Два шага до катастрофы - Сергей Москвин

Эльза появилась в аэропорту за сорок минут до ожидаемого прибытия аэрофлотовского рейса. Хасан узнал ее сразу, несмотря на закрывающие верхнюю часть лица темные солнцезащитные очки. Из жгучей кавказской брюнетки она превратилась в шатенку с отливающими красноватым цветом волосами. Легкая шелковая блузка и короткие узкие брючки, подчеркивающие стройность ее ног, заставляли многих мужчин поворачивать голову в ее сторону. Но Хасана в первую очередь интересовало поведение самой чеченки. Судя по тому, что она не делала немотивированных жестов, не обменивалась выразительными взглядами с мужчинами из толпы встречающих, она действительно приехала в аэропорт одна. Хасан еще около двадцати минут наблюдал за Эльзой и окружавшими ее людьми, но не заметил ведущегося за ней наблюдения. Он знал, что, если наблюдение ведут профессионалы, дилетанту его практически невозможно обнаружить. Но Хасан не был дилетантом. Являясь в прошлом кадровым офицером иракской разведки и лондонским резидентом «Аль-Каиды» в настоящем, он поднаторел в методах контрнаблюдения. И сейчас опыт и интуиция подсказывали ему, что за чеченкой нет «хвоста» российских спецслужб. Доверившись собственным чувствам, он вышел из бистро и направился к ней.

Увидев его перед собой, Эльза изумленно взмахнула ресницами.

– Вы?! Как вы здесь оказались?!

– Самолет прилетел раньше, – с улыбкой ответил он.

– Но… еще даже не объявили о прибытии. – Эльза недоуменно указала на табло.

– Такое иногда случается, – пояснил Хасан и быстро спросил: – Так мы можем ехать?

– Да, конечно. – Эльза явно смутилась. – Идемте, я провожу вас к машине.

Ее машиной оказался «Мицубиси Лансер», не дорогой, но вполне приличный автомобиль. Чеченка вела машину уверенно и через полтора часа езды свернула с городского проспекта к высотному панельному дому.

– Здесь я и живу, – прокомментировала она. – Квартира на восьмом этаже.

– Кто там жил до тебя? – на всякий случай поинтересовался Хасан.

– Какая-то проститутка, – с усмешкой ответила Эльза.

Хасан изменился в лице.

– Ты выбрала не лучшее место для жилья, – хмуро произнес он.

Эльза беззаботно рассмеялась:

– Только не в Москве. Здесь проститутки снимают себе апартаменты в лучших домах. И никого из жильцов не волнует такое соседство.

Во время службы в иракской разведке Хасан часто приезжал в Москву, последний раз он был здесь в марте 2000 года и считал себя знатоком России. Но после ответа агентессы понял, как он, в сущности, мало знает об особенностях жизни в российской столице.

Стремительный лифт поднял их на восьмой этаж, где Эльза открыла своим ключом массивную стальную дверь и пропустила его внутрь. По восточным и даже европейским меркам квартира оказалась более чем скромной – небольшая квадратная прихожая, единственная комната, совмещенная с туалетом ванная комната и кухня. Однако обставлена она была вполне по-европейски новомодной, многофункциональной мебелью. Единственное, что не понравилось Хасану, это огромная двуспальная кровать. Занимающая большую часть комнаты, она создавала впечатление гостиничного номера, нарушая обстановку домашнего уюта, которую следовало создать в интересах будущей операции.

– Кровать придется заменить раскладным диваном, – вернувшись в комнату после осмотра квартиры, объявил он.

Если Эльза и удивилась такому требованию, то вида не подала, и лишь спросила:

– Предстоит серьезное дело?

Хасан мысленно усмехнулся. Если бы она только знала, насколько серьезное!

– Об этом позже, – вслух произнес он, потом вынул из кармана блокнот и, записав там несколько наименований, вырвал верхний лист и протянул Эльзе. – Для начала мне понадобится вот это.

* * *

Вскрыв опечатанный конверт с двумя предупреждающими штампами «государственной важности», Егоров вынул оттуда несколько прошитых и пронумерованных машинописных листов. Взглянув на титульный лист, он прочитал название документа: «Опытно-конструкторский проект «Зодиак» – специальная боевая часть. Состав конструкторской группы». Ниже следовал длинный список фамилий, заканчивающийся на последнем, пятом, листе. Начав читать, Егоров неожиданно наткнулся на знакомую фамилию – Лобанов Н.И. Одним из конструкторов ядерного заряда «Зодиака» оказался нынешний начальник КБ Саровского научно-производственного объединения «Алмаз» и близкий знакомый Егорова профессор Лобанов. Отложив список, Егоров достал свой мобильный телефон и, отыскав в электронной записной книжке сотовый телефон Лобанова, набрал номер. Особенно рассчитывать на удачу не приходилось. В саровском ядерном центре в соответствии с требованиями безопасности непрерывно работали системы радиоподавления, что исключало возможность использования на предприятии сотовых телефоннов, радиоприемников и других приемопередающих радиосредств. Но на этот раз Егорову повезло – сначала он услышал протяжные гудки, а потом из трубки донесся и голос Лобанова.

– Добрый день, Николай Иосифович. Егоров Вас беспокоит.

– Андрей Геннадьевич! Здравствуйте! – воскликнул Лобанов. – Ну, какое беспокойство! О чем вы? Вы не представляете, как я рад вас слышать!

Судя по его голосу, это было действительно так.

– Я понял, вы сейчас не на работе, – продолжал Егоров.

– Да я в Москве, в командировке! – огорошил его Лобанов. – Завтра обратно. Вчера заехал навестить Ирину. Думал и с вами повидаться, а она сказала, что вы уже год, как расстались.

Егоров тяжело вздохнул. Воспоминания об Ирине всякий раз отзывались ноющей болью в его душе. Отец Ирины – академик Корчагин, главный конструктор советского диверсионного ядерного фугаса, друг и коллега профессора Лобанова, полтора года назад был убит вместе с женой исламскими террористами, пытавшимися заполучить технологию создания ядерного оружия. После смерти родителей Ирина осталась круглой сиротой, и Егоров, занимавшийся расследованием обстоятельств гибели ее семьи и спасший девушку из рук похитивших ее террористов, сблизился с ней. Они прожили вместе полгода, но затем все-таки расстались. Расстались по инициативе Егорова, решившего не обременять молодой женщине жизнь своим присутствием. Ирина тяжело переживала их разрыв. Егоров видел это, но не изменил своего решения. И сейчас, по прошествии года, все еще корил себя за то, что невольно причинил ей страдания.

– Алло, Андрей Геннадьевич! Вы меня слышите? – вернул его к реальности голос Лобанова.

– Да, Николай Иосифович, прекрасно слышу, – ответил Егоров. – Мне тоже хотелось бы с вами увидеться. Поэтому, если у вас нет сегодня на вечер никаких планов, приглашаю вас к себе.

– На Лубянку? – хохотнул Лобанов.

– Домой.

– Договорились, – так же весело ответил Лобанов. – Это я шучу, не обижайтесь.

Шутка показалась Егорову не очень остроумной, и он не стал заострять на ней внимание.

– В котором часу вы освобождаетесь?