История Средневекового мира. От Константина до первых Крестовых походов - Сьюзен Уайс Бауэр

Теперь он бросил якорь у побережья Средиземного моря, готовый помочь в завоевании Антиохии. Раймонд Тулузский и Боэмунд встретились с ним и организовали перевозку осадного оборудования в лагерь; затем крестоносцы построили дополнительные укрепления, которые заблокировали водный путь доставки припасов в Антиохию, и город начал слабеть.10

Завоевания турков

Наконец защитники Антиохии стали терять мужество. Боэмунд, имевший репутацию ловкача («настоящий мошенник», как называла его Анна Комнина), сумел договориться с одним из городских стражников. «Боэмунд дал ему понять, что обеспечит его богатством и почетом, – говорится в хронике «Gesta Francorum», – и тот, поддавшись на эти уговоры и обещания, сказал: „Я впущу его, как только он пожелает!“»11

Темной ночью 2 июня предатель открыл задние ворота, и Боэмунд провел своих людей в город. Они перебили стражу у Мостовых ворот и открыли их изнутри. Остальные крестоносцы хлынули в Антиохию. Ожесточение, вызванное долгой осадой, прорвалось яростью: «Победители легко прорывались в места, ранее для них недоступные, – пишет Гильом Тирский, – и, обезумев от жажды крови и алчности, не щадили никого, невзирая на пол, на слабость, и не обращали внимания на возраст… Более десяти тысяч горожан было убито в тот день; повсюду на улицах лежали непогребенные тела мертвых»12

И все же, несмотря на победу, крестоносное воинство вскоре оказалось между молотом и наковальней. Огромное войско мусульман под командованием мосульского эмира Кербоги, направленное великим султаном турок из Багдада, подошло к Антиохии всего спустя три дня.[220]

Крестоносцы заперли ворота города и возблагодарили бога за то, что уже не находятся в осадном лагере. Однако вскоре условия внутри стали гораздо хуже, чем снаружи. В Антиохии закончилось продовольствие; теперь к этому добавился невыносимый смрад от разлагающихся тел. Началась эпидемия. Доходило до того, что крестоносцы выкапывали павших животных и поедали гниющее мясо.13

В отчаянной попытке приободрить крестоносцев Боэмунд («весьма способный на всевозможные выходки», – добавляет Анна Комнина) объявил, будто бы Господь подал знак надежды и избавления. Знамение, по его словам, было явлено крестьянину, состоявшему на службе у Раймонда Тулузского: Петру Бартелеми[221] было видение, как он утверждал, что часть священной реликвии – копья, которым был пронзен Иисус Христос во время распятия – находится в городе. Петр Бартелеми рассказал об этом Раймонду и епископу Адемару, находящемуся при войске графа Тулузского в качестве представителя папы. Раймонд поверил ему.

Адемар, с другой стороны, охарактеризовал эту историю как «пустые слова». Тем не менее он пожелал выяснить это на практике. Боэмунд лично привел Петра Бартелеми и Раймонда Тулузского в компании еще нескольких человек в церковь святого Петра в Антиохии, где они принялись копать в том месте, на которое указал Петр Бартелеми. Яма оказалась пуста; Раймонд Тулузский, разочарованный, покинул церковь, но в этот момент Петр Бартелеми спрыгнул в яму, а когда вылез из нее, в руке его был зажат наконечник копья.14

Раймонд Тулузский, человек благочестивый и честный, очевидно, мерил других той же меркой, что и самого себя; он сразу же поверил в подлинность находки. Епископ Адемар предпочел промолчать. Новость быстро разошлась среди крестоносцев, знак божьего благоволения воодушевил их. 28 июня 1098 года крестоносцы в сопровождении духовенства, несущего «священное копье», вышли из Антиохии и заставили мусульман обратиться в бегство.

Теперь Антиохия была в руках крестоносцев, но императору Алексею город не достался. Боэмунд присягал ему, отнюдь не собираясь сдержать клятву. Под тем предлогом, что взятие города было организовано им лично и город сдался ему, он заявил, что и править им должен он. Остаться в Антиохии и сделаться самостоятельным правителем – таково было его твердое намерение. В этом он следовал примеру Балдуина, младшего брата Готфрида, который уже успел прийти к власти в Эдессе и превратил ее в независимое христианское государство – графство Эдесское. Боэмунд метил выше: он желал стать князем Антиохии – христианской державы на территории Сирии.[222]

Раймонд Тулузский резко протестовал против этого, и они поссорились. В конце концов Раймонд, демонстрируя свое несогласие с решением Боэмунда оставить за собой Антиохию, ушел из города. С помощью золота он добился того, что и Роберт Нормандский, который к этому моменту уже сидел без гроша, и даже Танкред, племянник Боэмунда, отправились вместе с ним. Вскоре и Готфрид со своими людьми ушел из Антиохии вслед за Раймондом; Боэмунд остался и поднял свое знамя над стенами Антиохии.15

Остаток крестоносного воинства, возглавленный Раймондом Тулузским, двинулся к Иерусалиму. В начале похода более пятидесяти тысяч человек переправилось в Малую Азию через Босфор; теперь их было менее четырнадцати тысяч. Следом за войском тащилась толпа пилигримов, которые уже почти три года надеялись увидеть святой город – «беспомощная толпа, – отмечает Гильом Тирский, – ослабевшая и больная». В дороге знатнейшие из рыцарей вспомнили о Петре Бартелеми и потребовали доказательства подлинности его откровений. Его заставили пройти испытание огнем: держа в руках священное копье, он прошел между двух рядов пылающих костров. Должно быть, Бартелеми уже и сам начал верить в свою историю. Однако он получил тяжелые ожоги и, промучившись двенадцать дней, умер. О священном копье перестали вспоминать, и все потихоньку забылось.