Война Двух Королев - Дженнифер Ли Арментроут

— Если коротко, то Колис влюбился в смертную. Напугал ее, пока она собирала цветы для свадьбы. Когда она убежала от него, то сорвалась с…

— Утеса Печали. — Мои глаза расширились. — Ее звали Сотория, верно? Это было на самом деле? Йен… — Я оглянулась на Кастила. — Йен рассказал мне эту историю после того, как вознесся. Я думала, что он просто что-то выдумал.

— Интересно, — пробормотал Нектас. — Это правда. Колис обратился к Эйтосу с просьбой вернуть ее к жизни. Эйтос отказался, зная, что возвращать жизнь мертвым не следует так часто. — Его взгляд остановился на мне, и захотелось сползти на землю, чтобы избежать его знающего взгляда. — Это положило начало ожесточенной вражде между братьями, в результате которой Колис с помощью какой-то магии украл сущность своего брата, что позволило ему стать Первородным Жизни, а Эйтосу — Первородным Смерти. Но ни тот, ни другой не были предназначены для управления такими вещами. Колис не мог забрать всю сущность Эйтоса, как и стереть всю свою. В Эйтосе остался уголек жизни, а другой уголек был передан Никтосу. Но Эйтос боялся, что Колис обнаружит уголек в Никтосе, поэтому он забрал его.

— И поместил его в смертную, — закончила я. — В Супругу. Вот почему она была лишь частично смертной.

Киеран наклонился вперед.

— Тогда кто такой Никтос? Я думал, он — Первородный Жизни и Смерти.

— Он — Первородный Смерти, — ответил Нектас. — Но он не истинный Первородный Смерти, и никогда не было Первородного Жизни и Смерти. Это был титул, данный ему давно после того, как он уснул, и не тот, на который он когда-либо отвечал.

— Мне кажется, что мне нужно сесть, но я уже сижу, — пробормотала я, и Кастил легонько сжал мою шею. Так много вещей, которые говорил и не говорил Ривер, теперь обрели смысл. — Так вот почему ее имя нельзя произносить? Потому что она — Первородная Жизни? Это… бред.

На меня уставились несколько пар глаз.

— Так и есть! Все говорят: «Ой, Никтос то-то и Никтос это», а все это время должна была быть Серафена то-то и Серафена это. А Никтос хоть создал вольвенов? Это он встречался с Элианом, чтобы успокоить ситуацию после убийства божеств?

— Никтос действительно встречался с атлантийцами и волками кийю, — поделился Нектас. — Но именно сущность Супруги дала вольвенам жизнь.

Я смотрела на него, казалось, целую вечность.

— Это какая-то сексистская, патриархальная чушь!

Тело Кастила снова прижалось к моему.

— Она права.

— Да. — Нектас поднял подбородок. — И нет. Супруга — та, кто решил, что все будет именно так. Чтобы она оставалась неизвестной. Никтос чтит ее только потому, что так хочет она.

— Но почему? — потребовала я.

— Знаете… — сказал Киеран. — На этот раз я тоже хотел бы узнать ответ на вопрос, который она задает.

Я бросила на него взгляд.

— Из-за этого. — Нектас развел руками. — Все, что сделали Никтос и Супруга. Все, чем они пожертвовали, было сделано, чтобы предотвратить это.

В моей голове зазвенели тревожные колокольчики.

Веселье Кастила быстро угасло.

— На какую часть всего того, что только что произошло, ты ссылаешься?

Дракен сосредоточился на тоне Кастила, наклонив голову.

— То, что сделал Колис, когда украл сущность Эйтоса, имело катастрофические последствия. Это предотвратило рождение любого другого Первородного. Вознесение Супруги было подобно… космической перезагрузке, — объяснил он. — Но только если родится и вознесется потомок женского пола, перезагрузка начнется заново. И она начнется с вас и ваших детей, если вы решите их завести. Они будут первыми первородными после Никтоса.

— Я… — начала я, чувствуя, что моя голова может слететь с плеч. — Это очень много.

— Да. — Большой палец Кастила провел по изгибу моей шеи. — Почему только женщина?

— Потому что она следует за тем, кто в настоящее время является Первородным Жизни.

— Значит, если бы Колис не забрал сущность Эйтоса, а Никтос в конце концов стал бы Первородным Жизни, как и должен был, тогда Малек и Айрес были бы Первородными? — рассуждал Кастил. — Но они не стали ими, потому что для этого нужно было, чтобы первым родился потомок женского пола?

Нектас кивнул, и я была рада, что Кастил это понял, потому что я не была уверена, что сама понимаю.

— Но какое это имеет отношение к предотвращению подобного? — спросил Киеран.

Взгляд Нектаса переместился на меня.

— Потому что то, что сделали Никтос и Супруга, чтобы остановить Колиса… то, чего требовало равновесие судеб… означало, что больше не может родиться ни одного Первородного. Причины этого кроются в том, что в царствах не хватит времени, чтобы углубиться в эту тему, — сказал Нектас. Но Никтос должен был стать последним рожденным Первородным, а Супруга — последним Первородным, рожденным из смертной плоти. — Ты, — тихо сказал он, — никогда не должна была им стать.

— Прости? — прошептала я.

Дракен ухмыльнулся. Она была короткой, но я ее увидела.

— Заговор, который привел к твоему созданию — это не то, за что тебе следует извиняться, — сказал он, его голос смягчился. — Малек и Айрес к тому моменту уже были на пути к рождению. Но то, что было сделано, чтобы остановить Колиса, означало, что Малек и Айрес никогда не могли рисковать детьми. Малек все равно рискнул, но это… это Малек, — сказал он со вздохом. — Раньше нам всем везло.

— Потому что это означало риск иметь дочь. — У меня по коже пробежал холодок. — Вот почему они остались в Илизеуме.

— До тех пор, пока не перестали. — Взгляд Нектаса метнулся к ночному небу. — Им не было запрещено приходить сюда. Они родились в этом царстве. Но им настоятельно рекомендовали отказаться от этого. Риск был слишком велик. Создание этого космического перезапуска позволило отменить то, что сделали Никтос и Супруга, чтобы остановить Колиса.

Но мы остановили его. Малек выжил. Пока что.

— Почему они родились в царстве смертных?

— Никтос и Супруга посчитали, что так будет безопаснее.

Его ответ оставил у меня еще больше вопросов, но были и гораздо более важные.

— Так я что? Лазейка? — сказала я, и Киеран нахмурился. — Та, о которой узнала Избет и воспользовалась ею? — Это мог быть Малек, который рассказал ей об этом, или… — Каллум. Где он?

Рычание пронеслось по телу Кастила.

— Я думаю, он вышел, когда ты назвала имя Супруги.

— Это потому, что он знал, что это означает. — Черты лица Нектаса заострились. — Его нужно найти и разобраться с ним.

— Это входит в список моих дел, — сказал Киеран.

— Хорошо. — Взгляд Нектаса снова остановился на мне. — Ты не просто лазейка. Ты — множество