Беглянка и Грешник - Анна Кухтина

–От верблюда! Она уже напечатана! На работу ко мне приходили три здоровенных амбала, люди Тимофеева, хотели напугать, спрашивали о тебе. Что же ты натворила, доченька…– родительница залилась слезами.

–Мама, не плачь, пожалуйста. Все это недоразумение, вот сейчас поговорю с Никитой Даниловичем, и он объяснит. Условия были хорошими за эту статью, вот и написала, Дима с Таней меня из квартиры выгоняют, я переезжаю и деньги нужны были. Ладно, я люблю тебя, перезвоню позже.

Положив трубку, рывком села на постель, голова ещё немного кружилась, но та слабость, которая была пару минут назад исчезла. В каком смысле статью напечатали? Как редактор посмел это сделать, не обговорив со мной? И какого лешего кто-то пытается запугать мою маму? Я что проспала пять лет, а не пять часов?!

Злость бушевала. Набегу приводила себя в порядок и пыталась дозвониться Никите Даниловичу, но он не поднимал трубку, что бесило втройне. Не важно, что я там написала в своей газете, это не даёт права ни одной живой душе третировать моих родных! Неужели Григорий Тимофеев думает, что сейчас я испугаюсь и побегу прятаться? Ха! Не на ту напал! Мне больше не двадцать лет, и никакие бандиты, пусть хоть даже все вместе взятые, не напугают до такой степени, чтобы я убежала от своей жизни ещё раз! Хватит трусить, или сама себя уважать перестану. Да пошёл ты, Григорий Григорьевич!

Через час я вышла из такси возле здания редакции. Напряжение все нарастало, ярость внутри кипела с такой силой, что становилось крайне трудно сдерживаться. Не помня себя, поднялась на лифте, не обращая внимания ни на чьи приветствия пинком ноги открыла дверь в кабинет редактора. Он как раз сидел на своём рабочем месте и пил коньяк разговаривая по телефону. Злобно шагнув навстречу мужчине, уже хотела что-то сказать, но он поднял руку прося подождать несколько секунд.

–Да, Андрей Сергеевич. Я рад, что смог вам помочь. Все прошло отлично, а вот как раз и она. Благодарности передам, спасибо. До свидания! – раскланивался перед кем-то редактор.

Потом он положил трубку и все-таки обратил на меня внимание:

–Привет, виновница торжества. Ну как? Уже почувствовала каково это, проснуться знаменитой? Я же обещал, что это будет самая твоя яркая статья, вот видишь, не соврал. Все условия нашего контракта будут соблюдены, квартиру я уже нашёл, завтра встреча с риэлторами и поедем вместе внесём залог на год, договор аренды оформим на тебя. А вот тебе отдельная благодарность от Андрея Сергеевича Разина, – мужчина через стол подвинул конверт.

Я взяла его в руки и вскрыла, внутри лежала увесистая пачка стодолларовых купюр.

–Разин? Тот самый? Так вот кто заказал статью, теперь стало ясно почему вы так уговаривали и даже грозили увольнением! Испугались, да? Ну что же, спасибо вам, что подставили. Ведь мне теперь одной придётся расхлёбывать все, что вы натворили, и убьют не вас, а меня! Они, черт подери, приходили запугивать мою маму! А вы тут сидите и благодарностями заливаетесь?! Зачем это все? Почему я…

Никита Данилович молчал долго, и светлое, даже симпатичное лицо мужчины превратилось в искаженную гримасу, всю покрытую пятнами. Капелька пота, стекающая со лба, выдавала волнение, но он будто взвешивал, стоит ли рассказывать правду. Я тоже молчала, но от того, что адреналин отпустил и силы иссякли. Обмениваясь долгими взглядами, и напряжение ощущалось физически, будто ток. Редактор опрокинул рюмку коньяка, скривился и вдруг заговорил:

–Клянусь, Женя, не было и в мыслях тебя подставлять. Поверь, нахожусь в том же положении, что и ты, но выбора никакого. Андрей Сергеевич заявился ко мне домой, собственной персоной, и приказал, именно приказал, а не попросил, написать разоблачительную статью о Тимофееве. Они конкуренты, оба хотят сесть в большое кресло власти. Мы с тобой всего лишь пешки в этой огромной войне титанов. Сначала я отказал, прекрасно понимая, что не могу доверить тебе такую статью, ведь и так настрадалась за последние недели, но Разин поднажал. Стал угрожать, потом предлагать огромные гонорары, а потом статья или жизнь, и все в таком духе. Пойми, дорогая, я тебя уважаю как журналиста и как человека, но своих детей и жену оставить тоже не могу. Меня бы просто убили, а тот, который сел бы вместо меня редактором, был бы намного сговорчивее… Прости за все, мне очень жаль, что твоей семье пришлось пройти через такое… – раскаивался начальник.

Ну теперь хотя бы известна правда, и ноги растут от ещё одной большой шишки. Затеяли мужики политические игры, а подставили меня? Просто фантастика! Весь масштаб трагедии вполне понятен, теперь остаётся только одно: сидеть тише воды и ниже травы, если понадобится, то отбиваться от тех, кто придёт отрывать мне руки за статью. Ну ладно, все же двадцать первый век и живем не в Ульяновске, думаю можно будет поговорить с Григорием Тимофеевым и все ему объяснить, ситуация была безвыходная, редактора прижал к стенке Разин, а он уже меня, которая никак не могла позволить себе остаться безработной в этот момент, ведь спать пришлось бы на улице. В лесу жить – по волчьи выть. Если не поймет, то пусть убивает, но бояться кого-то уже просто не хватит никаких моральных сил, это очень энергозатратно, я ещё не восстановилась за те восемь лет, которые прошли.

Работая официанткой, я часто мечтала о том, как стану известным журналистом, но когда стала, то пожалела. До этого момента известность не приходила, я просто мирно и тихо писала свои статьи, брала интервью и изувечивала свою психику на местах преступлений, на которых приходилось бывать, чтобы добыть очередной материал. Морально работа тяжелая, но требующая внутренней силы и заряда энергии не хуже, чем у розового зайчика из рекламы батареек Дюрасел. Никогда не жаловалась, ведь это стало делом всей жизни, и мечтой, которая превратилась в реальность. Но, видя каждого нового преступника, представлялось, что он был одним из тех восьмерых бандитов, которые убили Аркашу. Статьи получались хлесткими и жесткими, и все вокруг удивлялись, откуда в такой хрупкой девушке столько злобы к людям, но многим нравился такой формат, потому что писала честно, без всякой завуалированной розовой паутины, которую так любят СМИ.

Не единожды мне угрожали, пытались запугивать, но страха не было, продолжала делать свою работу, ни на кого не обращая внимания. В офисе ходил слух о том, что я карьеристка и жуткая стерва, но за бесстрашие явно уважали, опасаясь связываться и говорить что-либо в глаза. Сильным женщинам тяжело, и ещё, их никто не любит. Мужчины таких дам просто- напросто обходят стороной, а женщины панически боятся. Ведь у нас есть своё мнение, умеем постоять за себя, самодостаточны и не позволим вешать на уши лапшу, нет времени на разные женские глупости, и так далее. Картина многообещающая, правда?

Проснувшись сегодня, я попала не в мечту, а наоборот, в самое страшное, что может быть для журналиста, скажем так – в отдельный котёл в аду. Все обсуждали меня и статью, другие журналисты стали поливать грязью Григория Тимофеева, подумав, что раз решилась я, то можно и им. Факты многих газет и телепередач были выдуманными, но такими грязными, что страшно представить, что теперь будет. Я уже мысленно заказывала себе панихиду, ведь на мужчину вылилось столько дерьма именно благодаря мне, и все это понимают, поэтому и получать буду именно я, а не все те, кто сейчас на этом хорошо зарабатывают.