Сонная лощина. Дети революции - Кейт Р. А. ДеКандидо

Эти вечно привозят собственные охранные системы, которые никак не желают совмещаться с системами музея, а владельцы требуют нанимать больше людей, на что у музея попросту нет денег. Денег не было и на то, чтобы платить за сверхурочные часы собственным охранникам.

Еще у Бедраджа имелись хорошие связи в местном отделении Интерпола, в канцелярии ФБР и двадцать третьем участке полиции Нью-Йорка – собственно, поэтому внезапное вторжение представителей последнего и расстроило Бедраджа.

Он как раз перебирал бумаги в кабинете на шестом этаже, когда по рации с ним связался Ахонджон, дежурный, что сидел за стойкой у главного входа.

– Бедрадж, тут к тебе полиция и мисс Наджент из страховой.

Нахмурившись, Бедрадж ответил, что сейчас придет, а сам на лифте спустился на второй этаж. Оттуда по витой лестнице имени Натали Пьерпонт Комфорт продолжил путь на первый – так у него было время разглядеть, какое же бедствие его постигло.

И вот, спускаясь по ступеням, он насчитал трех офицеров в форме и еще трех в штатском, двоих из которых узнал. Первого – долговязого, в плохо сидящем костюме – звали детектив Томас Васкес, и служил он в двадцать третьем участке. Второго – точнее, вторую, смуглую коренастую женщину в идеально сидящем темно-зеленом костюме, – звали Бэт Наджент. Это была та самая страховщица.

– Да, Томас, что случилось? – спросил Бедрадж, едва оказавшись рядом с офицерами.

– Есть реальная угроза, Бедрадж, – примирительно вскинул руки Томас. – Поговорим у тебя в кабинете?

Трое в форме тем временем отправились бродить по музею. Один пошел в восточное крыло, второй – в южное, а третий – в сувенирную лавку. И посетители, и работники музея заметно нервничали.

Бросив на офицеров косой взгляд, Бедрадж снова обернулся к Томасу:

– Да, идем. Сюда.

Он провел троих в штатском к лифту и, зайдя в кабину, использовал ключ доступа, чтобы подняться на шестой этаж. (Шестой и пятый предназначались исключительно для персонала.)

Они вошли в тесный кабинет, где имелось всего два кресла для гостей. Долговязый предпочел постоять.

– Очень учтиво с вашей стороны…

– Прости, – извинился Томас, уловив намек, и присел. – Бедрадж Дезан, начальник охраны. Бедрадж, познакомься, это Фрэнк Ирвинг из Сонной Лощины. Бэт ты уже знаешь.

Бедрадж опустился в скрипучее кресло. Бэт, Томас и капитан из округа Вестчестер поморщились, однако сам Бедрадж скрипа как будто и не заметил. Давно к нему привык.

– Да, скажите ей спасибо, не то заставил бы вас и ваших варваров платить за входные билеты.

Томас поморщился.

– Эй, так нечестно. Ты ведь меня знаешь, Бедрадж: я бы не пришел без веской причины. – Осклабившись, он добавил: – К тому же у вас цены – не цены, а так, добровольные взносы. Скажу своим – и они тебе по центу заплатят.

– Верно. – Бедрадж покачал головой. – Да, и Бэт в курсе, что я тебя знаю, именно поэтому здесь ты, а не кто-то другой из участка. Так что заткнись уже и объясни, в чем дело.

– Мистер Дезан, – заговорил наконец Ирвинг, – среди экспонатов одной выставки имеется Крест Независимости, принадлежавший некогда Тенчу Тилману, верно?

– Разумеется.

– Два таких креста хранились в Метрополитенмузее и еще один в музее Кортландтов, что в Тарритауне. Все три похищены.

Бедрадж резко выпрямился. Раздраженности в его взгляде как не бывало. Томаса и Бэт он подкалывал по старой дружбе, однако теперь осознал, что угроза и впрямь реальна.

– Да, сейчас бы самое время сказать, что у нас наисовременнейшая охранная система. Плюс владельцы выставки «Общества Цинциннати» установили веб-камеру, чтобы весь свет мог любоваться их треклятыми экспонатами круглые сутки, целую неделю, но ведь у Метрополитен-музея система безопасности куда круче.

Бедрадж глянул на Бэт.

– Послушай, Бедрадж, – начала Бэт, хранившая до этого странное молчание, – по науке, нам положено обратиться сразу к организаторам выставки «Общества» и совету директоров музея, но я тебя знаю. Ты терпеть не можешь, когда эти идиоты вмешиваются в дела безопасности, ведь это твоя епархия. Мы к тебе обратились из уважения.

– И я вам очень признателен, Бэт.

– Послушай, я знаю, – кивнула она, – что у музея нет лишних денег, поэтому участок выделит трех человек – охранять музей после закрытия. Мы с Фрэнком тоже останемся.

Услышав последнее предложение, Бедрадж так и замер с открытым ртом – не успел возразить.

– Погоди, Бэт, для тебя я могу сделать исключение, но – без обид, капитан, – ваша юрисдикция на мой музей не распространяется.

– Это лишь с недавних пор, – ответил Ирвинг. – Я работал в нью-йоркской полиции и перевелся в Сонную Лощину. Более того, – тут каменное выражение сошло с его лица, – мы с Бэт когда-то были напарниками. Это я научил ее всему, что она знает.

– Значит, – фыркнул Бедрадж, – виноваты вы. – Он покачал головой. – Вряд ли я имею на это право. В смысле…

– Мистер Дезан, грабители не гнушаются даже убийством.

– Что?! – Про убийства Бедраджу никто не говорил.

– Покажи ему, – сказал Ирвинг Бэт, и та вынула из сумочки планшет.

Томас покачал головой.

– Теперь понятно, почему ты ушла из полиции, Наджент. Наш бюджет на такие игрушки не рассчитан.

Поводив по экрану пальцем, Бэт нашла наконец нужную фотографию и показала ее Бедраджу: разбросанные по вестибюлю музея части тел.

Она хотела уже показать следующее фото, но Бедрадж вскинул руку.

– Все, все, я понял… – Завтрак едва не покинул желудок.

– Жертв три, – пояснил Ирвинг. – Ночные дежурные из музея Кортландтов. Со всеми поступили одинаково.

– Проклятье. – Бедрадж сглотнул подступившую к горлу желчь. – Что же вы сразу не сказали?

– Такое дело, – Бэт указала на планшет, – требует подготовки. Плавного перехода.

– Брехня. – Бедраджа передернуло. – Ну ладно, давайте дальше. Мы закрываемся в шесть, и – спасибо «Сфинктеру Цинциннати», – присутствующие в комнате тихонько рассмеялись, – за выставкой присматривают двое дежурных. Но если за крестом придет нечто, способное на такое зверство, то лучше бы охранников было семеро.

– Отлично. – Ирвинг направился к двери. – У меня еще кое-какие дела. Вернусь в шесть.

Направился к выходу и Томас.

– Мне тоже надо вернуться в участок. Своих ребят оставлю здесь – до вечера, а после пришлю троих из ночной смены. Ладно?

Бедрадж задумчиво кивнул, даже не глядя, как Томас и Бэт выходят в дверь.

Перед мысленным взором у него стояла картина: расчлененный труп дежурного из тарритаунского музея.

Говорить или не говорить о случившемся двум ночным охранникам, когда те заступят на пост? Ладно Джессика, она служила в полиции Питтсбурга и в Нью-Йорк перебралась вслед за мужем, когда того перевели. Но Эммет – он же просто стивидор на пенсии, которому нравится работать в ночь из-за тишины и спокойствия. Уж он-то точно не подписывался на собственное расчленение.