Сара Джаннини: девушка в голубом платье - Татьяна Покопцева

–Ты насмотрелась накартины? Мыже можем поехать домой?

–Я думаю, что внашей ситуации, да. Мы потом сДимитрием сюда съездим отдельно. Поехать вдвоём стобой было плохой идеей. Ты сама ничем неинтересуешься идавишь наменя.

–Кто натебя давит?

–Я же предлагала оставить меня. Я найду дорогу!

–Уехали вместе, приедем вместе. Всё. Закончили разговор. Официант! Сколько можно ждать!

Они сделали заказ. Еда была очень свежей ивкусной. Франческа хотела поделиться тем, что увидела вмузее, носдержалась. После обеда они сели вмашину.

Линду развезло после трёх бокалов, иона клевала носом. Франческа надавила нагаз, иони тронулись.

–Слушай, Франческа. Так поговорить вдруг захотелось. Невыношу тишину.

–Может, радио?– Франческе нехотелось слушать Линду, очём сней разговаривать. Итут она услышала:

–Это ты написала?

Линда хихикнула:

–Нет, конечно. Это Петрарка. Поэт такой.

–Ты меня удивила. Прочитала замечательно!

–Люблю его сонеты. Ты знаешь, кто такой Петрарка?

–Поэт?

–Да. Ему было 23, когда он встретил замужнюю Лауру. Сам, дав обет безбрачия, всю жизнь любил одну её, свою музу. Ты представляешь, какая сильная любовь!

–Такой небывает.

–Ты разве нелюбишь Димитрия?

–Это другое. Мы неПетрарка сЛаурой.

–А, да, вы прагматичные люди.

–Да.

–Ая вот верю влюбовь,– Линда икнула изамолчала. Франческа тоже молчала, боясь нарушить эту искренность. Линда очнулась ипродолжила:– Я влюбилась втвоего Димитрия. Представляешь, какая глупая. Ноты небойся. Я, какПетрарка, буду посвящать ему свои мысли, он станет моей музой, если можно так сказать. Можно? Ты мне разрешаешь?

Франческа посмотрела наЛинду ией стало страшно жаль эту уже давно немолодую итакую несчастную женщину.– Невозражаю. Линда. Люби наздоровье.

–Атолько такая любовь ибывает, моя дорогая. Илиматеринская, илиплатоническая. Всё остальное нелюбовь. Эмоции, чувства, страсть, прагматизм, привычка, жалость, похоть. Что угодно, только нелюбовь. Потому что она, вот запомни, любовь –она жертвенная. Ниты, ниДимитрий наэто неспособны. Прагматики чёртовы.

–Приехали.– Франческа стала парковаться.

–Ох, какбыстро. Спокойной ночи, Франческа.– Линда вышла измашины изашла вдом. Натеррасе сидели Димитрий иДаниэль. Она кивнула им ипрошла мимо. Потом подошла Франческа.

–Каксъездили?– спросил Димитрий.

–Отлично, устали.

–Вы что-то рано совсем,– отметил Даниэль.

–Да. Жарко. Я пойду вдуш.

–Спускайся кнам потом. Даниэль угощает вином урожая 63года.

–Отлично! Спущусь.

Франческа поднялась вкомнату исела накровать. Разговор сЛиндой невыходил унеё изголовы.

Неделя навилле Даниэля Джаннини пролетела быстро. Был день отъезда. Линда заметно нервничала, Даниэль часто курил. Франческа была задумчива. Один Димитрий вёл себя какобычно.

–Вода вморе парная! Франческа, пойдём!

–Нет, нехочу наморе! Предложи Линде.

–Она боится воды. Что стобой? Ты какая-то грустная последние дни. Вы поругались сЛиндой, когда ездили вНеаполь?

–Нет, Димитрий. Мы хорошо поговорили попути назад. Она, возможно, последний романтик наземле.– Франческа улыбнулась.

–Ио чём говорили?

–Да так… Ерунда.

–Иоб этой ерунде ты думаешь всю неделю?

–Я думаю отом, насколько мы все готовы нажертву ради другого.

–Ты зануда! Перестань! Тебе неидёт! Какая жертва?

–Вот ты, Димитрий, готовли отказаться отвсего ради меня? Алучше, ради другого человека?

–Ради тебя, возможно, ради другогонет.

–Вот я думаю,– задумчиво продолжала Франческа,– ав чём смысл жизни? Вот вэтой всей дольче вита?

–Девочка моя,– Димитрий подошёл кней иобнял,– мне ненравятся такие разговоры. Всё как-то очень грустно звучит.

–Вот ты представь: мы поженимся, родим детей, будем работать, ездить два раза вотпуск. Иэто всё? Итак всю жизнь? Одно итоже?

Димитрий смотрел нанеё внедоумении.– Утебя сегодня странное настроение. Я пойду всад, позагораю. Ты собралась? Мы после ужина поедем.

–Да, иди. Я скоро подойду натеррасу.

Димитрий ушёл. АФранческа осталась сидеть накровати. Димитрий спустился всад. Нашезлонге лежала Линда. Она сняла очки ипосмотрела наДимитрия.

–А, это ты. Ложись рядом. Солнце сегодня хорошее.

Димитрий разделся илёг рядом.

–Линда, Франческа чем-то расстроена после вашей поездки.

–Наверное, невсё посмотрела вНеаполе. Я тут нипричём.

–Я необвиняю тебя совершенно. Просто хотел спросить: вы непоссорились? Что ты там ей говорила?

–Да ничего я неговорила! Напилась вобед ина обратном пути какую-то ерунду несла! Даже толком непомню.– Линда помнила, ноне хотела признаваться Димитрию, что сказала просвои чувства.– Ничего непомню.

–Хорошо, ладно. Ты здесь останешься, Линда?

–Нет. Вернусь напару дней домой, вВьетри-суль-Маре, это рядом. Потом улечу вРим. Напару недель. Атам посмотрим.

–Тебе нравитсяРим?

–Уменя там дом. Я люблю побыть немного одна всвоей пещере.

–АДаниэль?

–Он вернётся вПариж ксвоей мадам.– Линда рассмеялась.– Неудивляйся. Мы так живём уже последние десять лет. Он своей жизнью, я своей.

–Апочему нерасстанетесь?

–Ну мы венчаны. Акатолический брак неразвенчать. Только смерть супруга может стать причиной. Илиличное ходатайство. Даниэль могбы это сделать, ноне делает. Поэтому первый вариант самый лёгкий. Ипотом, я боюсь остаться одна. Неизвестно, что ожидать отмужа, если мы разведёмся. Он способен намногое.

–Ноон тебя любит, Линда.

–Любит? Ха!– Линда встала иподошла кДимитрию, присела наего шезлонг.– Я тебе так скажу: он ничего незнает олюбви.

–Смотря, что вы оба понимаете подлюбовью.

–Ачто тут понимать? Любишь, ставишь другого превыше себя, жертвуешь собой.

–Нет, это нелюбовь, это издевательство какое-то! Где один будет постоянно жертвовать!

–Ты ещё слишком молод, Димитрий. Свозрастом точка зрения налюбовь меняется. Поверь мне. Мне нравятся слова святого Петра олюбви, вот вних вся соль. Почитай как-нибудь, полезно. Утебя весь лоб мокрый.– Она нагнулась надДимитрием, он увидел её лицо близко-близко. Она посмотрела нанего ипоцеловала.– Извини, неудержалась. Сегодня последний вечер.