Школа Бессмертного - Алексей Владимирович Ларин

Бессмертный снова хмыкнул, выключил экраны, поднялся, потягиваясь.

– Маша, у тебя там Ликин горлопан скоро появится. Куда тебе ещё? А что касаемо «жутких опытов», так ведь без них я не смог бы решить твою проблему?

– Какую проблему? – недоверчиво прищурилась Марья.

– Если захочешь, ты снова сможешь рожать, – просто сказал Бессмертный. Марья охнула, подавилась коротким кашлем. – Полчаса у меня на столе, и тебе останется только выбрать отца для ребёнка. Подумай, Маша. Материнские инстинкты в тебе никуда не делись, вон как ты защищала этого…

Он неопределённо кивнул на экраны, не сводя с неё пристального взгляда. Марья растерянно смотрела на брата, не зная, что сказать. Мысли вихрем проносились в голове, она никак не могла собраться. Только что её волновали Барлооги с Иваном, потом этот безумный разговор с братом, ещё более безумная демонстрация… А теперь ещё это… Да разве можно всё это вываливать на человека разом?! Без подготовки, безо всего…

Марье казалось, что у неё снова начинает кружиться голова.

– Ты правда можешь это сделать? – тихо спросила она.

– Да, – спокойно ответил Бессмертный. – Но ты пока не готова. Тебе нужно время всё обдумать. Я не тороплю.

Марья нервно и косо кивнула.

– Да… да, ладно. Я… я подумаю. Сейчас мне не до этого, знаешь… Война на носу, Лике рожать скоро… Ты тут вот с этими своими…

– Маша!

– Что?

Он приподнял её подбородок, заставил посмотреть в глаза.

– Прекращай себя накручивать. Тебе было девятнадцать, меньше, чем этой дурочке. Никого из родных рядом не было, ты не знала, что делать.

– Да нет, Кощей! – она тоскливо отвела взгляд. – Всё я знала. Не думала только, что так… обернётся…

Она опять всхлипнула, приложила платок к уголкам глаз.

– Ну всё, всё, успокойся. – Бессмертный решительно привлёк сестру, поцеловал в лоб. – Извини. Я понял: я перегнул палку. Увлёкся, не подумал о тебе, всё так. Прости ещё раз. Если это загладит вину – я помогу тебе с Барлоогами. И с Наиной.

– Правда?

– Правда. Но только если ты сама не справишься.

Марья усмехнулась почти против воли. Вот так всегда с ним, с самого детства. Никогда он не поможет просто так, от души, без всяких условий. Всегда чем-то обставит, всегда что-то потребует взамен. И даже не обязательно для себя. Чаще всего для них же самих.

На какое-то мгновение она вновь почувствовала себя молоденькой глупой ученицей в школе старшего брата. И кажется, ни один урок ещё не давался ей так тяжело, как этот.

Глава 8

Летнее солнцестояние

Несмотря на свои двадцать шесть лет, Вельяминов-младший был женат и уже трижды успел стать отцом. Как не без гордости говорил он Маргарите, все три раза жена рожала ему сыновей. Теперь можно и дочек, замечал он, словно выполнил обязательную программу и мог позволить себе произвольную.

Почти все бойцы в отряде тоже были людьми семейными, женатыми. Маргариту это устраивало. Не так-то просто быть единственной женщиной в отряде из шестидесяти мужиков. Ситуацию как раз и спасало то, что дома их ждали жёны с детьми, и к Маргарите мужики особо не лезли. Пару-тройку первых дней, а особенно ночей она ещё подозрительно косилась, ожидая сальных шуточек и намёков. Потом привыкла, успокоилась и уже держалась смелее, по-компанейски встревая в беседу за обедом, помогая вытаскивать сети с рыбой или варить уху.

Берега Молочной ниже Волхова были густо заселены. То и дело проплывали какую-нибудь деревню, село или вполне себе приличный городок. На ночь всегда приставали к берегу у какого-нибудь посёлка. Вельяминов требовал старосту или воеводу, совал под нос дорожную, подписанную Марьей, и стрельцов без возражений размещали по избам или постоялым дворам. Маргарите всегда выделяли отдельную избу или комнату, за что она Вельяминову была вполне признательна.

Большую часть времени делать ей было нечего, кроме как рассматривать проплывающие берега или встречные и попутные лодки. Царское знамя и красные борта лодок делали своё дело. Им всегда уступали дорогу, сбавляя ход и почтительно приветствуя. Хотя чего уступают, думала порой Маргарита. Река здесь широкая, столкнуться можно только при очень большом желании.

Проплыли широкую излучину Белых вод с Бычьим омутом, на котором нашли Лику. Маргарита бы не заметила, если бы Вельяминов не сказал, что это за место. Она тогда встрепенулась, рассматривая берега с особым интересом. Хотя Вельяминов про Лику не говорил вовсе, а заметил лишь, что на Белых водах лучшие царские рыбные промыслы и, кроме придворных поставщиков, рыбачить здесь не дозволяется больше никому. Даже местные вынуждены спускаться дальше по течению; иначе, если поймают, – штраф и битьё батогом.

Маргарита вспоминала о Лике каждый день, думала, как она там, есть ли новости от Ивана. Но обещание писать письма не сдержала и даже не особо раскаивалась. Во-первых, не о чем было писать, а во-вторых, не с кем посылать. Да, пару почтовых голубей при лодках держали, но только на экстренный случай и для действительно важных сообщений. Гонять же их туда-сюда ради девичьей переписки никто бы не позволил, и Маргарита сама это понимала. Ничего, утешала она себя, как-нибудь справится Лика. Не так уж и надолго она её покидает.

Стояла прекрасная погода, солнце пекло уже вполне по-летнему. На прибрежных лугах выходили уже на первые покосы. Стрельцы гребли в одних промокших рубахах, скинув зипуны; некоторые раздевались и до штанов. В обеденный перерыв многие прыгали в воду, ныряли, плескались, купались.

Маргарита с завистью смотрела на мужиков. Она бы, конечно, тоже с удовольствием поплавала или хотя бы позагорала. Но купальника у неё не было, а купаться нагишом в такой компании, ясное дело, она бы не рискнула. Всё, что ей оставалось, – это, сняв сапоги, болтать ногами в прохладной воде Молочной реки.

До Россоши добирались две недели. Старая мераянская крепость, взятая волховцами в последней войне, была восстановлена, обновлена, усилена артиллерией и гарнизоном стрельцов. В сущности, это был последний пограничный город Волхова на северо-западе; дальше начинались земли мераянов и берендеев. Да и он продолжал считаться спорным, поэтому Марья всегда держала в нём усиленный гарнизон с проверенным воеводой и никогда не забывала ни о снабжении, ни о довольствии.

– А чего вы водой-то? – удивился воевода Кудрявцев, узнав о цели экспедиции. – Посуху же быстрее. Посажали б людей на коней и…

– Нам всё равно нужно было завернуть сюда, – перебил Вельяминов. – Царица приказала доставить тебе кое-что, а на ладьях сподручнее было везти.

– Чего? – заинтересовался Кудрявцев.

Стрельцы Вельяминова выгружали на крепкий деревянный причал