холодеет. Папу и брата хотят отправить далеко отсюда. Туда отправляют только отбросы общества и закоренелых преступников, а мне Тиран уготовил судьбу служить в борделе. Кастор что-то быстро и резко отвечает Тирану.

Кастору заламывают руки и пинают под колени. Рэмиан Гай слушает моего брата с лёгкой издевательской улыбкой на губах. Рэмиану Гаю плевать. Ему весело. Одним щелчком пальцев он рушит жизни троих и улыбается.

Я стою ближе всех к Рэмиану. А слева от меня стоит солдат, держащий обе руки на автомате. Сбоку на поясе закреплены ножны с лезвием.

— Уводите их, — равнодушно говорит Рэмиан Гай.

Медлить нельзя. Я бросаюсь к солдату, выхватывая лезвие, и кидаюсь вперёд.

— Кейтлин! — послышался предупреждающий окрик отца.

Брат что-то зарычал, но слов было не разобрать. Его усмирили электрическим зарядом. Я видела всё это только краем глаза.

В мою сторону двинулись несколько солдат Серые тени выстроились в ряд, загораживая Рэмиана. На мгновение мне стало смешно. Неужели солдаты решили, что я стану кидаться на одного из претендентов на кресло Президента Сектора с одним ножом?

Меня приняли за умалишённую или самоубийцу? Но некогда было думать, действовать нужно было очень быстро. Я поднесла нож и ударила им себя сзади по шее. Точно в центр чипа, вживлённого под кожу.

От первого же удара раздался пронзительный воющий звук внутри моей головы.

Целостность чипа была нарушена. И сейчас микросхема пыталась перенастроиться. Но не получалось. Просто нарушить целостность чипа было недостаточно. Нужно было вырезать его из-под кожи. Это очень болезненная и неприятная процедура. Когда остриё лезвия поддело чип, меня скрутило от мучительной агонии. По щекам текли слёзы.

Мне казалось, что я не смогу выполнить задуманное, но потом я вспомнила, как обычно поступают с нарушителями. Их отправляют в один из технически отсталых миров дальнего Сектора. Переправляют, как рабочий скот, который очень быстро выходит из строя. И становится блюдом для местных жителей… Я не могла допустить, чтобы такая участь постигла моих любимых и близких людей. Тем более в ТОМ, что нас задержали, была моя вина. Не нужно было мешкать… Именно поэтому сейчас я должна была вытащить чип и развеять иллюзию.

Я обхватила рукоять лезвия правой ладонью и изо всех сил нажала на него.

Пальцами левой руки ухватила крошечный прямоугольник и окончательно вырвала его из своего тела. Перед глазами всё потемнело.

Сильная боль пронзила затылок. Я сжимала в окровавленной ладони чип. Но не смогла удержаться на ногах. Колени подогнулись. Я безвольным мешком рухнула на пол. По телу прокатывались волны боли. В сознание вкручивались лишние образы, чересчур громкие слова, чужие мысли. Их было слишком много, и они рвали меня на части.

Больно было не только телу, но моему сознанию. Создавалось впечатление, что легион демонов рвал моё сознание на части, жадно вгрызаясь в него зубами. Но надо было заставить себя поднять голову и посмотреть на Рэмиана. Чтобы он увидел меня. Увидел такой, какая я есть. Чтобы увидел и понял. Я та, которую он ищет.

— Дагоррианка? — раздался спокойный голос Рэмиана.

— Нет… Не просто дагоррианка…

Мой голос был слаб. Я произносила слова едва слышно и поскуливала от боли, как побитая уличная шавка. И наверняка смотрелась на полу с пробегающими радужными иллюзиями сейчас точно так же. Унылая блёклая клякса. Белые волосы, тонкая, почти прозрачная кожа. На губах чувствовался привкус металла.

Наверное, я прокусила губу от боли.

Я заставила себя поднять голову. Хоть это было нестерпимо больно. Заставила себя посмотреть на Рэмиана. Сейчас — я знала — всю радужку моих глаз залило беспросветным чёрным от боли. Глаза-хамелеон. Отличительная чета дагоррианцев.

Говорят, что глаза — зеркало души. И у дагоррианцев они на самом деле были зеркалом. По ним можно было считывать наши эмоции. Открытая книга. Которую было легко прочитать. Слишком уязвимая книга в нашем жестоком мире.

Вымирающая раса. Чистокровных дагоррианцев оставалось всё меньше. А зачать ребёнка — полукровку получалось далеко не со всеми расами Альянса.

Рэмиан — и сам дагоррианец. Не чистокровный. Он намного сильнее и выносливее.

Но с отклонениями. С мутацией. Он может излучать пси-энергию, влиять на сознание, подавлять его. Раньше это считалось даром и одновременным проклятием для обладателей такой способности. В принципе, ничего не изменилось… Дагоррианцев с пси-способностями сейчас было очень мало. И все они были на особом счету самого Рэмина. Почти все, кроме меня. Такого же мутанта, как он сам.

Фигура в серебристом костюме расплывалось перед глазами, полными мутных слёз. Я давно не практиковала владение пси-энергией. Сначала запрещал отец, а потом мне вживили в тело чип, который маскировал внешность и подавлял волны пси-энергии. Но сейчас мне нужно попытаться вытащить её на поверхность.

Пока получалось только впитывать чужую энергию, но нужно было показать, что я обладаю силой. Я попыталась. Собрала всю свою волю в кулак и дала выскользнуть наружу тому, что пряталось очень и очень долго. Получилось ли? Я была не уверена.

Ничего в окружающем мире не изменилось. Только запахи будто отдалились и голоса стали тише. Я почувствовала бурлящий поток силы, к которому непреодолимо влекло, и потянулась к нему всем своим существом. Сияющий, пульсирующий, притягательный. Прикоснулась лишь краешком сознания, но меня обожгло. Так сильно, будто меня опустили в чан с кислотой, разъедающей плоть.

Меня обожгло и отшвырнуло прочь.

Я зажала голову между коленей, стремясь избавиться от слов, горящих в моём сознании.

«НЕ ЛЕЗЬ В МОЮ ГОЛОВУ, СУКА!»