Книга крови - Клайв Баркер

– Я на самом деле не сказала тебе правды, когда говорила, что мы начали играть так с Офелией. На самом деле это случилось позже.

– Так когда ты начала все это собирать? – спросил он.

Она опустилась на колени и открыла нижний ящик гардероба ключом на цепочке, который носила на шее. Там, в шкафу, был лишь один предмет, его она подняла почти с трепетом, и выпрямилась, чтобы показать ему.

– Что это?

– Ты спрашиваешь меня, что положило начало коллекции, – сказала она. – Вот это. Я обнаружила его и никогда никому не показывала. Можешь поглядеть, если хочешь.

Она протянула ему это сокровище, и он развернул слежавшуюся белую тряпку, в которую предмет был завернут. Это был пистолет Смит-и-Вессон тридцать восьмого калибра в приличном состоянии. Через секунду Эрл понял, к какому именно историческому событию оружие относится.

– Это пистолет, которым Сэди Дарнинг... – сказала он, поднимая его. – Я прав?

Она просияла.

– Я нашла его в куче мусора за мотелем до того, как полиция начала его разыскивать. Была такая суматоха, понимаешь, а на меня никто не обращал внимания. И, конечно, они искали его не очень долго.

– Почему?

– День спустя нас настиг торнадо. Снял крышу с мотеля, а школу всю снес. В том году погибло много народу. У нас несколько недель были похороны.

– Они совсем тебя не расспрашивали?

– Я им здорово врала, – сказала она довольно.

– И ты никогда не заявляла о нем? Все эти годы?

Она презрительно взглянула на него при этом предположении.

– Тогда бы они у меня его забрали.

– Ведь это – вещественное доказательство.

– Они же все равно ее приговорили, верно? – ответила она. – Сэди призналась во всем, с самого начала. Какая разница, если бы они нашли оружие, которым она его убила?

Эрл вертел в руках пистолет. На нем была засохшая грязь.

– Это кровь, – сообщила ему Лаура-Мэй. – Он был еще мокрый, когда я нашла его. Должно быть, она дотрагивалась им до тела Бака, чтобы убедиться, что он мертв. Использовала только две пули. Все остальные – до сих пор там.

Эрл никогда особенно не любил оружия, с тех пор, как его шурин случайно отстрелил себе три пальца. Мысль о том, что пистолет до сих пор был заряжен, не слишком обрадовала его. Он вновь завернул его и протянул ей.

– Никогда не видел ничего подобного, – сказал он, пока Лаура-Мэй, нагнувшись, возвращала пистолет на место. – Ты редкая женщина, знаешь?

Она поглядела на него. Ее рука медленно скользнула ему в штаны.

– Я очень рада, что тебе все это понравилось, – сказала она.

* * *

– Сэди... Идешь ты в постель, или нет?

– Я просто кончаю причесываться.

– Ты нечестно играешь. Прекрати думать про свои волосы и иди ко мне.

– Минутку!

– Дерьмо!

– Ты же не торопишься, верно, Бак? Я имею в виду, ты же никуда не собираешься?

Она увидела его отражение в зеркале. Он бросил на нее раздраженный взгляд.

– Думаешь, это смешно, а? – спросил он.

– Что смешно?

– То, что случилось. То, что ты меня застрелила. А ты – села на электрический стул. Это почему-то принесло тебе удовлетворение.

Несколько мгновений она обдумывала то, что он сказал. Это был первый случай, когда Бак высказал реальное желание поговорить серьезно, и она хотела ответить ему правдиво.

– Да, – сказала она, когда уверилась, что это именно то, что она хочет сказать. – Да, я думаю, что по-своему это доставило мне удовольствие.

– Я знал это, – ответил Бак.

– Говори потише, – вскинулась Сэди, – она слышит нас.

– Она вышла из номера. Я это слышал. И не надо менять тему разговора. – Он перекатился на бок и сел на край постели. Ну и болезненная у него, должно быть, рана, подумала Сэди.

– Она сильно болит? – спросила она, поворачиваясь к нему.

– Ты что, смеешься? – сказал он, показывая ей дырку. – Что, по-твоему, она еще может делать?

– Я думала, это будет быстро, – сказала она. – Я не хотела, чтобы ты страдал.

– Это правда? – спросил Бак.

– Конечно. Ведь я когда-то тебя любила, Бак. Правда, любила. Знаешь, какие заголовки были в газетах на следующий день?

– Нет, – ответил Бак. – Я был занят другим, помнишь?

– "Мотель превратился в Бойню Любви" – так там говорилось. И были фотографии комнаты, крови на полу и тебя, когда твое тело выносили под простыней.

– Мой звездный час, – сказал он горько. – И ведь мое лицо даже не появилось в газетах.

– Я никогда не забуду этот заголовок. «Бойня Любви»! Я думала, что это романтично. А ты? – Бак раздраженно хмыкнул. Тем не менее, Сэди продолжала: – Пока я дожидалась электрического стула, я получила триста предложений выйти замуж, я говорила тебе об этом когда-нибудь?

– Да ну? – сказал Бак. – А они пришли к тебе в гости? Немножко поиграли тебе на трубе, чтобы отвлечь тебя от грандиозного дня в твоей жизни?

– Нет, – сказала Сэди ледяным тоном.

– Ты могла это устроить. Я – смог бы.

– Больше чем уверена, – ответила она.

– Когда я думаю об этом, Сэди, я распаляюсь. Почему ты не придешь ко мне, пока я еще горяченький?

– Мы пришли сюда, чтобы поговорить, Бак.

– Бога ради, да мы уже поговорили, – ответил он. – Больше говорить я не хочу. Ну-ка, иди сюда. Ты же обещала. – Он почесал живот и с кривой улыбкой сказал: – Извини за кровь и все такое, но за это я не в ответе.

Она встала.

– Вот теперь ты ведешь себя разумно, – сказал он.

Пока Сэди Дарнинг шла к своей кровати, Вирджиния вновь вернулась с дождя в комнату. Дождь немного охладил ее лицо, а принятые транквилизаторы понемножку начали оказывать успокаивающее действие. В ванной Джон до сих пор молился, его голос то возвышался, то затихал. Она подошла к столу и поглядела на его записки, но слова, написанные убористым почерком, никак не хотели становиться четкими. Она подняла бумаги, чтобы поглядеть на них поближе, и как только сделала это, из соседней комнаты раздался стон. Она замерла. Стон повторился, на этот раз более громко. Бумаги дрожали в ее руке, она умудрилась положить их обратно на стол, но голос послышался в третий раз, и тут бумаги выскользнули у нее из рук.

– Ну, давай же, черт тебя... – сказал голос, слова, хоть и смазанные, были все же понятны. За этим последовали еще стоны. Вирджиния осторожно двинулась к проходной двери, дрожь в руках распространилась на все тело.