Чаепитие с чернокнижником - Александра Дубровская

В голосе соседа прозвучала ярость, щедро смешанная с горечью и виной.

Боль тупой иглой кольнула сердце, словно на мгновение чувства чернокнижника стали моими, настолько полно и четко я их ощутила.

– Ты не виноват, Джед, – заглянула в глаза соседа, крепче сжав его руку.

Собиралась сказать что-то ещё, чтобы приободрить соседа, но тот не дал мне сказать и слова.

– Виноват, – сухо отрезал Джед, зло сверкнув желтыми глазами. – Нужно было оба замка запереть на заклинание крови: и моментальное убийство, и отсутствие следов, а не только второе. Но времени было мало, нужно было поменять фальшивку защитников на настоящее проклятие, и я схалтурил. Из-за моей ошибки погиб человек. А потому поимка Рагоров – это дело принципа.

Висок обжег пристальный взгляд Натнэса. Украдкой проследила за его взглядом и в следующий миг почувствовала, как щеки опалило жаром. Сама того не заметив, я слишком тесно переплела наши с Джедом пальцы, выходя за рамки дружеской поддержки. Я чувствовала тепло грубой кожи чернокнижника, чуть учащенное биение жилки между большим и указательным пальцем, а ноздри щекотал странный запах нагретых летним солнцем трав.

Тьма, и ведь не отстранишься: чернокнижник, увлеченный мыслями о Рагорах, слишком крепко держал мою руку. Ненавязчиво и незаметно вырваться из цепкой схватки соседа было невозможно, а слишком резкое движение можно было растолковать неправильно.

К счастью, чернокнижник быстро понял причину моего смущения. Хитро прищурив глаза, он первым разжал пальцы, позволяя мне забраться руку. Теперь щеки горели, словно два огромных костра. Должно быть, я сейчас пунцовая до кончиков волос.

– В первую очередь виноваты Рагоры, – немного хрипло произнесла я, неспешно отстранившись и дрогнувшей рукой поправив выбившийся из прически локон. В горле почему-то пересохло, и мне пришлось несколько раз кашлянуть, возвращая голос. – Не с твоих рук сорвалось проклятие, а с их. Так что заканчивай с этим самобичеванием.

Пристальный взгляд Натнэса продолжал жечь висок, нервируя и смущая меня ещё больше.

– Что ж, раз мы ждем вечера, самое время заняться тренировками, – протараторила, вскочив на ноги. – Пойду переоденусь во что-то более подходящее и найду нам зал для занятий.

Не дожидаясь ответа чернокнижника, бросилась к посольству и скользнула внутрь. Закрыв за собой двери, прислонилась к ним спиной, слушая, как слишком быстро бьется сердце.

Тьма, и что это было?

Андаунна

Часы в приемной председателя Совета Андаунны пробили три часа дня. Впрочем, Эстэн этого и не заметил бы, но механическая кукушка так громко проорала у него над ухом, что невольно выдернула из раздумий.

Вздрогнув, страж рассеянно моргнул и осмотрелся по сторонам. Прошло два часа, а в приемной все ещё никого не было, кроме самого Эстэна и секретаря председателя. Молоденький ист, ещё даже не переживший первую линьку, как раз возился с какими-то бумагами. Несколько раз его отвлекал звонок магофона, и каждый раз, поднимая трубку, секретарь бросал на стража недовольный взгляд. А Холс лишь удобнее устроился на стуле для посетителей, игнорируя намеки мальчишки.

Причина его недовольства была проста: Эстэн явился в приемную без предварительной записи и не попросил, а потребовал оповестить председателя о его приходе. Секретарь пытался что-то сказать о занятости и не приемном дне, но с письмом главы управления не поспоришь. А наглому стражу оказалось все равно, что председатель появится только после обеда. И вот уже второй час Эстэн мозолил глаза мальчишке-исту, даже не думая никуда уходить.

Вынужденная задержка стража не волновала. Во-первых, нервничай не нервничай, все равно это ничего не изменит. А во-вторых, зачем отказываться от возможности хоть немного вздремнуть?

Но сон упорно не шел, и Эстэн рассеянным взглядом изучал приемную председателя, прокручивая в голове последние новости. Подумать и вправду было над чем. Таинственный курьер в издевку прошелся перед всеми следящими кристаллами, зная, что вместо его лица запишется только черное пятно. Но и этого Холсу было достаточно: он больше не сомневался, что в управление стражей явился сам Мальд Рагор. Черное пятно явно указывало, что курьер был черным магом, а в квартире шаста Лодтиса были следы только двух чернокнижников. Женщину курьер не напоминал, да и вряд ли Сакора захотела бы подставить себя.

Эстэн чувствовал, что уже подбирался к последним виткам нити этого клубка. Осталась та часть работы, которую он особенно любил. Пора скрупулезно соединить разрозненные факты, сшить нитью логических взаимосвязей и взглянуть на получившуюся картину.

Откуда Олдрэн мог узнать о покушении Мальда? Только от сестры чернокнижника, которая накануне тесно пообщалась с братом на Изнанке. Зачем Сакоре помогать архимагу? Не за тем ли, что они тесно связаны?

От кого лорд ши Тэнэр узнал о ментальном маге из Города? Вероятно, от найтин Оксары, чье имя нашли в списке клиентов шаста Лодтиса. Зачем ей могла понадобиться ложная аура? Чтобы скрыть имя рода и темную суть.

Два факта, на первый взгляд, притянутые за уши. Но после звонка Джеда у Эстэна появилась новая пища для размышлений. Сакора убила мать во время инициации, и в том же самом Рагор обвинил Оксару. А теперь он подбросил стражам улики, наводящие на след его сестры. Мальд явно хочет вывести её из игры. Оставил надежды переманить на свою сторону?

Одно Эстэну было непонятно. Почему архимаг указал на Небесный замок, пытаясь выгородить ученицу? Из-за того, что Мальд Рагор проклял невесту наследного принца?

Впрочем, об этом можно было спросить самого архимага. А шасти Сакору – о том, почему она натравила демона на поезд, в котором ехала леди ши Онер.

По магическому фону пробежала крупная рябь, похожая на открытие светлого портала. Эстэн потянулся, разминая затекшие мышцы. Похоже, председатель Совета Андаунны наконец-то вспомнил о страже, что ждал его в приемной.

– Ис-с-ста Лес-с-стиа примет вас-с-с, – прошипел над головой Эстэна секретарь.

Помощник Древней окинул стража равнодушным взглядом змеиных глаз и склонился в ритуальном полупоклоне. В котором не было и капли почтения.

Что-то исты совсем свою молодежь распустили. От наисс набрались, что ли? Или уязвленное самолюбие взыграло?

Стоило Эстэну так подумать, как чешуе помощника Древней пробежали несколько алых искр. Мальчишка едва заметно дернулся и заскрежетал зубами.

– Прош-ш-шу простить меня за неподобающее поведение, – с трудом просипел помощник Древней, опустив голову ниже.

Страж ничего не ответил, поднявшись на ноги и неспешно направившись к дверям кабинета исты Лестии. Признаться честно, до самомнения мальчишки ему не было дела. Древняя могла не тратить силу на воспитание своего помощника.

Перешагнув порог, Эстэн чуть не ослеп от ударившего в глаза яркого света, лившегося из огромных, от пола до потолка окон. Кабинет председателя находился в самой высокой башне ратуши, почти под самой Кроной. И сейчас, когда Совет принял решение экономить энергию древа и убрал иллюзию с Алмазной ветви, вид отсюда открывался захватывающий. Далекие и крошечные, дома чиновников и простых жителей ветви напоминали россыпь драгоценных камней: стеклянные крыши радугой переливались в солнечных лучах, металлические стоки для воды отливали золотом. И над этой красотой раскинулось хрустально-синее небо, на чьем фоне выделились пожелтевшие листья древа, что вот-вот сорвутся с Солнечной ветви и сгорят в защитном поле Алмазной.