Мои калифорнийские ночи - Анна Джолос

— Просто… — мило икает она, и я не могу сдержать улыбку. — Я буду очень скучать по тебе, Рид.

— Ой да брось, — прищуриваюсь, словно не верю.

— В октябре пойду учиться на воспитателя, — вдруг огорошивает она.

Я изумлённо смеюсь.

— Ты серьёзно что ли? Жаждешь находиться рядом с малолетними спиногрызами?

— Ага, — снова икает и сконфуженно краснеет.

— Так себе удовольствие… Горшки, сопли, истерики, неадекватные мамаши.

— Я справлюсь, экономика ну точно, не моё, — хмурится Мур.

— Профессор Уоткинс не переживёт.

— Да мне всё равно, — пожимает плечами. — Я ходила в колледж только из-за тебя…

Она тянется ко мне. Касается губами щеки, задерживаясь там на несколько секунд.

— Сэнди…

Она всё же коротко целует меня в губы и отодвигается.

— Видишь, что творится! — недовольно щёлкает пальцами. — Смит слишком прочно засела в твоей голове. И, похоже, не только там.

Вот зачем напоминает? Настроение итак — дерьмо. Но да, в чём-то она права, меня перестали интересовать другие девушки. От слова совсем.

— Пошли, — киваю на приоткрытую дверь.

— Мне пора домой, иначе мама будет переживать.

— Я попрошу Люка, он тебя отвезёт.

— Рид, береги себя, ладно? — стискивает покрепче мои пальцы, тяжело вздыхает и качает головой.

*********

Всю ночь я не могу уснуть. Заливаться спиртным до потери пульса я не стал, подозревая, что начну творить глупости. А потому, привет бессонница!

Какое-то время сижу на подоконнике, слушая храп Кэмерона, доносящийся из соседней комнаты. Рядом, роняя слюни на пол, хрюкает бульдог, не отлипающий от меня ни на секунду. Вот ведь правду говорят, собака похожа на своего хозяина.

Я торчу у окна около получаса. Понимаю, что забыться сном не получится и в итоге, решаю покататься по городу. Просто размять кости и проветриться.

Почти четыре утра. Дороги свободны, моя бэха с рёвом несётся по трассе. Я высовываю руку в окно, и прохладный поток воздуха бьёт в ладонь.

Блу Бэй мирно спит, освещая пустынные улицы стройными рядами фонарей. Нет нет да и промелькнут шумные компании или зазевавшиеся любители ночной жизни, но в целом, в нашем маленьком городке, с численностью населения около двадцати тысяч человек, довольно тихо. И это радует. Тот же Лос Анджелес, до которого рукой подать, совершенно другой по атмосфере и ритму жизни.

Минут через двадцать я всё равно оказываюсь на Вэст Коуст, стою у дома соседей, не подъезжая к своему и смотрю на окна второго этажа. Даже отсюда вижу, что там горит ночник.

Выкуриваю две сигареты подряд, но так и не захожу. Наверное, потому что знаю: если пойду туда, то миновать комнату Смит не получится. Обязательно ведь зайду, а сейчас это совершенно ни к чему.

Завожу мотор и уезжаю.

На пустынном, песчаном пляже ни души. Волны неистово бьются о берег, и луна такая дико огромная, что как-то даже не по себе. Странное чувство, я вроде и хочу уехать отсюда, но меня не покидает ощущение сюрреалистичности происходящего. Скажи мне кто-нибудь год назад, что я решу отправиться в армию, не поверил бы и покрутил пальцем у виска. Однако, вот пожалуйста, скоро рассвет, а я сижу в одиночестве на побережье и думаю о том, какой станет эта моя новая жизнь. А ещё о том, что из этой самой жизни я на несколько лет вперёд добровольно вычёркиваю тех, кто мне дорог: родителей, брата, сестру, друзей.

«Смит», — язвительно добавляет внутренний голос.

С ней вообще всё настолько сложно, что впору двинуться умом. Пора признаться самому себе, что меня неотвратимо тянет к этой девчонке. Сильнее, чем когда-либо, и это нездоровое влечение — не повод ли для своего рода побега? Потому что прекрасно понимаю: после всего того, что было между нами, говорить о каких-то отношениях просто смешно. А ещё учитывая грёбаные обстоятельства, так тем более…

Ладно, положа руку на сердце, мне плевать на то, что она сводная сестра, на должность матери, излияния сми и осуждение окружающих. Их мнение меня интересует меньше всего. Её связь с Ричи — вот что гнетёт, заставляя люто ненавидеть их обоих…

Ричи сказал, что любит её. И, судя по всему, так оно и есть. Честно говоря, он реально стал вести себя несколько иначе, ведь на самом деле сложно припомнить, когда рядом с ним была замечена другая девушка. Всё своё время он проводит только с Дженнифер. И да, то что раньше было лишь дружбой, теперь нечто совершенно иное. Веники, цацки, мишки, походы в кино-рестораны, заботливо накинутый плед. Исайя из кожи вон лезет дабы произвести впечатление.

Что ж… Она заслуживает того, чтобы за ней ухаживали. Отличная пара выйдет из этих двоих!

В памяти сразу всплывают картинки их ночного рандеву в кабинете. Пожалуй, самое мерзкое воспоминание за всю жизнь. Даже то, что происходило в моих взаимоотношениях с папашей так не пилило как это.

Жгучая ревность, разъедающая внутренности словно щёлочь. Просто от вида его пальцев на её коже.

Невозможно выбросить это из головы. И простить тоже не получится.

Была бы она со мной, если бы я захотел?

Полагаю, что знаю ответ. А потому считаю, что поступаю правильно. Мне надо уехать, и тогда всё наладится. Время и расстояние сделают своё дело, и позволят нам обоим забыть всё то, что по какой-то причине случилось.

Сидя там на берегу, вспоминаю прошедший год. Она натерпелась от меня достаточно. Ни к кому я не относился так отвратительно. Сара Браун из детского сада не в счёт…

Сара…

Она была похожа на ангела: тёмные волнистые волосы, карие глаза и милые ямочки на щеках. Кукла просто! Нравилась мне невероятно. А её интересовал только белобрысый Гарри. Ушлёпок со смазливой мордахой, редкостный нытик и никчёмный трус.

В мою сторону она смотрела с улыбкой. Ей нравилось, что я злюсь, ломаю игрушки и нападаю на несчастного Гарри. Сара находила всё это забавным. А я начинал её люто ненавидеть. И, в итоге, стал унижать. Морально. Настолько виртуозно насколько это мог делать шестилетний мальчик. Вошёл во вкус по полной что называется.

С тех пор столько времени прошло, а неприятный осадок всё равно остался. Не надо было издеваться над Браун, это было крайне глупо…

И чего вдруг вспомнил? Потом ведь нормально вёл себя по отношению к женскому полу. По крайней мере, желания унизить и задеть побольнее у меня не возникало.

До тех пор пока в моём доме не появилась Она.

Мелкая, упрямая и заносчивая сучка.

С этой своей копной мелькающих перед носом бешеных завитушек, необычным цветом глаз, горделивым взглядом и привычкой дерзить.

Довольно симпатичная, и с мозгами, как назло, всё ладно.