Как квакеры спасали Россию - Сергей Никитин

Как говорилось выше, это была одна из ошибок иностранцев, работавших в тех краях. Попытки все организовать, как в Англии, к успеху не приводили. Осуществив ревизию имевшегося оборудования, Джон Рикман обнаружил, что в его распоряжении было совсем немного хирургических инструментов, лохань, выполнявшая функции стерилизатора, перевязочный материал в более-менее достаточном количестве и некоторый запас лекарств. Однако при этом в больнице не было ни канализации, ни водопровода. Отсутствовал бойлер, не было ванн и дезинфектора. Приходилось пользоваться примусом и дровяной плитой даже для того, чтобы вскипятить воду в чайнике.

Доктор Рикман решил поменять политику вверенного ему заведения и сделать Могутовскую больницу центром, в котором родственники пациента могли бы научиться ухаживать за больным в условиях, весьма схожих с условиями жизни в их избах. Насколько далеко его идеи перешли установленные границы, видно хотя бы из того, что в больнице стали меньше использовать дезинфицирующие средства. И вот что удивительно: хотя в тот период сообщалось о нескольких случаях заболеваний в уезде брюшным тифом и менингитом, в Могутово вспышки этих болезней не было.

Сюда же, в Могутово, была переведена Амелия Фабиржевская. Она заведовала больничным хозяйством и обучала двух крестьянских девушек азам сестринской работы в домашних условиях. Такой комбинированный русско-иностранный подход принес свои результаты: местное население оценило тот факт, что квакеры не насаждали свои правила, а легко подстраивались под имевшиеся условия.

Важно было передать знания местным жителям, чтобы, после того как квакерская миссия уедет, они могли сами продолжить начатое. Местные девушки, прошедшие через больничные курсы, становились своего рода мединструкторами – когда английская миссия покинет Бузулук и окрестности, они могли на практике обучать других – друзей и родственников нехитрым навыкам: как застелить постель, как приготовить вкусную похлебку, как успокоить напуганных и помочь уснуть тем, кто лишен помощи квалифицированных специалистов, – этому несложно было научиться. Джон Рикман вспоминал, что они видели свою задачу в том, чтобы привить местным жителям стремление к порядку и аккуратности, к гигиене домашнего быта, научить их применять полученные опыт и знания в борьбе с болезнями.

Несмотря на бурные события в Петрограде, в Бузулуке осенью 1917 года было относительно спокойно. Протоколы ежемесячных собраний Квакерского комитета пестрят бытовыми проблемами:

Было решено изменить название должности «секретарь миссии» на «руководитель миссии»: название «секретарь» в глазах русской бюрократии звучало неубедительно. Квакеры решили также «просить Лондон прислать специалиста с практическими знаниями молочного производства, мясокопчения и садоводства» – такой человек был нужен в том же Могутове. Также они намеревались напечатать и распространить 2000 экземпляров брошюр на русском языке под названием «Кормление детей» и «Диета». Сотрудники миссии в Могутове предлагали заняться распространением информации о работе квакеров, чтобы о ней стало известно как можно большему числу россиян. В этом деле они планировали прибегнуть к помощи графини Толстой и г-на Черткова.

Но не все было благостно. Американка Эмили Бредбери записала в своем дневнике:

Однако спокойная жизнь постепенно изменилась к худшему. Отзвуки революции дошли и до этих мест. Через два дня Эмили Бредбери записала:

В декабре 1917‐го квакеры рассматривали возможность закупки муки в Сибири, планируя затратить на приобретение продуктов питания 30 000 фунтов стерлингов. В Лондон и Филадельфию были отправлены запросы на дополнительное финансирование, а Фрэнка Кедди попросили полностью переключиться на реализацию проекта по доставке муки. Нехватка продуктов питания тревожила квакерскую миссию, Анну Хейнс из американской группы попросили связаться с главой Американского Красного Креста Реймондом Робинсоном, рассказать ему о положении дел и попросить помощи. Собрание квакеров приняло также решение отказаться от плана расширения обувной мастерской в Андреевке. Ричард Рейнолд Боллс просил 4000 рублей на создание мастерской, но собрание постановило, что отныне все деньги должны были тратиться только на продовольствие.

18 декабря 1917 года в отчете лондонскому комитету квакеры писали:

8 февраля 1918 года в своих отчетах в Лондон и в Филадельфию квакеры пишут, что «большевики демонстрируют полное уважение к квакерский миссии», а чуть позже (21 февраля) сообщают:

Угроза голода была явственной, и квакеры обсуждали поездку Кедди и Литтла в Самару и Уральск – пополнить продовольственные запасы для продолжения работы вспомоществования. В Уральском районе было куплено сто пудов муки. В Самаре двое квакеров встретились с главой Комитета по продовольствию самарского правительства. Тот пообещал снабдить миссию мукой, необходимой для содержания больниц и детского дома в Могутове.