Город-невидимка - Екатерина Неволина

— Ничего твой Глеб вспоминать не хочет! Он слишком занят воображаемым управлением воображаемым государством. Стратег! Тактик! Финансовый гений!

Саша покраснела от злости и досады.

— Да много ли ты о нем знаешь! Он в тысячу раз лучше тебя, понятно?!

— Мне-то понятно, — снова усмехнулся парень, — куда уж мне со свиным рылом в калашный ряд. Только я, пока более умные, даровитые и… обаятельные играли в князья, к окружающему присматривался. Никто из вас не заметил, что здесь ничего не меняется, даже девушки-вышивальщицы трудятся над одним и тем же каждый день, и их работа ни капли не движется. Одна вот уже сколько петушиный гребень вышивает! Каждый день заново! Так вот, никто из вас этого не заметил, а я заметил!

— А почему так происходит? — спросила Александра, чтобы скрыть свое смущение.

— А потому, что город застыл, как муха в янтаре. Он не живой и не способен создавать что-либо. Девушки вышивают одно и то же и никогда не закончат свою работу. Кузнец ежедневно стучит своим молотом — и где, позвольте спросить, результаты его трудов?.. А византийские ткани? Видела, какие платья на княгине? Она носит их, по нашим меркам, далеко не первое столетие, а ткань как новенькая — ни на день не постарела с тех пор, как Китеж сюда провалился.

Вот теперь Саше стало по-настоящему страшно. Она зябко повела плечами и оглянулась, словно опасаясь, что сзади приблизится нечто ужасное.

— И… и ты знал, что так будет, с самого начала? Еще когда мы только собирались в Китеж? — спросила девушка тихо.

Ян сплюнул себе под ноги.

— Нет, не знал. Я тебе не какой-нибудь провидец. Говорю же, что предсказания — это не мое. Только когда попал сюда, во всем разобрался…

Он потер руку, и Александра вдруг заметила на запястье парня след от свежего ожога.

— Что это? — спросила она, кивнув на болячку.

— Это стигмат. Знак, чтобы не лез куда не следует. Иначе говоря, щелчок по носу или первое предупреждение: не влезай — убьет!

— Кто убьет?.. — почему-то шепотом, еле слышно, спросила Саша.

— Известно кто, — туманно ответил Ян, взглянув на небо, словно оттуда на них был устремлен внимательный взгляд незримого и всесильного существа.

Девушке стало еще более не по себе.

«София!» — вспомнила она. Именно эта святая хранит Китеж! Значит, именно она сделала его таким, каким он сейчас стал! Но это невозможно, немыслимо! Разве может святость привести ко злу?..

Саша поплотнее закуталась в платок, стараясь отогнать от себя саму мысль, такой страшной она ей показалась.

— И что теперь будем делать? — спросила она.

— Ну, теперь нас хотя бы двое, — беззаботно отозвался Ян, и Саша вдруг поняла, что именно он оставался совершенно один, принимая на себя весь груз ужаса. — У меня тут пока… гм-м… вооруженный нейтралитет. Лучше не беспокоить местный астрал раньше времени, а потихоньку приводить славную непобедимую команду в сознание!

Александра нахмурилась. Ну почему этому человеку всегда нужно все испортить? Только начнешь проникаться к нему если не добрыми чувствами, то хотя бы сочувствием, как он обязательно брякнет что-то уж совсем непотребное!

— Да, — Ян развел руками, совершенно верно истолковав ее гримасу, — я — не идеал. Но что делать — идеалов ныне не завезли… В общем, придется тебе запастись терпением и сотрудничать с тем, кто есть под рукой. То есть со мной.

— Всю жизнь мечтала, — буркнула Александра уже беззлобно. — Я сама попробую поговорить с Глебом, все-таки я знаю его немного дольше, чем ты.

Глеб стоял во дворе, держа за повод гнедого коня.

На парне была богатая княжеская одежда, и он сам, казалось, так прочно принадлежал этому миру, что у Саши от ощущения безнадежности сжалось сердце. Она должна убедить его во что бы то ни стало!

— Глеб! — окликнула его девушка.

Он оглянулся и чуть заметно нахмурился, словно не узнавая.

— Нам нужно поговорить! — решительно заявила Александра и шагнула к нему.

— Нужно? — он приподнял идеально очерченную бровь. — Я собираюсь на охоту. Можешь подать свою челобитную у церкви.

Он потрепал коня, нетерпеливо прядущего ушами, по гриве. Вот-вот вскочит в седло и умчится. Ждать больше Саша была не в силах. Она схватила Глеба за плечи и решительно изо всех сил его встряхнула.

— Ну проснись же! Проснись, пожалуйста! Разве ты меня совсем не помнишь?

В холодных серых глазах не мелькнуло и искорки чувства.

— Глеб! — снова крикнула Саша и вдруг, не выдержав, разрыдалась.

Она не могла видеть его таким чужим, далеким.

— Глеб, пожалуйста, — повторяла она, не стирая со щек дождем струящиеся слезы, — вспомни, ну, пожалуйста! Помнишь нашу школу! Евгения Михайловича, уроки… А наше первое настоящее задание? Помнишь, как мы ездили в Александров и искали в подвалах пропавшую Библиотеку Ивана Грозного? Помнишь, как сражались с мертвыми опричниками? Ну неужели ты все это позабыл! Быть не может!

Глеб потер переносицу, словно пытаясь вспомнить, и покачал головой.

— Нет, извини… Не мешай, мне пора ехать.

Он высвободился из рук девушки и легко, словно всю жизнь занимался верховой ездой, вскочил в седло.

Бесполезно.

— А помнишь… Ольгу? — вдруг спросила Александра, глядя на него вмиг просохшими глазами. — Ты же ее любил! Разве нет? Ты и ее не помнишь?

Глеб, уже тронувший поводья, круто развернул коня.

— Ольгу?.. — повторил он. — Ты сказала Ольгу?

— Да! — девушка намертво вцепилась в его стремя, не собираясь отпускать. — Она любит тебя! Ты не можешь предать ее любовь! Свою истинную любовь!

Каждое слово давалось Александре с трудом, ей легче было бы броситься вниз с обрыва, чем говорить все это. Но выбирать не приходилось.

Надменно-удивленное выражение на лице Глеба сменилось растерянным, задумчивым, затем стало отчаянным.

— Саша?! Я сошел с ума! — пробормотал наконец он потрясенно. Наклонившись в седле, он отер слезы с еще мокрых щек девушки. — Ты плакала… Знаешь, ты похожа на Герду, спасшую Кая из дворца Снежной королевы. Я думал, все это сказки, а тут — на самом деле…

Александра промолчала. Она могла бы сказать, что в отличие от Кая Глеба разбудили вовсе не слезы, а воспоминания о любимой. Если у Саши еще теплилась надежда, что однажды Глеб забудет о своей Ольге, сейчас она погасла. Это имя пробудило его к жизни, а значит, чувство к этой девушке искреннее и глубокое.

— Это не сказка, Глеб, — произнесла Александра, стараясь придать лицу бесстрастное и деловое выражение. — Теперь нас трое — ты, я и Ян. Нам нужно отыскать Северина и как-то привести в себя Динку… Мы уже пытались, но пока что не получилось. Ей здесь хорошо, как и тебе…