Дурнушка для мажора, или Уроки соблазнения - Яна Лари

— Не уйдёшь! — Он требовательно притягивает меня ближе и прижимает лбом к своему лбу. — Так просто я тебя не отпущу, раз пришла…

В моем горле стучит. Он в бреду и мне всё это кажется бредом.

— Артур, перестань! — Отчаянно упираюсь, но у него значительное преимущество в весе и неожиданная сила в жилистых руках. — Да отпусти же ты меня! Клянусь, я тебя сейчас покусаю!

— Иди ко мне, Ника…

Ну вот как? Как я постоянно умудряюсь влипнуть в историю?

— Я не твоя Ника!

Я в таком шоке, что не успеваю отреагировать. Вяземский валится со мной на кровать, уверенно ныряя руками под толстовку.

— Заткнись… — «ласково» выдыхает мне в рот сухими губами.

Варя

Я извиваюсь ужом, пытаясь если не сбросить с себя неадекватного Артура, то хотя бы нанести ему максимум увечий. Должно же что-то привести его в чувство?!

Слышу, как шлёпается на пол моя толстовка. Футболка тоже успела отсыреть, но чёрта с два я с ней расстанусь.

— Добить пришла?.. Месть удалась. Браво…

Его рука плавно скользит вверх по моим рёбрам. Всё происходит неожиданно и быстро. Так быстро, что весь недолгий промежуток между его бессвязным монологом и тревожным звуком отрывающейся от моих джинсов пуговицы, не отпечатывается в сознании иначе, чем смазанной паникой и растерянностью.

Я не понимаю, как до него достучаться. Надеяться на физическую силу не приходится. Своими глазами видела — эти руки не только игре на пианино обучены, но и способны запросто ломать кости.

— Тебе конец! — шиплю, пытаясь высвободить запястье из мёртвой хватки.

— Оставь мне эту ночь на память…

Прерывистый одержимый шёпот пускает по позвоночнику мурашки.

Сердце начинает набирать обороты. Дыхание учащается. Во рту пересыхает от осознания, что ещё немного и ему потом придётся долго каяться, а мне — как-то жить с этим.

Ну уж нет.

Заткнув рефлексы, резко расслабляюсь. Нет, я не сдалась. Просто вспомнилось, что он рассказывал в клубе про инстинкты. И нет, Артура моя безучастность не слишком смущает, останавливают его мои тихие всхлипы.

Он тормозит. Какое-то время просто прислушивается, тяжело и часто дыша мне в шею. Медленно поднимает голову.

— Какого чёрта ты здесь?.. — его охрипший голос дрожит.

Мой отказал напрочь. Не знаю, как ответить, чтобы не провоцировать и не до конца уверена, что он правильно идентифицировал мою личность.

— Отпустишь, уйду.

Артур разжимает пальцы на моих запястьях, но стоит лишь дёрнуться, как он моментально меня перехватывает.

— Останься, Варя.

— Нет уж! — Одёргиваю футболку, избегая соприкосновения наших тел, но он упрямо притягивает меня ближе. И вот уже становится непонятно кого сильнее колотит.

— Лежать, я сказал, — рявкает, упираясь лбом мне между лопаток.

— Тебе нужен врач! — пытаюсь воззвать к его разуму. Артур действительно весь мокрый и горячий, словно вышел из парной.

Собственно, ждать от Вяземского ни извинений, ни уступок не приходится. Он сонно бормочет, что ему нужно только тепло. И хоть убейся — переубедить его нереально. Как и мне нереально оправдать его действия.

Я определённо, зла на него. Меня выносит от этой наглости и вседозволенности, но что-то высказывать сейчас не решаюсь. Я себе не враг, впечатлений мне на сегодня хватило в избытке.

Продолжаю лежать на боку, чувствуя, как по спине от его размеренного дыхания расползается влажное пятно. Постепенно и моё сердце перестаёт изображать рвущийся из груди раскалённый камень. Испуг отпускает.

Артур во сне жмётся ко мне ближе и ближе, а я думаю о том, что никогда вот так в обнимку не спала с мужчиной. Вообще, никак не спала. С Рафом уснуть не получилось, так и прослонялась по комнате до рассвета, не веря собственному счастью. Ещё бы, сбылась мечта идиотки! Всё планировала, как представлю его отцу в качестве своего парня…

Не довелось.

Он спал беспробудным сном, а я, смешно вспомнить, готовила из найденных в холодильнике продуктов наш первый совместный завтрак. Старалась как никогда раньше. Но ни ароматный кофе, ни воздушный омлет энтузиазма у взъерошенного Адриана не вызвали. Он тогда сослался на похмелье… и подавился водой, которую я ему заботливо предложила.

Я в шутку предположила, что своим присутствием порчу ему аппетит. Он не стал отрицать. Нет, сгладил, конечно, но что это меняет?

Меня в его мечтах не фигурировало.

От этих мыслей где-то внутри тугим узлом сворачивается то, из-за чего становится очень грустно и хочется утешения. Наверное, дико после случившегося чувствовать себя рядом с Артуром в безопасности. И тем не менее…

Закрываю глаза.

Через какое-то время меня отключает.

Несколько раз просыпаюсь, убеждаюсь, что его хватка в такие моменты только усиливается, зато температура тела немного спала и снова проваливаюсь в тревожную полудрёму. Окончательно меня будит волна ледяной воды.

Лучше бы я продолжала тонуть в реке, как в моём кошмаре!

Любопытство дёрнуло меня на днях рассмотреть фотографии в профиле Вяземского. Эта разъярённая красотка с пустой вазой в руке совершенно точно его невеста…

Нет, она в своём уме?! На тот свет отправить его решила?

Мне кажется я сейчас готова убить их обоих. Но сначала Тиану! Нельзя же так чудить без выяснений!

Глотаю воздух, сдёргиваю с Вяземского мокрое одеяло, и второй раз за сегодня радуюсь, что он не полностью раздет, потому что, честно говоря, сама не представляю, как мы будем объясняться.

Ставлю себя на её место. А выбор-то непростой: либо доверять ему, либо своим глазам.

— Это не то, чем может показаться, — всё-таки пытаюсь объяснить своё нахождение в постели Артура. Вдруг получится достучаться? Она высокая, красивая, стильная, зачем ему размениваться?

Тиана мои слова игнорирует, но хмурится, словно вознамерилась испепелить взглядом.

Да я понимаю всё. Ей как невесте хочется немедленной расправы. Она здесь на законных основаниях. Хозяйка если не его сердца, то всего остального. А мне и права голоса в такой ситуации не положено.

Тиана отбрасывает вазу в сторону, делает шаг к кровати. Смотрит только на Артура, дышит шумно. Я тоже перевожу взгляд на него. Сонное лицо очень медленно принимает осознанное выражение, сказывается жар. Но воздух неумолимо густеет от закипающей в нём агрессии. Секунда — и его настроение кардинально меняется: взгляд становится колючим, а усмешка надменной.