Книги онлайн и без регистрации » Детская проза » Давно закончилась осада... - Владислав Крапивин

Давно закончилась осада... - Владислав Крапивин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 188 189 190 191 192 193 194 195 196 ... 208
Перейти на страницу:

Они — Ховрин, Оська и Сильвер — сидели на чурбаках у камина. Было жарко от огня, но Оська зябко потирал ладони.

— Ховрин, а как ты всех их разведал-то?

— Ну, про это написано. Если хочешь, дам потом старые газеты… Брали всю верхушку в тайном бункере, за Остряковкой. И не полиция брала, а сводный отряд морпехов Республики и Федерации — под тем соусом, что территория эта примыкает к военной базе федеральной бригады. Сперва даже крик поднялся о вмешательстве во внутренние дела Республики, не все знали, что наши ребята тоже там не сидели без дела и что есть соглашение о совместной борьбе с преступностью… А когда этих гадов взяли живыми-тепленькими, пошла раскрутка. Оказалось, что у некоторых крупных чинов был в этих “Черных штольнях” свой немалый интерес… Ты говоришь “всех разведал”. В том-то и беда, что не всех. Остались те, кто кинул гранату, когда я мирно и беззаботно катил по Приморскому шоссе из аэропорта. А главное — те, кто поручил кинуть… Хорошо, что почти все осколки мимо, только машину подырявило, да вот… — Ховрин привычно скребнул шрам на впалой щеке.

— Ты великое дело совершил, Ховрин, — увесисто сказал Сильвер. — Тех двух мальчишек, конечно, не вернуть, но скольких ты избавил от такой же судьбы…

— Самое трудное было в том, что ребята все молчали, — вздохнул Ховрин. — Те гады сделали их заложниками. Заложниками друг друга, заложниками страха… Заложники — это вообще нынешняя примета жизни. Выдумка дьявола: делать так, чтобы невиноватый страдал за чужие грехи… И когда тех сволочей брали в бункере, они ведь тоже: двух пацанят заперли с собой и орут: “Взорвемся вместе с сопляками, если не уйдете!” Хорошо, что десантники сработали как надо…

— Ховрин, — сказал Оська, — это ведь не только в наши дни. Выдумка про заложников… Те, кого спас Даниэль, тоже были заложники. Ты же сам писал…

— Это верно. Дьявол и тогда не дремал.

Помолчали. Сильвер встал, перебрался к столу, начал возиться с чайником. Оська оглянулся на него и шепотом спросил Ховрина:

— После этого дела тебе и дали… то, что лежит в ящике?

— После него…

— А ты носишь его с собой?

— Иногда.

Сильвер в тот раз немало порассказал о капитане Астахове (а не Остапове). О разных приключениях брига “Мальчик”. О том, как бриг ускользал от всех погонь, выходил невредимым из самых страшных бурь и помогал спастись людям, которых преследовали враги и злая судьба.

— Я, конечно, понимаю, что многое здесь от легенд. Так сказать, устное морское творчество. Но было, наверно, что-то и по правде, без того и сказки не сложились бы…

Оська оглядывался на Даниэля. Тот, конечно, знал, где быль, а где легенды. Но говорить не собирался. Пусть Ховрин решает сам, когда станет сочинять повесть о второй, о таинственной жизни Даниэля Дегара.

…А в каменной келье у камина стояли кроссовки Норика. Где он? Что с ним?

Договорились, что Ховрин и Оська еще не раз придут к Сильверу. Поговорить, послушать новые истории. Ховрин обещал показать Сильверу написанное. И сказал, что писать будет лишь о Даниэле и Астахове, а о морской коллекции Сильвера не обмолвится ни строчкой. Пока тот сам не захочет.

— А с чего бы мне этого хотеть? — проворчал Сильвер. — Чтобы сюда народ ломился с утра до вечера? Да чтобы тетушки из Морского музея канючили: “Подарите нам кого-нибудь из них…” — Он кивнул на деревянных девиц, Ланселота и стрелка.

Ховрин спросил: можно ли подняться в церковь?

Поднялись.

Пасмурный свет входил через окна-щели в бревенчатых стенах. Деревянное кружево иконостаса выступало из полумрака и как бы повисало в воздухе, словно сотканное из желтого свечения. Среди узоров темнели слабо различимые иконы.

Сильвер зажег несколько свечей.

Образ Николая Угодника был в отдельной раме — тоже из деревянных кружев. Свеча звездочкой отражалась в потускневшей позолоте оклада. Белобородый старик смотрел неулыбчиво, но без строгости. Просто устало. И будто жалел Оську, Ховрина и Сильвера. И говорил: “Не горюйте”…

Оська погладил под свитером шарик. Молиться Оську никогда не учили, и он просто подумал: “Пусть все будет хорошо, ладно?”

Потом Оська и Сильвер вышли на площадку, а Ховрин задержался в церкви еще на минуту. Наверно, с мыслями о маме…

Над бухтой и хребтами лежала сизая мгла, но кое-где она раздвинулась, и видны были пухлые белые облака. И ветер был мягкий.

— Да, теплом запахло… — Сильвер погладил неприкрытую лысину. — Глядишь и доживу еще до одной весны…

Конечно, он дожил. Все дожили. В начале апреля зацвел миндаль. В мае началось настоящее лето.

Ховрин напечатал в “Посейдоне” свое “Солнце в дыму”, а затем пошла и вторая часть — “Бриг “Мальчик”.

Оська тоже кое-что написал для газеты. Заметку про выставку детских рисунков в Морском музее и рассказик “Его зовут Энрике” — про аргентинского мальчишку, который подружился с моряками “Соловьевска”, часто прибегал к ним на судно и однажды помог раздобыть лекарства, когда заболел радист Гоша Вертовский. Про этот случай рассказывал зимой отец.

На “Соловьевске”, кстати, остались теперь только шестеро: капитан Чалка, второй штурман (которого назначили старпомом), радист, боцман и два матроса. Жилось им там голодно, приходилось подрабатывать на загородной ферме, но близились торги, и отец сообщал, что “теперь уже скоро…”

В конце марта Оська начал торговать газетой. Не только ради заработка. Просто ему это нравилось. Мама сперва не хотела его пускать, пугалась. Ей казалось, что мальчишки-газетчики — это отвратительные хулиганы и беспризорники. Но Оська сказал:

— Это смотря какую газету продавать! Для “Посейдона” нужна ин-тел-ли-генция.

Мама засмеялась и махнула рукой. У нее теперь были новые заботы, медицинские.

Анка в конце зимы влюбилась. В портового радиста Шуру Гайчика. Расцвела, пополнела и реже грозила Оське “я скажу маме”. А если грозила, Оська обещал:

— Вот наколдую, не будет у тебя счастья в личной жизни!.. Ну ладно, ладно, не буду колдовать. А то у тебя сразу нос набухает.

Даже в школу Оська ходил в бейсболке с надписью “Посейдон Ньюс”. Чтобы завистники не стащили кепку в раздевалке, Оська брал ее на уроки с собой, прятал в рюкзаке.

— Газетчик, — иногда хмыкал Тюрин среди своих дружков. — С буквы “г” начинается…

Оська плевал на это.

А потом пришел тот день, когда охранник в коричневом камуфляже, стремительный бег по лестнице, незнакомые ребята, подземелье и…

— Норик…

— Оська…

V. ВАТЕР-ШТАГ
1

— Я тебя сразу узнал, хоть ты и не в юнмаринке, — сказал Норик. И уши его знакомо порозовели.

1 ... 188 189 190 191 192 193 194 195 196 ... 208
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?