Творения. Том IV - Ефрем Сирин

Итак, утешение, которое уже прежде было предустроено, дал нам в действиях воскресением Своим и (тогда), когда собрал учеников Своих в Капернауме – городе утешения[323]. А печаль, которая некогда проявляла себя в действиях, теперь именуется только словом, чему научает также (следующее) место Исаии: «видишь ли духа, который нисходит, и спасение, которое провозвестил» (ср.: Ис. 60, 1 и 61, 1) и т. д. Поскольку долги наши вследствие отпадения от Бога превзошли все своей многочисленностью, так что ни пророки, ни священники, ни праведники, ни цари не в состоянии были изгладить их, то Сам Сын Божий, явившись (на землю), повсюду сделался пленителем всех и ни в утробе, ни в рождестве, ни в крещении не уничтожал долгов наших, пока преданный на Крест не вкусил смерти, так что смерть Его сравнялась с винами нашими, ибо чрез нее изглажено то, для изглаждения чего недостаточны были все творения.

После того, как Господь снискал Себе залог жизни среди тех, которые подвержены были смерти, и в том естестве, над которым царствовала смерть, Он вознесся, и Отец посадил Его по правую сторону Себя, как заложника земных. Отсюда из Своего естества послал на них истинный залог – Духа Утешителя, залог жизни. Ибо если мы освобождены от рабства греху, то разве рабом освобождены[324]? Но рабы не освобождаются рабами. Обрати внимание на эти два чудных дела. Кто разделил языки? Отец. Грешниками или праведниками были те, языки коих были смешаны? Грешниками. Дух же, будучи послан, на кого пришел? На апостолов. Не праведниками ли были они? Конечно, так. Итак, почему Отец (смешал языки) грешников, а Дух разделил языки праведникам и апостолам? Если так, то дело Духа больше и славнее, чем (дело) Отца. Господь вместе с Собой вознес и возвысил наше тело, чтобы оно ходатайствовало за телесных, и (дабы) чрез него земные получили доступ к вратам Царства Небесного, поскольку и Само Божество умалило Себя и снизошло к нам чрез наше тело.

Глава 22

«Но вы оставайтесь в Иерусалиме, доколе получите обетование Отца Моего» (ср.: Лк. 24, 49. Деян. 1, 4). То есть то, о чем сказал Иоиль: «будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши» (Иоил. 2, 28; Деян. 2, 17). Прибавляется[325]: «кровь и огонь» (Иоил. 2, 30); Кровь – по причине распятия Его, а огонь – по причине языков (Деян. 2, 3). Таким образом, Господь, видя учеников Своих после смерти Своей впавшими в печаль среди толпы, которая собралась на этот праздник, послал Своих строителей утвердить веру колеблющихся и послал твердые Свои столпы (Гал. 2, 9) поднять и поддержать умы немощных. И они (Иудеи) узрели в апостолах ту же силу Его, которую они считали погибшей вместе с телом Его. И когда увидели, что имя умерщвленного Христа восстановляет мертвых, то смерть Его в глазах их показалась большей, чем жизнь (Его). Ибо при жизни Он Сам воскрешал; когда же сочтен был мертвым, то имя мертвого стало творить чудеса над смертью, дабы ясно было, что если имя Свое Он и подверг смерти, поскольку умер, то смерть никоим образом не могла противиться живой Его силе.

Прошли все скорби, какие приключились колену Иудину, но царство его не было уничтожено подобно царству Ефрема, откуда явствовало, что в колене Иудине было нечто сокрыто. Итак, пусть оно рассмотрит, остается ли в нем доселе то, что скрывалось в нем, и сохраняется ли за ним та честь, которая прежде всегда была у него? Если же оно уже нигде не имеет чести, то (значит) отнято от него также и то явное умилостивление, которое сокрыто было в нем, и так как оно переместилось к язычникам, то и честь его последовала за ним. И вот, пророки всегда пророчествуют среди язычников, ибо писания их постоянно читаются, и вера в них сохраняется, и знамения всегда бывают, потому что совершенные в древние и прошлые времена знамения воспроизводятся у них верой, и жертвы всегда приносятся, как те древние жертвы и (как приносил их) дом Ионадава (Иер. 35, 6-7).

Но есть некоторые (и из них), которые завладели краями истины и примкнули к ним, и она (истина) по добродетели и силе своей не допускает им погибнуть. Не изыскивай силы слов, значение которых неопределенно и колеблется, но обращай внимание на связь их, именно, когда они сказуются и о чем повествуют, и стремись не на распутия, но к твердости здравого убеждения. Завет[326], в котором Дух начертал члены Христа, в таинствах ясно показал сокровенный вид Его. Многое обозначил именами, и сокровенное изложил посредством явного; отметил времена и указал числа; установил часы и мгновения и тайное заключил в именах, и мудрость в изъяснениях. Мудрость древних более отличалась делами, чем словами, и обилие мудрости с молчанием они предпочитали упражнению языка.

Благочестие чти, как Бога. Знай, что хорошо делать добро, и уразумей, что худо помышлять злое; ибо хотя бы и не делал того, о чем ты помышляешь, однако то зло, о котором ты помышляешь, как бы чертами отпечатлевается в твоей душе; но (также) и образ добра остается начертанным в тебе. Добрый человек есть как бы мысль Божия, и ум, изыскивающий тайное, есть пророк для тех, кои нуждаются в нем. Кто, оставив истину, прибегает к призраку ее, того это самое убежище предает смерти. Не проси у Бога богатства, которого ты не можешь сохранить, ибо дары Божии не уничтожаются. Побуди душу твою, дабы мудростью, вложенной в нее, она познавала то, что достойно (этого), и свободной волей, которой она одарена, делай то, что заповедано. Что бывает на мысли злых, то само по себе хуже их. Слова, которые не святы, суть звук и звон. Многословие не лишено греха;