Художник - Елена Викторовна Батуева

– Понятно, тяжелый случай.

– Почему тяжелый? – не поняла Леля.

– Да это я так, не обращайте внимания! – улыбнулся Художник. Его забавляла эта странная белокурая девчушка, его мрачное настроение постепенно улетучилось. – Так почему же Вы хотели познакомиться со мной? Что Вам говорила обо мне Эмилия?

– Ах, это долгая история, может быть, мы где-нибудь присядем, и тогда я все Вам расскажу, – предложила она, зябко поежившись. Погода портилась, и ей было холодно на промозглом ветру.

– Присядем, но где? – пожал плечами Художник, – на кафе у меня нет денег, разве что поедем ко мне в деревню. Там тепло, там есть чай и булки из печи и можно говорить сколько угодно!

– Отличная идея, я согласна! – сказала Леля.

– Ну, тогда бежим на вокзал – последняя электричка уходит через пятнадцать минут. Если поторопимся, мы успеем!

Он взял Лелю за руку, и они пошли быстрым шагом к зданию вокзала, видневшемуся в конце улицы.

Электричка была полупустой, они устроились на жесткой скамейке, и когда в окне замелькали дома и деревья, Леля вспомнила тот самый день, когда она сбежала от Ведьмы в поисках Художника. Леля начала рассказывать ему свою историю с того момента, как она увидела Художника в волшебном луче Ведьмы. Он слушал ее, затаив дыхание. Но вскоре ей пришлось прерваться, так как они приехали на свою станцию.

Художник галантно подал Леле руку, помог спуститься на платформу с высоких ступенек. Потом они еще где-то с полчаса шли по темной лесной тропинке – Художник впереди, освещая себе путь фонариком, Леля за ним. Ее новые белые сапожки, которые совсем недавно подарила ей Ведьма, были избрызганы грязью, но она не обращала на это внимания, ей хотелось поскорее прийти домой к Художнику, чтобы продолжить свой рассказ.

Наконец они дошли до деревни. Послышался лай собак, Художник подошел к маленькому покосившемуся деревянному домику, открыл калитку и пригласил Лелю внутрь. Она с удивлением оглядывала убогий домишко, поразившись, что Художник выбрал для себя такое неказистое жилище, но когда вошла внутрь, настроение ее поменялось.

Леля с интересом рассматривала бревенчатые сени, на которых висели коромысла и колеса от прялок, а в самой избе ее поразила размерами огромная печь, стоявшая посреди комнаты. На стенах были развешаны картины.

Художник ловко и быстро растопил печь, которая пылала, как камин, открытым огнем. Вскипятил прямо на печи чайник, подогрел булочки, достал банку малинового варенья и усадил Лелю пить чай. Электричества в доме не было, но у художника был огромный запас свечей, которые он вставлял в красивые разноцветные фонарики и развешивал повсюду на стенах. Свечи отбрасывали причудливые тени на мебель и на предметы, цветные стекла фонарей переливались, подсвечивая картины на стенах, создавали волшебную атмосферу. Леле казалось, что она попала в сказочный домик к доброму волшебнику.

За чаем и булочками она завершила свой рассказ, который произвел на Художника неизгладимое впечатление. Он долго молчал, как бы осмысливая все озвученное Лелей, а потом, наконец, тихо произнес:

– Да, теперь мне многое стало понятно из того, что произошло со мной, хотя о том, что Эмилия не обычная женщина, я начал догадываться тогда, когда стал рисовать ее портреты. В ней было что-то неуловимое, что постоянно ускальзывало от меня. Это не давало мне покоя. Но вот однажды, когда она уже спала, а я заканчивал писать ее новый портрет, где изобразил ее в виде земной царицы, я вдруг обратил внимание на перстень в виде змеи, который она всегда носила на безымянном пальце. Почему-то я никак не мог оторвать глаз от игры драгоценных камней на голове змейки, как вдруг я ясно увидел, что перстень ожил. Змея быстро сползла с руки Эмилии и направилась ко мне. Я в ужасе отпрянул от нее – еще секунда, и она вонзила бы в меня свои ядовитые зубы. Я схватил нож и приготовился отразить нападение, но змея внезапно изменила траекторию, заползла на холст и уселась на плечо Эмилии на портрете. Просидев так несколько секунд, она уползла обратно и вновь обернулась кольцом на пальце Эмилии. Я взглянул на портрет – на холсте остались очертания змеи, как бы набросанные углем. Мне оставалось только добавить цвета. Я взялся за кисть, нанес краски. Змея смотрела на меня с портрета, как живая. Подумав, что это какое-то наваждение, я решил немного поспать, а когда проснулся, Эмилии уже не было. Сначала я решил, что она ушла на море, приготовил обед и ждал ее до вечера, но она так и не вернулась. И я понял, что она уехала навсегда.

– Как же ты пережил разлуку с ней? – спросила Леля. Еще в электричке они перешли на «ты», так было проще общаться.

– Это было тяжело. Впечатление было такое, что от меня, живого, отрезали кусок тела, и рана кровоточила и болела, не переставая. Я не стал возвращаться в Город, уехал в Москву, пытался вернуться к своей прежней жизни, но у меня ничего не получалось. Самое главное – тот творческий дар, который так ярко раскрылся во мне в присутствии Эмилии, безвозвратно пропал с ее уходом. Как я ни старался, я не мог ничего написать. Заказчики, которые дали мне аванс, начали приходить с разборками, потом начались откровенные угрозы. В общем, в какой-то момент я понял, что мне нужно срочно уезжать из Москвы.

Я приехал в Город, но и там не почувствовал облегчения. Наверное, я бы запил, но деньги закончились, пить было не на что. Мать ворчала, что надо устроиться на какую-то работу, но я не мог ничего делать из-за той тоски, которая грызла меня изнутри. По ночам я иногда приходил к дому Эмилии, видел ее тень, мелькающую за шторами. У нее часто были какие-то гости, из окон звучала музыка. Я понял, что мне нет больше места в ее жизни. Тогда я решил уехать из Города. Но куда было бежать? Как раз в это время мне удалось продать пару картин из своих ранних работ. Я снял этот домик в деревне и поселился в нем.

Я не знал в тот момент, зачем мне это нужно и что я буду делать в этой глуши, мне просто хотелось убежать от мира, не видеть никого. Но внезапно чудесным образом именно здесь началось мое исцеление. Видимо, достигнув самого дня, я оттолкнулся от него ногами и начал всплывать на поверхность.

– Так значит, чары Ведьмы все-таки можно победить? Расскажи, как это произошло с тобой? – с воодушевлением спросила Леля.

– Я приехал сюда, и начал жить