Огнестрельное оружие XIX-XX веков. От митральезы до "Большой Берты" - Джек Коггинс

В июне 1941 года не все население было проникнуто яростным национальным духом – тяжесть режима слишком сильно давила на него. Это сказывалось в том, что население в ряде областей встречало захватчиков как освободителей, но это было лишь до тех пор, пока поставленные во главе этих местностей германские командиры не начинали вести себя как жестокие оккупанты. Подобное обращение вскоре заставило гражданское население понять свою ошибку. Сделав свой выбор между жестким правлением Сталина и ужасом гитлеровского режима, оно стало сражаться против оккупантов.

Крупные политические ошибки, допущенные немцами, сделали для начала организованной партизанской войны столько же или даже больше, чем все призывы Советов к патриотизму оккупированного населения. Лишь когда варварское поведение захватчиков сделало существование невыносимым, целые села стали уходить в леса и вести партизанскую войну, наносившую значительный урон немцам. Можно обсуждать, сколь значителен был причиненный им на самом деле ущерб, но документы бесстрастно утверждают, что к концу 1943 года из 257 дивизий стран оси на Восточном фронте против партизан действовали 25 дивизий. Партизанами уничтожалось значительное число железнодорожных вагонов, до 200 локомотивов ежемесячно, взрывались многие мили железнодорожного полотна. Кроме этого, непрекращающиеся убийства, акты саботажа и поджоги держали захватчиков в постоянном напряжении, что, безусловно, снижало боевой дух оккупационных войск.

И вот тот самый «русский паровой каток», который, как мечтали страны Антанты в Первую мировую войну, расплющит германскую военную машину, в конце концов пришел в движение и покатился вперед в ходе Второй мировой войны. В его движении было свойственное каждой войне безрассудное пренебрежение человеческими жизнями, но теперь русский солдат получил в свое распоряжение громадное количество вооружения, причем вооружения равного или лучшего, чем располагал его враг. Результат стал катастрофическим для Германии, поскольку если кто-либо и усвоил уроки Карла фон Клаузевица, то это сделали именно русские – они научились применению силы – силы целиком скоординированной и умело направляемой.

Советский солдат наших дней вызывает живой интерес западных исследователей военной истории. С моей точки зрения, он как воин представляет собой более совершенную силу, чем те его предшественники, которые изгнали с Русской земли, казалось бы, непобедимые германские армии и закончили свой боевой путь у Бранденбургских ворот. Одна из причин этого заключается в смягчении политической и экономической ситуации, которая в значительной степени потеряла свою остроту по сравнению с горькой долей солдата времен Сталина. Жизнь в СССР может считаться по нашим стандартам мрачной, в недалеком будущем, возможно, она станет еще напряженнее, но суровость и жестокость ранних лет революции в значительной степени смягчились. Ныне советский человек, за немногими исключениями, весьма гордится своей страной и ее достижениями. Те люди на Западе (и, в частности, в США), которые воображают, что средний россиянин только и ждет случая, чтобы восстать и сбросить ярмо своих угнетателей, лишь обманывают сами себя. Современная русская армия, насколько мы можем судить, превосходно вооружена и оснащена – очень высока доля бронетанковых и механизированных дивизий по отношению к стрелковым дивизиям. Кроме того, каждая стрелковая дивизия имеет в своем составе около семидесяти средних танков и самоходных артиллерийских установок. Дефицита автотранспорта, который в значительной степени осложнял и замедлял темпы наступления в ходе Второй мировой войны, более не существует. Заметные успехи достигнуты и в области связи, бывшей весьма слабой и ненадежной в 1941 году.

Кроме гигантской армии, Россия располагает и значительным военно-морским флотом, который по своей численности уступает лишь флоту Соединенных Штатов. Современные исследователи насчитывают в его составе 22 крейсера, 165 эскадренных миноносцев и 465 подводных лодок, в том числе 25–30 ракетных и 18 с ядерными двигательными установками. Количество фрегатов и сторожевых кораблей достигает 275 единиц, минные тральщики, торпедные катера, десантные и вспомогательные суда насчитываются сотнями. Важным обстоятельством является лидерство советских ученых в океанографии – важнейшей области, которой вплоть до недавнего времени Соединенные Штаты просто пренебрегали.

Скорее всего, оценки западных специалистов относительно советской военной мощи носят обобщенный характер. Вполне понятно также, что сведения эти являются секретными. К сожалению, есть много людей, которые полагают, что преуменьшение потенциала врага является некой формой патриотизма. Но было бы роковой ошибкой недооценивать достижения Советов в какой бы то ни было области вооружения, включая и атомное оружие. Закономерности технического развития свидетельствуют о том, что все промышленно развитые нации находятся примерно на одном и том же уровне разработок и производства военной техники, поэтому вполне разумно считать (хотя и неприятно), что Советский Союз может обладать, по крайней мере, оружием того же уровня, что и страны НАТО.

Что же касается статуса советского солдата наших дней, то он, как и прежде, существует в условиях строжайшей дисциплины, а между ним и его командирами высится разделительный барьер воинского звания. Вернулись даже золотые и серебряные погоны времен царизма! Снова чрезмерно много внимания уделяется различным формальностям и точному соблюдению воинской субординации, опять появилось отдание чести, некогда отвергнутое как символ низкопоклонства. По сути, советский офицерский корпус приобрел черты высшей касты. Жалованье у офицера выше, чем у среднего гражданского труженика; он имеет многочисленные привилегии, в том числе преимущественное обеспечение жильем и лучшее снабжение предметами потребления. Полковая жизнь требует от офицера определенных усилий и контроля за своим поведением, то же ожидается и от их жен. Приверженцы большей демократизации в армиях стран Запада вряд ли нашли бы себе единомышленников среди членов нового офицерского корпуса СССР. Нам остается только предполагать, что, будучи представителями самой крупной армии мира, имеющей самый большой опыт сражений, они знают, что делают.

Советский военнослужащий пользуется большим уважением в России, а рядовой солдат, который приходит на службу обычно в возрасте девятнадцати лет, хотя и получает весьма скудное содержание, все же находится в лучшем материальном положении, чем если бы он пребывал в гражданской жизни. Обучение его весьма строго, жизнь его, странным образом, лишена того минимального комфорта и удовольствий, на которые вполне может рассчитывать его американский ровесник. Строевая и боевая подготовка, лекции (как военные, так и политические) и спорт заполняют все его дневное существование, оставляя лишь незначительное время для личных надобностей. Часто устраиваются маневры в условиях, максимально приближенных к боевым. Отслужив действительную воинскую службу, он переходит в резерв первого класса, в котором пребывает до тридцатипятилетнего возраста, и в этот период проходит шесть двухмесячных сборов для переподготовки. С тридцати пяти до сорока пяти лет – резерв второго класса – и пять раз сборы продолжительностью один месяц; с сорока пяти до пятидесяти лет – один раз сборы месячной продолжительности.