Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700 - Михаил Михайлович Богословский

о предпринимаемых набегах, потому что татары под украинные города ходят не через Казыкермень, «но мимо его многими путями. И тому-де паше почему и от кого о том будет сведать, а татаровя сами на себя того сказывать ему не будут»[966].

На тот довод турок, по которому будто бы с захватом Казыкерменя русскими пресекался путь из одних султанских владений в другие: из Анатолии, с Кубани, из Черкес и из Крыма в Белгородчину, Валахию и Молдавию, посланники возражали, что путь и раньше не лежал через Казыкермень; прямой путь в эти страны лежит морем, а сухим путем — на Кинбурн и затем через днепровское устье на Очаков. «Тот Казыкермень подданным салтанова величества в проездах их… никакого препятия не чинит и от прямого пути стоит в дальнем расстоянии. А когда салтанова величества подданные имеют итить из Анатолии, и из Крыму, и из Черкес, и с Кубани в Белогородчину, и в Волоскую и в Мультянскую земли, и в подунайские городы, и в иные тамошние страны и им прямой путь належит морем, а сухим путем на Кинбурун и чрез Днепровское устье на Очаков; и те пути морем и сухим путем старинные и город Очаков издревле бывал к Волоской земле. А чрез Казыкермень путь туды не належит, и никогда чрез него никакие проезжие люди не хаживали»[967].

Так как посланники и на следующих конференциях категорически отказывали в уступке днепровских городков, то турки стали искать какого-либо среднего решения, «медиума», или «средка». На IX конференции 27 января Александр Маврокордато объявил посланникам, что о положении дела на переговорах они, думные люди, докладывали визирю. «И великий-де везирь всячески рассуждал, как бы в том настоящем деле мог изобрести средок. И, окроме той Казыкерменской уступки в сторону салтанова величества, иного средка изобрести не мог». Однако сам он, Александр, выступил с таким предложением: пусть царь уступит султану Казыкермень с другими городками, а сам построит вновь другую крепость, «где пристойно», неподалеку от Казыкерменя на царской земле, «на высоких где местах или у Днепра». Тогда можно будет провести настоящую границу между государствами, которая будет проходить между этими городами, а рубежи — крепость миру. Маврокордато сослался на многие примеры того, «что в ближних местех двух государей городы порубежные междо себя содержатся», как это есть у султана и у цесаря в Венгерской земле, не указав, однако, названий таких городов. И в Казыкермене и в новопостроенной русской крепости будут сидеть воеводы «разумные, постоянные, искусные и честные люди, которые будут жить всегда в тишине и благоденствии, между собою без ссор, удерживать своевольных и успокоивать всякие ссоры и вражды между подданными обоих государств». Это идиллическое предложение Маврокордато натолкнулось по-прежнему на твердое сопротивление посланников, заявивших, что «как прежде они говорили… так и ныне говорят, что той Казыкерменской уступки с стороны царского величества в сторону салтанова величества никогда не будет; и в том бы они не надеялись»[968].

Переговоры, казалось, грозили зайти в тупик. 31 января «о полудни» прибыл в Константинополь и явился на посольский двор посланный в декабре 1699 г. из Москвы сержант Преображенского полка Никита Иванов Жерлов в сопровождении ба-туринского сотника Дмитрия Нестеренко с 13 казаками. Жерлов привез царский «указ и статьи», т. е. инструкции Петра об уступках, с целью ускорить заключение мира. Текст статей, привезенных Жерловым, не сохранился. Из письма Петра к Украинцеву, также привезенного Жерловым, видно, что статьи уполномачивали Украинцева на большие уступки. «Послали мы къ тебѣ сътатьi, по которымъ (естли не хотятъ такъ зъдѣлать, какъ наказано) не мешькоѳъ зъдѣлай, какъ Богъ помочи подастъ. Лутче, чтобъ съколко мочьно сътоять при первой i другой; а естли не мочьно, то по самой нужъдѣ чинить по последней сътатье. Толко зело зело нужно намъ, чьтобъ мы про сие докончание вѣдали въ генваре месецѣ; i сие какъ нaicкopee дѣлай»[969]. 1 февраля посланники известили Маврокордато о прибытии Жерлова, объяснив цель его приезда так, что он прислан «проведать об них, посланниках, и что у них чинится в его, великого государя, делех и для чего в деле до сего времени чинится такое многое медление». Посланники сообщили далее, что, «восприняв такую ведомость, они в великом страхе и ужасе ныне пребывают», боясь ответственности перед царем за медленность дела, и в заключение прибавили: «А о том ему, Александру, и первому его товарищу рейз-эфенди ведомо, что в настоящем обоих государств деле продолжение чинится не от них, посланников, но с стороны блистательной Порты»[970].

Никите Жерлову с сопровождавшими его казаками был отведен турецким правительством особый двор и даны кормы. Но на просьбу посланников поспешить с конференцией Маврокордато ответил, что 3 февраля, как желали посланники, назначить ее невозможно, потому что на этот день назначена недавно прибывшему цесарскому послу аудиенция у великого визиря, на 6-е назначен прием его у султана[971].

X конференция состоялась только 12 февраля. Сержант Жерлов и сотник Нестеренко были в свите посланников, а Жерлов присутствовал и при самых переговорах, будучи оставлен в ответной палате по удалении из нее всех «лишних людей». Под воздействием привезенных инструкций посланники сошли с занятой ими непримиримой позиции и со своей стороны предложили туркам «средок», о котором, очевидно, говорилось в инструкциях. Сделав оговорки о том, что днепровские городки были взяты царем «за многие татарские неправды» и завоеваны «со многим разлитием крови человеческой», посланники от имени государя сделали, однако, следующее предложение: в течение шести или семи лет эти городки будут находиться во владении царя, а затем должны быть разорены. Посланники, восхваляя такое решение вопроса, называли, употребляя, очевидно, латинизм, предлагаемый ими «средок» «божественным» (medium divinum). Турки, однако, не приняли его, никаких «божественных» свойств в предлагаемом «средке» не усмотрели, выразились, что посланники играют с ними «на лукавстве, аки малые дети», и справедливо находили, что уступка городков царю на шесть лет обратится в вечную: «А чтоб тем городкам быть в стороне царского величества шесть лет, и то-де шестилетнее держание значит аки сто лет»[972].

Потерпев неудачу со своим «божественным средком», посланники на следующей, XI конференции 24 февраля принуждены были пойти на уступку и предложили днепровские городки разорить немедленно же по заключении мира и землю, на которой стояли городки, уступить султану с тем, однако, условием, чтобы на разоренных местах никаких городов не строить и тем местам быть навсегда пустыми. Согласие посланников на уступку, которой турки так долго добивались, было ими встречено с выражением удовольствия; они