Затонувшие города - Паоло Бачигалупи

Наконец они с доктором распрямились.

– Ну вот, – сказал доктор, – ты поправишься.

У Мали затекли рука и шея. Шить так было ужасно неудобно, но по-другому они не могли. Ошо внимательно оглядел швы.

– А что, аккуратненько, – решил он. – Эй, парни, гляньте, как меня заштопали.

Ага, заштопали. А теперь выметайся отсюда на хрен, чтобы можно было забрать лекарства и убежать.

Если бы солдатики ушли, она еще могла успеть убежать в болота, к Мышу. Даже в темноте Маля почувствовала бы, где он ее ждет. Она приведет доктора. Они договорятся, и Мыш не умрет.

Подошел лейтенант:

– Как ты, сержант?

– В полном порядке, – Ошо сел. Смертельно побледнев, несмотря на светлую кожу, он сумел встать. – Я готов идти дальше.

Его начальник резко дернул головой.

– Отдыхай, солдат. Мы никуда не идем. Будем отправлять поисковые партии, а базу устроим здесь. Какой смысл жить на болоте, если этот жирный городишко вполне способен нас прокормить, – он положил руку доктору на плечо. – Где тут у вас антибиотики?

Сердце у Мали замерло. Это ее, ее антибиотики! Для Мыша!

– У нас их нет, – ответил доктор, – но не беспокойтесь. Рана чистая. Очень чистая. Осложнений быть не должно. Мы все хорошо простерилизовали. Использовали дистиллированную воду и спирт.

Лейтенант притянул доктора к себе.

– Ты что, принимаешь меня за тупое отродье войны? У животных грязные когти. Значит, нужны лекарства.

Маля кашлянула:

– Вы же сказали, это был вепрь.

Лейтенант рванулся вперед быстро, как змея, схватил Малю и сжал ей горло, не давая дышать. Доктор закричал, но солдатики оттащили его назад.

– Что ты за зануда такая? – спросил лейтенант. – Может, взять тебя с собой? Будешь присматривать за Ошо? Если сержант выживет, я тебя даже отпущу и последнюю руку оставлю при тебе, – его жаркое дыхание щекотало девушке щеку, – как тебе идея? Или, может быть, сразу отрезать тебе руку и обмотать вокруг шеи? Она все равно будет с тобой.

Маля не могла дышать, лейтенант полностью перекрыл ей воздух. Он приподнял девушку над землей.

– Или я просто постою так, пока ты будешь дергаться. Люблю, когда дрыгаются хорошенькие девочки.

У Мали перед глазами засияли звезды. Она слышала, как где-то вдалеке доктор Мафуз просил:

– Не надо, пожалуйста. У нас их совсем мало, на случай крайней необходимости. Эти лекарства так сложно достать!

– То есть жизнь моих солдат – не крайняя необходимость?

– Я не это имел…

– Тащите лекарства, док. Ваша девка сейчас задохнется.

Доктор Мафуз полез вверх по лестнице в свою хижину. И только когда он вернулся с таблетками в руках, лейтенант Сэйл отпустил Малю.

Она отползла в сторону, задыхаясь, прижимая руку к горлу. Воздух обжигал легкие огнем.

Солдатики схватили девушку и бросили к сержанту Ошо. Маля с трудом поднялась на колени.

Она услышала, как лейтенант сказал:

– Навалимся, парни. Нужно выставить караулы. Побудем пока здесь.

Нет.

Инфекция завладевала телом Тула, как нападающая армия – городом. От горячки мутилось в глазах. На болотах наступила темнота. В ночи щелкали сверчки и звенели москиты.

Тул разлепил здоровый глаз, приглядывая за рыжим мальчишкой. Лунного света хватило, чтобы различить худую тень, подбирающую острый камень размером с яйцо.

Тул почти улыбнулся. Человеческие дети всегда одинаковые: ребра, углы и немного плоти сверху. Пугала, которых так и хочется разорвать на части и пустить по ветру, как кукол из травы.

На каком бы континенте он ни сражался, они всегда были одни и те же. Этот прыгал, как бледный, веснушчатый кузнечик, проверяя каждый камень в округе, чтобы найти тот, которым можно было бы расколоть Тулу голову, но и он был такой же, как все.

– Я знаю, что ты задумал, парень.

Мальчик посмотрел на Тула зелеными глазами, похожими на осколки бутылочного стекла, и снова принялся проверять каждый камень на берегу – там, куда он мог дотянуться.

– И почему ты меня не остановишь? – спросил мальчик.

– Скоро остановлю.

– Скоро вернется Маля.

Тул фыркнул:

– Твоей сестры нет уже несколько часов. А ты ищешь оружие. Я думаю, мы уже перестали мечтать, что она вернется.

– Она мне не сестра.

– Вы оба люди. Она твоя сестра.

– А ты тогда собака?

Тул рыкнул и попытался сесть, но это оказалось слишком утомительно. Глина, которой монстр залепил раны, чтобы остановить кровь, треснула при движении. Странно, значит, она успела засохнуть. Время текло еще быстрее, чем он думал.

Тул лег обратно, тяжело дыша. Нужно беречь силы.

Глупо, конечно, думать, будто ему осталось, для чего беречь силы, но такова уж природа чудовища. Он был сделан слишком хорошо. Даже сейчас, измученный и израненный, окруженный врагами, Тул пытался выжить. Тело всегда продолжает бороться, даже когда надежда угасла.

Мальчик снова попытался вырваться из руки Тула.

– Не надо, парень.

– Отпусти меня. Я тоже могу принести тебе лекарство.

Тул чуть не засмеялся.

– Нет уж, одного обмана с меня хватит.

Мальчик ощетинился:

– Да что ты понимаешь, собакорылый?

– Я одновременно тигр, гиена и человек, – Тул посмотрел на мальчика, – как ты думаешь, парень, кто из них нарушает обещания?

– Меня зовут Мыш, я тебе уже говорил.

– Да какая мне разница, вы все одинаковые.

– Ты собираешься меня убить, да?

Тул скорчил гримасу. Человеческий ребенок утверждал, что Тул не прав, и это было мерзко.

– Не вини меня за предательство своей сестры.

– Это не она собирается меня убить.

Мальчик просто пытался его отвлечь. Он снова вытянул руку и зашарил в глине, ища оружие. Может, он хотел нащупать мачете? Тул уважал такое поведение. Мальчик тоже пытался выжить.

– Я убиваю, потому что такова моя природа, – объяснил Тул, – как и твоя.

– Я убиваю для еды.

– Так и я ем тех, кого убью, – Тул оскалился.

Глаза мальчика расширились от ужаса, и если бы Тул не устал так сильно и не страдал от боли, он бы рассмеялся.

Бабочки бились и тонули в липких лужах пролитой крови. Маля протирала пол грязной тряпкой, собирая кровь и выжимая в ржавое ведро. Наклонившись в очередной раз, она бросила взгляд на солдатиков, пытаясь приметить что-нибудь интересное, а потом снова принялась за работу.