Уши машут ослом. Сумма политтехнологий - Олег Матвейчев

Конечно, область с такой проблемой есть. Это наука, и в частности социология, которая с момента своего зарождения борется за объективность и чистоту методик для получения чистых, не искаженных инструментом и самой ситуацией опроса данных. Интервьюер или модератор, экспериментатор также ни в коем случае не должен повлиять на респондентов.

Не будем спорить о том, возможно ли достижение подобной цели вообще. Скорее всего, этот недостаток социологии (скрытое влияние на результат опроса заложенное гипотезами, инструментом, работой опрашивающего и ситуацией опроса) является «врожденным» и неустранимым. Поскольку недостаток неустраним, нет смыла с ним бороться. Более того, не стоит ли испытать другой принцип: «возьмите недостаток и увеличивайте его до такой степени, пока он не превратится в достоинство». Коль скоро, хочешь не хочешь, мы все равно влияем на респондента, то может быть, стоит влиять на него в наших интересах?

Так уральскими политтехнологами была открыта «формирующая», «индуцирующая», «активная», «кривая» (названий много) социология. Ее задача не собирать данные, не изучать мнения. Ее задача под видом изучения мнения доносить до респондентов нужную информацию, влиять на их мышление и поведение. Ее задача реклама и агитация, но в скрытом виде.

Для этих целей можно использовать весь арсенал обычной социологии. Разница только в стоимости методик, в величине охвата и глубине воздействия.

Простой количественный опрос очень недорог и охватывает много людей. Глубина воздействия невелика. Но это идеальное средство, чтобы запустить какой-то слух. Формирующий опрос очень эффективен в малых городах, где развиты неформальные коммуникации, а СМИ находятся под властью административного ресурса. Социологи легально проводят опрос, спрашивая о чем угодно, они никак не связаны с партией или ОД, на которых работают. Их не за что привлечь, а агитация идет. Если даже им начинают мешать, они могут проводить телефонные опросы, в том числе базируясь в другом городе.

Формирующие фокус-группы проводятся так же, как и обычные, то есть люди получают деньги или подарки за потраченное время. Охват меньше, чем при опросе и стоит это дороже, зато велика глубина воздействия. С фокус-группы выходит не просто носитель слуха, а готовый агитатор. Человек получает много информации и во время работы солидаризируется с материалом. В дальнейшем он, сам того не ведая, сагитирует еще очень многих, но уже бесплатно. Формирующие фокус-группы поэтому называют «ловушками для тараканов» — принцип тот же: таракан идет за приманкой, заражается в ловушке, а затем заражает других.

В центре поселка, райцентра, в городе (например, в ДК) снимается офис в 30 квадратных метров. Там стоит видеодвойка. Офис обслуживает один модератор и два скринера (то есть загоняльщика). Скринеры постоянно занимаются тем, что приглашают людей принять участие в социологическом исследовании: «Здравствуйте, мы приглашаем вас к двенадцати часам обсудить… В качестве компенсации за потраченное на нас время вам будет вручена банка кофе» (коробка конфет и т. п.). Ведь одна из самых больших проблем современных выборов не сделать качественную агитацию, не донести ее, а заставить прочитать или просмотреть. За кофе или конфеты люди готовы отдать свой мозг на растерзание. Опыт показывает, что скоро слух расползается, и бабушки сами передают информацию, приводят друг друга, проблем с наполняемостью «ловушки» нет уже после второй недели работы.

Модератор демонстрирует яркий качественный 15-минутный фильм, а затем организует дискуссию, давая слово сторонникам и «затыкая» противников. Через полчаса из ловушки выходит 10—15 сагитированных человек, которые понесут усвоенную идеологию в семьи, в по знакомым и проч. В день такая ловушка пропускает через себя до 200 человек. В месяц это 6000, за три месяца одна ловушка «намолачивает» 18000 человек. Объем, с которым не справятся и сотни агитаторов. Это половина населения среднего райцентра. В крупном городе имеет смысл открывать несколько ловушек. Контролировать эту работу легко. Единственный недостаток — обвинения в подкупе, поскольку идет раздача материальных благ (если в период выборов, если выборов нет, то вообще нет проблем). Чтобы юридически все было чисто, имеет смысл поручить этот проект не самому общественному движению, а фиктивной социологической фирме, какому-нибудь фонду, который якобы занимается «социологическим исследованием» в форме аутсорсинга.

Индивидуальное глубинное интервью используется, когда некую эксклюзивную информацию нужно ненавязчиво донести до конкретного человека, например, крупного политика, лидера общественного мнения, предпринимателя. От решений таких людей часто зависят судьбы миллионов, но решение может возникнуть просто потому, что некий журналист в интервью (наш человек, как вы поняли) донес до него случайно какие-то цифры, обрывки разговоров, сплетни, факты и проч.

И, наконец, публикация формирующей социологи с ответами людей и якобы причинами их поведения. Все это тоже воздействует на избирателя. Во-первых, потому что это данные науки, во-вторых, в опросе репрезентировано мнение других, таких же как он (часто мнение, которое он не знал, но узнав, солидаризируется).

Данная технология применяется уральскими командами не один год. Эффективность ее настолько велика, что они отказались от многих других способов агитации и рекламы (например, от агитаторов «от двери к двери»), которые гораздо менее эффективны.

Мишель Фуко, наверное самый популярный социальный мыслитель в XX веке, потратил полжизни на то, чтобы доказать: представление о власти, что якобы она только запрещает и подавляет, является ложным! Власть только тогда власть и только потому власть, что она предлагает некий позитивный проект. Тем более это верно для тех, кто идет к власти. Нет шансов у того, кто просто идет против власти, «протестует», или кто идет с неконкурентноспособной идеей или без идеи.

Всякое общественное движение должно верить: «наше учение всесильно, потому что оно верно» даже в ситуации, когда идею разделяет всего пятеро. Ваше общественное движение просто должно стать лучше власти. Надо чтобы убогость других движений и партий САМА была очевидна на фоне идеальности вашей, без того, что вы специально говорите об этом. Настоящей силой будет тот, кто вообще не станет играть в альтернативу «власть — антивласть», а сумеет навязать свою повестку дня. Побеждает не тот, кто за власть или против власти, а тот, кто ЛУЧШЕ власти. И вообще лучше всех остальных. Не против, не за, а лучше.

Запомните: КТО КОНКУРИРУЕТ — ПРОИГРЫВАЕТ, РАНО ИЛИ ПОЗДНО. ЭТО ПРАВИЛО настоящего БИЗНЕСА: НЕ КОНКУРИРУЙ! СОЗДАЙ НОВЫЙ РЫНОК И БУДЬ МОНОПОЛИСТОМ НА НЕМ. Многие политические силы требуют от власти «конкуренции на равных». Но ПОБЕЖДАЕТ ТОТ, КТО ВООБЩЕ НЕ КОНКУРИРУЕТ, ТЕМ БОЛЕЕ «НА РАВНЫХ».

Возьмите Билла Гейтса. Может, он начал карьеру, создав сталелитейный завод и стал конкурировать с заводами Карнеги? Или купил автомобильный завод и начал конкуренцию с Фордом? А потом, эволюционируя и конкурируя, перерос их обоих и дорос до производства компьютерных программ? Нет! Он пришел на рынок, который, на его взгляд, имел перспективу. Он стал первым на этом рынке. Даже не лучшим, а просто первым. Он тратил все свое время на создание самого рынка. Когда он встречался экспертами IBM и объяснял перспективы персонального компьютера, они говорили, что нет спроса, нет рынка, поэтому такая штука заинтересует максимум одного-двух чудаковатых покупателей. Гейтс своей пропагандой и разъяснением пользы этой штуки создал рынок и спрос. Так же он поступал, рассказывая о преимуществе своих софт-программ.