Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата  - Сара Маас

Посланец Киллиана встретил ее на лестнице замка и теперь ожидал ответа Дарро. Для Венги это была почти передовая. Дарро запретил ей удаляться хотя бы на шаг от замка. Венга пока не решила, где хуже: здесь или наверху.

Прижавшись к стене, она ждала, пока Дарро прочтет сообщение. В небе продолжалось сражение крошанок с Железнозубыми ведьмами. С балкона они казались намного ближе, а мир внизу терял четкость очертаний. Венга приложила ладони к ледяным камням, словно надеясь позаимствовать у них силу и стойкость.

Сквозь шум битвы она расслышала, как Дарро сказал кому-то из сановников:

– Эдион ранен.

Венгу замутило. Горло наполнилось чем-то вязким и маслянистым.

– Как он сейчас? – спросила она.

Сановники даже не взглянули в ее сторону, но Дарро повернулся и ответил:

– Без сознания. Его перенесли в домик у стены. Сейчас ему помогают наши лекари. Как только состояние позволит, его доставят сюда.

На подкашивающихся ногах Венга доковыляла до перил балкона и стала смотреть туда, где, как ей казалось, находился этот домик.

У нее не было ни отца, ни старшего брата. Она пока не решила, в каком качестве Эдион понравился бы ей больше. Из-за пустячной раны Киллиан не отправил бы Дарро сообщение. Значит, рана серьезная и опасная.

Венга прижала руку к животу, пытаясь удержать желчь, которая сжигала ей горло.

Взрослые о чем-то вполголоса переговаривались. Затем на плечо Венги легла рука Дарро.

– Мой ответ отнесет господин Ганнер. А ты побудешь здесь, со мной. Возможно, ты мне понадобишься.

Произнесенные слова звучали сурово, однако рука на плече Венги была теплой и доброй.

Венга лишь кивнула. Ей стало совсем худо. Она вцепилась в каменные перила балкона, словно это могло каким-то чудесным образом удержать Эдиона в мире живых.

– Слан, нам нужно подкрепиться горяченьким, – тоном, не допускающим возражений, распорядился Дарро.

Второй сановник покинул балкон. Венга закрыла глаза и стояла так до тех пор, пока господин Слан не вернулся.

– Пей, – велел Дарро, всовывая ей в руки обжигающую кружку.

Венга послушно выпила. Кажется, это был говяжий бульон. Горячий, и на том спасибо.

Внизу сражались ее друзья. Ее семья, которой прежде у нее не было.

Вдали, возле реки, иногда мелькало что-то белое и стремительно движущееся. Значит, Лисандра была жива.

И никаких новых вестей об Эдионе.

Венга не уходила с балкона. Она молилась, как умела. Рядом молча стоял Дарро.

Как бы ни спешила армия хагана, размеры не позволяли ей перемещаться достаточно быстро, чтобы вовремя поспеть в Террасен.

Всю неделю, что они двигались сквозь Задубелый лес, Аэлина была вынуждена прожигать дополнительные просеки по обеим сторонам дороги. Она просила прощения у леса, Маленького народца и Брэннона. Сейчас армия приближалась к Эндовьеру. Оттуда до террасенской границы всего несколько лиг. И еще целых десять дней пути до Оринфа. Это при благоприятной погоде и отсутствии неожиданных препятствий. Если после захвата Перранта там остался моратский гарнизон, подходить к городу означало обречь себя на дополнительные сражения и потерять еще больше времени.

Путь по равнинам был короче, но по соображениям безопасности решили обойти Перрант с запада, обогнув и Перрантские горы. Задубелый лес давал неплохое прикрытие, чтобы под носом у моратских сил проскользнуть к Оринфу… Если к тому времени от террасенской столицы еще что-то останется. Проводить воздушную разведку не имело смысла: слишком далеко. Им не встретилось ни одного гонца с севера. Дикари с Белоклычьих гор, решившие идти до Оринфа, дабы отомстить за соплеменников, тоже не знали более коротких путей.

Аэлина старалась об этом не думать. Гнала мысли о возможном местонахождении Эравана и Маэвы и их замыслах.

Эндовьер станет первым обжитым местом, которое армия хагана увидит после недельного марша из Ферианской впадины. Возможно, там удастся что-то разузнать о судьбе Террасена. Об этом Аэлина тоже старалась не думать. К Эндовьеру они подойдут завтра или послезавтра. Там ее ждала новая встреча с серыми горами, в чьих недрах находились соляные копи.

Аэлина лежала ничком на узкой койке (было бы безумием требовать широкую кровать, когда через несколько часов – снова в путь) и морщилась от обжигающих прикосновений инструментов Рована к ее спине. Позвякивание его татуировочных приспособлений и треск углей в жаровне были единственными звуками внутри шатра.

– Ты успеешь за сегодня? – спросила она, когда Рован отвернулся, чтобы опустить иглу в смесь чернил и морской соли.

– Успею, если помолчишь, – сухо ответил он.

Аэлина засопела и приподнялась на локтях – взглянуть на сосредоточенного Рована. Узоры на собственной спине ей были не видны, но она знала их рисунок. Рован повторял татуировку, которую делал ей еще в крепости Страж Тумана: история о тех, кого она любила, и обстоятельствах их гибели. Тогда узоры ложились прямо на шрамы. Шрамы исчезли, а узоры Рован надежно сохранил в своей памяти.

Но к прежним узорам он сегодня добавит новые. Татуировка на лопатках, напоминающая распростертые крылья. Во всяком случае, Рован так ей сказал. История про Аэлину и Рована, начавшаяся в гневе и печали и ставшая совершенно иной.

Хорошо, что этим сегодня его работа и завершится. Изображением их счастья.

– Скоро мы подойдем к Эндовьеру, – сказала Аэлина, упираясь ладонью в подбородок.

Рован продолжал наносить узоры. Он слышал каждое слово, и его вопрос был продуманным и взвешенным:

– Как ты хочешь поступить с этим местом?

Аэлина поморщилась. Не от вопроса, а от иголки, задевшей чувствительное место возле позвоночника.

– Сжечь дотла. А горы – превратить в груды обломков.

– Прекрасно. Я тебе помогу.

– И что же, легендарный принц-воин даже не посоветует мне поберечь магическую силу? – слегка улыбнулась она. – Не предостережет от напрасной траты?

– Легендарный принц-воин посоветует тебе держаться до конца, но если уничтожение Эндовьера будет этому способствовать, он готов помочь.

Аэлина умолкла. Ее хватило на несколько минут.

– В прошлый раз ты, кажется, управился быстрее.

– Я внес некоторые улучшения в прежний узор. И потом, новый тоже потребовал времени.

Она снова замолчала. Иногда на коже выступала кровь. Рован вытирал капли тряпкой и продолжал.

– Вряд ли я смогу, – тихо призналась Аэлина. – Не знаю, хватит ли у меня сил просто взглянуть на Эндовьер, не говоря уже о том, чтобы его разрушить.

– Хочешь, чтобы этим занялся я?