Любовь за вредность - Татьяна Герцик

И чего она так злится? После моей беспощадной отповеди Евгений больше не появлялся, так что ей все карты в руки. А если он не удостаивал своим вниманием и ее, то я тут вовсе ни при чем. С чистой совестью повернулась к Викусе спиной и, безуспешно пытаясь отыскать в предстоящем походе светлые стороны, уныло слушала безумные Иринкины прожекты. Подойдя к витрине, выбрала салатик с крабовыми палочками без хлеба и кофе, посчитав, что сто граммов салата благотворно скажутся на моей попытке влезть в летний льняной костюмчик. Иринка, не в пример мне набравшая уйму тарелок с различным содержимым, состроила мне умильную рожицу:

— Молодец! Так держать!

Разгадав, что это подначка, а не поощрение, я молча уткнулась в свою тарелку. Салат казался мне сухим, недосоленным и просто несъедобным. Вспомнились деликатесы, которыми меня потчевал Евгений. Тело вновь охватила томительная истома. Что-то в последнее время мне частенько было не по себе. Возбуждение, охватившее меня в празднование Восьмого марта, никак не желало покидать мой обессиленный организм. Если бы я верила в магию и потусторонние явления, решила бы, что Евгений сходил к какой-то бабке и та наслала на меня эту неприятную блажь. Любовью тут и не пахло — в истории с Игорем я достаточно близко подошла к этому чувству, чтобы понимать, что это такое.

Пообедав, договорились встретиться в субботу возле Дворца молодежи и разошлись по домам. Моросил дождь, но я все равно пошла пешком, наслаждаясь самим процессом ходьбы. Движение — это жизнь. Как правы были философы древности — в их кратких сентенциях заключался весь смысл поздних многоречивых трактатов.

Мимо проехала черная машина, и я резво отпрыгнула от края тротуара на добрых полтора метра, чуть не сбив какого-то парня, спешившего по своим делам. Покрутив пальцем у виска с явным намеком на ущербность моих мозговых процессов, он для безопасности удрал от меня подальше, а я горестно понурилась. Вот ведь незадача! Со дня нашей последней с Евгением встречи прошло столько времени, а я до сих пор нервно вздрагиваю, если рядом со мной проезжает машина. Причем не важно, какого она цвета и марки, важен сам факт ее появления. Пора, пора лечить нервишки.

Субботний денек выдался на редкость противным. Лил апрельский дождь, разводя всюду лужи и грязь. Я морщась смотрела в окно. Идти никуда не хотелось. Мама с утра испекла мой любимый рыбный пирог из палтуса и трески, к которому я была вынуждена лишь прикоснуться, нельзя же явиться на вечер, пыхтя от переедания.

Принесенная мной жертва привела меня в упадочническое настроение. И вот в четыре часа, вместо того чтобы сидеть на кухне и благоговейно вкушать чудный мамочкин пирог, мне, связанной по рукам и ногам дурацким обещанием, пришлось вылезать из дома ради сопровождения подруги. Она, видите ли, без моей моральной поддержки не в состоянии подцепить нужную ей особь мужского пола. Глупость несусветная…

Чтобы особо не выделяться, надела серое трикотажное платье, призванное скорее отпугнуть возможных кавалеров, нежели их привлечь. Посмотрев на себя в зеркало, решила, что для роли дуэньи вполне сойдет, ведь моя главная задача — оттенить красоту спутницы.

Мамуля не одобряла моей попытки выйти в свет в такую погоду, но, узнав, куда я иду, удовлетворенно покивала. Она тоже, как и все мои родственники, считала, что в мои годы девицы должны быть замужем и иметь детей. Ущербное положение дочери ее угнетало, а мое откровенное нежелание что-либо в нем менять вообще обескураживало. В ее годы миром правили семейные ценности, и она не хотела от них отказываться.

Сидя в гордом одиночестве в совершенно пустом вагоне, я все больше мрачнела. Все нормальные люди в такую погоду дома сидят, телевизоры смотрят, книжки читают…

Пребывая в расстроенных чувствах, я под зонтиком добежала от трамвайной остановки до дворца, У входа меня уже ждали Ольга с Ириной. Они были разодеты в пух и прах и раскрашены, как индейцы на тропе войны. Я тихонько пофыркала, но ничего не сказала, не желая портить им настроение. Ольга, оглядев мой довольно скромный вид, заявила:

— Ну и ну, Анька! Так на тебя никто и не клюнет!

Мне не понравилось это панибратство, но, поскольку обстановка была неформальной, я решила не лезть в бутылку. Иронично успокоила пекущуюся о моем благополучии девицу:

— Я вам конкуренцию составлять не собираюсь! Главное, чтобы вас хорошо поклевали! Мне вообще приятнее лежать дома на диване и слушать музыку, чем таскаться на светские мероприятия! Если на меня не посмотрит ни один местный фраер, я ничуть не обижусь.

Ольга посмотрела на меня со снисходительной усмешкой, как на слабоумную. Я быстрее прошла в зал, чтобы не рассмеяться ей в лицо. Вот уж стопроцентная женщина! Без мужчин жизни не мыслит… Села согласно купленному билету за столик, украшенный маленьким букетиком искусственных фиалок, и осмотрелась. Скучноватый какой-то интерьер: серые стены, подпирающие такой же серый потолок серые квадратные колонны. Мне стало так скучно, что я откровенно зевнула. Для чего такой окрас? Чтобы успокоить беснующуюся молодежь? Все-таки это Дворец молодежи, и в обычное время здесь проходят молодежные дискотеки…

Кругом были одни женщины. Всем им было честно за тридцать. Разряжены они были так, что на их фоне даже Ирина с Ольгой казались скромницами. Я перевела взгляд на свое простенькое серое платье, почти сливающееся с окружающим интерьером. Да, зря я так оделась, слишком отличаюсь от остальной пестрой толпы. Это моя ошибка. Я давно убедилась, что самый верный способ не привлекать к себе внимание — это быть как все.

Мужчин не было и в помине. Я усмехнулась про себя. Вот будет забавно, если они вовсе не появятся… Но, вспомнив, что дворец в анонсе гарантировал паритет полов и что билетики у нас розового цвета, немного приуныла. В самом деле, минут через десять начали подтягиваться и представители так называемого сильного пола. Я не смотрела в их сторону. Зачем? Они меня вовсе не интересовали…

Ирина и Ольга, закончив наводить последние штрихи на свою и без того потрясающую красоту, вернулись из туалетной комнаты, устроились рядом со мной и с возбужденными лицами принялись обсуждать достоинства входящих, делая вид, что они заняты важным разговором. Остальные женщины так же исподтишка разглядывали входящих, стараясь не привлекать к себе внимание. Правильно, скромность украшает женщину.

Мужчины вели себя иначе. Некоторые с видом записных бонвиванов останавливались у входа, окидывая весь зал победным взором. Их петушиные повадки были так противны, что я удивилась — для чего они сюда ходят? Неужели есть дурочки, согласные на подобное знакомство? Другие вели себя несколько скромнее, но тоже без особого стеснения — ведь их ценность была перманентно выше ценности любой из присутствующих здесь дам.

От наблюдения за местными нравами меня отвлек официант, принесший напитки, входившие в стоимость входного билета. Я налила себе минералки, проигнорировав предложение Ольги опрокинуть для поднятия тонуса по сто граммов какого-то приторного ликера. Иринка предложение не отклонила, чокнулась с Ольгой, и они лихо выпили сначала сто, потом еще сто и остановились только потому, что заиграла быстрая музыка для общего знакомства.