Русские в Сараево. Малоизвестные страницы печальной войны - Александр Тутов

По потерям и накалу боевых действий она оказалась наиболее глобальной из всех войн, протекавших после Второй мировой войны в Европе. В этнических боях во множестве гибло мирное население. Нет ничего страшнее, чем гражданские войны, возникшие на национальной и религиозной почве, что и произошло в Югославии. Проблемы эти заложил Б роз Тито, хорват по национальности, раздаривавший территории сербов точно так же, как Хрущев раскидывался российскими территориями, отдавая Крым и Донбасс. Говорят, они не могли и думать, что их страны развалятся. Может быть… Но это произошло.

То, что Югославия развалилась не сама по себе, можно утверждать со стопроцентной достоверностью. Это было еще одним российским поражением в «холодной» войне. Страны НАТО, точнее их спецслужбы, постарались уничтожить давнего, верного стратегического союзника России на Балканах. И Югославии при попустительстве тогдашней России не стало. Эмиссары вражеских разведок активно сыграли на амбициях и жадности национальных группировок отдельных югославских республик, на беспомощности властей и продажности ряда сербских чиновников.

Бардак, царивший в ЮНА (Югославской Народной армии), способствовал всему этому. Дисциплины не было. Военные склады обкрадывались сепаратистами, военная техника переходила в их руки. Все это очень сходно с тем, как оружие Российской армии оказывалось в руках чеченцев почти в тот же период девяностых годов того же XX века.

Первой отделилась Словения. Ее не очень-то старались удержать. И ее отделение прошло почти бескровно, но послужило примером для других.

Сыграло свою роль массовое предательство чиновников, которые вместо того, чтобы спасать страну, кинулись отхватывать от нее куски пожирнее. В Хорватии дрались за курортные земли, за берега Адриатики.

На территории отсоединившихся от Югославии государств оказались населенные сербами территории. Сербов не спросили о том, хотят ли они отсоединиться от соплеменников, не говоря уже о возникших почти сразу ущемлениях в правах.

Земля на Балканах богатая, и отсоединившиеся соседи посчитали, что сербы на ней лишние. Начали их выживать, и тогда тем пришлось взяться за оружие. Появились военные лидеры, которые повели народ за собой. Возникли самопровозглашенные республики — Сербская, Сербская Краина, Книнская Краина.

Так же, как и в Сараево, сербские анклавы пытались отбиться, выжить. Четники — сербские националисты — стали создавать свои отряды. Если ЮНА оказалась неспособна защитить сербских граждан, то граждане сами решили озаботиться своим спасением.

Имена Караджича, Младича, Шешеля, Аркана знали все в Сербии. Республики воевали в окружении врагов, но в конце концов, лишенные какой-либо серьезной поддержки, они все-таки погибли под напором поддерживаемых НАТО многочисленных врагов.

Единственные, кто приходил к ним на помощь, — это добровольцы, которые на свой страх и риск пробирались в зоны боевых действий.

Среди них встречались сербы, в том числе из заграничных диаспор, черногорцы, румыны, греки, даже пара японцев, венгры, болгары, но в основном это были добровольцы из бывшего Советского Союза — русские, украинцы, белорусы, молдаване, осетины, абхазы, адыги и кабардинцы.

Многие русские так и не смирились с распадом своей великой страны. Воевали идейно, принципиально. Возрождающееся казачество тоже не оказалось в стороне, особенно после приднестровского конфликта, после защиты Южной Осетии, Абхазии. Казаки или те, кто считал себя казаками, поехали и в Сербию.

Западные газеты кричали о тысячах русских наемников, на самом же деле за все годы войны вряд ли более тысячи человек сумели добраться до Балкан.

Пути добровольцам перекрывали как могли. Угрожали уголовным преследованием за наемничество. Однако возникали русские отряды — «Царские волки», Первый РДО (Русский добровольческий отряд), Второй РДО, Третий РДО, Казачья сотня и другие.

Но при всей громкости названий отряды включали в себя не более двух-трех десятков человек. Чаще всего русские добровольцы (а русскими считались все выходцы из бывшего Советского Союза) распределялись по сербским отрядам по одному, два, три человека.

Причин этого две, по крайней мере основных. Во-первых, для поднятия духа — мол, русские с нами! А во-вторых, скоплений наших бойцов опасались. Иногда более или менее крупная группа выходцев из СССР становилась почти неуправляемой, а самое основное — это то, что наши не любили подчиняться сербским командирам. Но русские добровольцы всегда выполняли самые опасные задания, и практически всегда успешно.

Хорваты и мусульмане более всего боялись русских, часто отменяли атаки, узнав, что позиции напротив занимают русские добровольцы.

Удачные операции, наносившие серьезный урон врагам, проводились неоднократно. Но победить не удалось из-за позиции официального Белграда, всерьез не поддержавшего других этнических сербов, попавших в другие, вновь образованные на территории бывшей Югославии страны.

В Белграде правительство также более всего переживало за свои доходы и положение, боялось испортить отношения со странами Запада.

Все проигранные войны на Балканах, несмотря на численный перевес противника, сербы могли выиграть. Простые солдаты-сербы и помогавшие им добровольцы всегда воевали лучше и могли разгромить врага, но почти все успешные наступления останавливались приказами из Белграда, а победоносные сражения не имели дальнейшего развития по тем же причинам. А потом наступления стали тормозиться и натовскими вооруженными силами.

Сербам объявили блокаду — экономическую и военную, к экономической присоединилась (вы только не падайте!) Россия. Она совместно с НАТО выступила с экономическими санкциями против сербов, теперь уже воевавших за свои права и независимость.

Да что там Россия! Слободан Милошевич также клятвенно заверил НАТО, что сама Сербия вмешиваться в защиту сербских анклавов не будет.

У нас замалчивалась эта война. Официальная политика страны по отношению к Сербии выглядела постыдной в глазах сознательных граждан.

Шли лишь скупые публикации в газетах о происходящих на Балканах боях, а про наших добровольцев преподносилось всяческое вранье. «Дерьмократические» издания (к настоящим демократическим они никакого отношения не имеют) особенно бесило то, что почти все добровольцы были национально-патриотических или социально-коммунистических взглядов. Этого им простить не могли.

Рисковали добровольцы, конечно, всем. И дома, в России, и на Западе им грозили уголовным преследованием, ведь они посмели воевать за Сербию, постоянную союзницу России. Предательство российских чиновников ставило наших добровольцев в положение представителей незаконных вооруженных формирований, поэтому рассчитывать на нормальное отношение даже в родной России не приходилось.

Многие сербы в сердцах проклинали Россию, как предательницу Сербии. Но они были неправы, не Россия в этом виновата, а стоявшие у власти временщики.

И именно русские добровольцы помогли России сохранить лицо в глазах простых сербов. Этот их подвиг так и не оценен в родной стране.