Британский качок - Сара Ней

пожимает плечами.

Съежившись — потому что, конечно, это меня убьет, — я подношу вилку к губам и кладу кусочки в рот, закрывая, чтобы прожевать.

Это попадает мне на язык.

Хмм.

Сыр.

Соленая сосиска.

Лапша.

Накалываю еще кусочек, нуждаясь во второй попытке для надлежащей оценки.

Кладу в рот.

Жую.

Хм. Не так уж ужасно.

Джорджи ждет, когда я что-нибудь скажу. Что-нибудь.

Еще не попробовала ни кусочка от своей порции.

— Ну?

Как будто она шеф-повар, отмеченный звездой Мишлен, ожидающий, когда критик оценит ее таланты.

Я медленно киваю.

— Неплохо.

Ее брови с надеждой приподнимаются.

— В самом деле? Не противно?

— Поверь мне, я бы сказал, если бы мне не нравилось.

— Хорошо. — Счастливая, она начинает ковыряться в своих макаронах с сыром.

— Ты сказала, что часто это ела?

— В детстве, да.

— Хм. — Это было бы идеальной едой в общежитии в Стоу, когда я был мальчиком. Легко. Несколько ингредиентов.

Кастрюля. Вода.

Сливочное масло.

Молоко.

Все просто.

Я случайно издаю довольный звук «М-м-м», который приводит Джорджи в восторг.

— Ура! — практически визжит она. — Я так счастлива, что тебе нравится.

— Полегче, тигрица, — говорю ей с набитым ртом, что грубо даже для меня. — Я сказал, что мне нравится — я не сказал, что хочу на этом жениться.

Прошло много времени с тех пор, как мне приходилось использовать манеры, вбитые в меня мамой и уроками поведения в школе.

Проклятый этикет — последняя чертова вещь, которую подросток хочет изучать, поэтому мы не очень спокойно сидели на уроках.

На этих скучных курсах было заработано много штрафных баллов.

Джорджи делает глоток шоколадного молока, и я делаю то же самое, поднося стакан к губам.

У меня и этого тоже не было.

Делаю большой глоток.

Оно холодное и очень вкусное. Ням.

Выпиваю залпом весь стакан, облизывая губы.

Джорджи сияет.

— Я боялась, что отравлю тебя. Я так рада, что тебе нравится, даже хот-доги.

— Сосиски?

— Остановись. — Она добродушно смеется. Интересно, бывает ли у нее когда-нибудь плохое настроение; Джорджи всегда кажется веселой. Бодрой.

За исключением того первого вечера, когда мы встретились — в ту ночь она определенно выглядела так, будто собиралась описаться.

Съев остатки того, что было в миске, плюс остатки того, что было в кастрюле, я встаю со своего места и убираю со стола, чтобы сполоснуть посуду в раковине.

— Ты не обязан этого делать, — говорит Джорджи с беспокойством в голосе.

Но она не горничная и пришла сюда не для того, чтобы убирать за мной.

— Ты готовишь, я убираю.

Девушка улыбается, прикусывая нижнюю губу.

Тем вечером, еще долго после того как девушка ушла, я лежу в постели, думая о соседе по комнате, а потом о ней.

Джорджи.

Соседка по комнате.

Соседка по комнате Джорджи.

Если бы она переехала, ничего бы не случилось. Она была бы вне пределов досягаемости.

Почему?

Ты уезжаешь, и она тоже — она не хочет отношений.

Тем более с тобой.

Так ли это?

Понятия не имею.

Покончив с ужином, мы сели во внутреннем дворике рядом с небольшой ямой для костра, которую я сделал из блоков из магазина «Хоум Дипоу»[9], смеясь над нашими родителями, друзьями и товарищами по команде.

В основном над ее товарищами по команде.

Звучало так, будто они идиоты.

Быть с девушкой — это совершенно не то же самое, что тусоваться с парнями.

Это было спокойно.

Мило.

Джорджи рассказала о том, что почти никого не знает здесь, но подружилась с Наллой и Прией из нашего бизнес-класса. Как ей скучно и одиноко в общежитии…

Я хватаю мобильный с тумбочки, прежде чем успеваю передумать.

Я: Я тут подумал.

Джорджия: О боже. Это звучит серьезно.

Я: Я серьезно.

Джорджия: Это была фигура речи. Ты такой буквальный.

Джорджия: Что у тебя на уме, Джонс?

Я: Я тут подумал — а если бы ты жила со мной?

Джорджия: ЛОЛ

Я: Что тут смешного?

Джорджия: Ты. Это было так случайно и появилось из ниоткуда. Ты пьян???

Я: Я лежу и думаю об этом, и это имеет смысл.

Джорджия: Э-эм… что? Я тебе даже не нравлюсь. Почему ты хочешь, чтобы я жила с тобой?

Я: Кто сказал, что ты мне не нравишься? Ты накормила меня. Все прощено.

Джорджия: Тогда с тобой слишком легко…

Я: Большинство парней такие.

Джорджия: Ты сейчас серьезно? Ты же знаешь, я не могу просто съехать из общежития. Я плачу за то, чтобы быть здесь.

Я: Ты добровольно платишь за то, чтобы спать, мыться и есть в одной комнате, возможно, с двухъярусной кроватью.

Джорджия: Я не КУПАЮСЬ в своей комнате.

Я: Верно. Ты принимаешь душ в общей комнате в стрингах.

Джорджия: Я не ношу стринги в душе!

Я: Обувь. Обувь для душа.

Джорджия: О. Ты это имел в виду под стрингами[10]?

Я: Да.

Джорджия: Туше.

Я: Я не шучу.

Джорджия: Извини, ты свалил это на меня из ниоткуда; я все еще не уверена, что это не розыгрыш.

Я: Неужели я выгляжу так, будто способен на такой сложный трюк, как этот? Это ты увлекаешься дедовщиной — я не занимался этим со средней школы.

Джорджия: Ну и дела, ты все продолжаешь поднимать эту тему.

Я: Правда освободит тебя.

Джорджия: Я бы согласилась жить с тобой только в том случае, если бы арендная плата была равна или меньше той, во что она мне обходится сейчас, плюс коммунальные услуги. Я реально… на мели.

На мели.

Это на сленге означает «стеснена в средствах»?

Наверное.

Хотя мне слишком лень гуглить это.

Джорджия: Я не знаю, сколько это выходит в месяц, нужно подсчитать. Я ужасна в математике.

Я: Хорошо.

Джорджия: Эм. Сколько ты рассчитывал получить по аренде?

Я: Я не продвинулся так далеко в своем грандиозном гениальном плане.

Джорджия: ЛОЛ. Что ж, когда разберешься с этим, дай мне знать.

Я: Хорошо. А пока займись подсчетами.

Джорджия: **закатывает глаза**

Я: Тебе лучше прекратить закатывать глаза, иначе они там так и останутся.

Джорджия: **подмигивает** Увидимся в классе.

10

Джорджия

Я болтаю с Наллой и Прией, когда Эшли плюхается на сиденье позади меня, задевая длинными ногами спинку моего сиденья.

Его ноги раздвинуты — он должен их раздвинуть, иначе просто не поместится — его колени так высоко над спинкой моего сиденья, что я бы ударилась о них головой, если