Юлий Цезарь. Жрец Юпитера - Майкл Грант

Тексты речей, вставленные в «Комментарии», вовсе не являются дословным изложением того, что говорилось перед широкой аудиторией, обычно состоящей из солдат. Тем не менее такой метод подачи материала вовсе не был попыткой вешать читателям, что называется, «лапшу на уши». Это была просто условность, которая позволяла сделать экскурс в прошлое, объяснить мотивы своих поступков и которую, кстати, прекрасно понимали современники Цезаря. Более того, иногда Цезарь вкладывает эти речи в уста своих наиболее яростных противников. Этот классический приём одобрил бы любой адвокат, ведь без показаний другой стороны невозможно составить полную картину происходящего. Что касается самокритики, то её в «Комментариях» очень мало, что вовсе не кажется противоестественным. Самокритика отнюдь не является характерной чертой любых военных мемуаров, странно было бы ожидать её от Цезаря в работе, специально предназначенной для оправдания своих действий перед оставшимися дома римлянами, чьё мнение было очень важно для него. Хорошая пропаганда, отвечающая такой цели, — это тщательно подобранная и умело представленная информация. И «Комментарии» можно, безусловно, отнести к одному из наиболее совершенных образцов пропагандистской литературы. Пропагандистский, побудительный мотив кажется особенно сильным в первых разделах, относящихся к тому времени, когда формирование общественного мнения было особенно необходимо Цезарю. Создаётся впечатление, что эта часть работы и каждый из ежегодных отчётов, следующих за ней, были закончены к концу описываемого года. Другой вопрос — когда эти части «Комментариев» были изданы. Возможно, они публиковались поочерёдно из года в год, поскольку были написаны Цезарем именно для того, чтобы получить поддержку на очередных выборах или во время кризисных ситуаций. Впоследствии, когда война была завершена или уже близилась к концу, «Комментарии» были опубликованы как одна книжка.

Все военные действия происходили на территориях, находящихся к северу от Нарбонской Галлии. Иными словами, война велась вне пределов Римской державы, как это и было установлено до настоящего времени. Целая область между реками Гаронной и Сеной (то есть современная Франция без её приграничных юго-западных и северо-восточных областей) была населена приблизительно двумя сотнями разрозненных племён кельтских галлов. Это были потомки тех, кто переселился за Рейн приблизительно за 700 или 800 лет до описываемых событий и подчинил себе менее развитые племена, жившие там ранее. Общая численность населения на этой территории составляла от 10 до 15 миллионов человек. Чрезвычайная слабость системы управления не только мешала племенам объединиться, но и сделала крайне неустойчивой централизацию каждого отдельного племени. Обычно власть в племени находилась в руках двух избранных должностных лиц, чьи полномочия были сходны с полномочиями римских консулов, хотя известны примеры более ранней системы передачи власти по наследству. Эти племена представляли собой более или менее компактные скопления мелких сообществ, связанных друг с другом кровным родством или географической близостью. Наиболее перспективным признаком возможности объединения являлась существующая среди этих племён хорошо развитая клиентская система, подобная той, которая существовала в Риме, объединявшая богатых патронов с их несостоятельными иждивенцами или более слабые государства с их более сильными соседями.

Если не принимать во внимание чрезвычайную слабость системы управления, благодаря которой Галлия становилась лакомым куском для захватчиков, галльскую цивилизацию можно считать высокоразвитой. Галлия славилась процветающим сельским хозяйством, скотоводством. Галлы вывезли из-за границы породистых лошадей и свиней и занимались их разведением. Больших высот галлы достигли в металлургии. Их мечи славились повсюду и уступали разве что испанским. На галльских равнинах было разбросано множество деревень, а на холмах стояли маленькие, но хорошо укреплённые города. Полноводные реки Галлии способствовали развитию торговли, о чём свидетельствует большое количество монет, отчеканенных галльскими племенами и дошедших до наших дней. Галлы не только успешно копировали греческие и римские монеты, они чеканили собственные, представляющие собой прекрасные образцы живого кельтского стиля. Они изготавливали цветную керамическую посуду, зеркала и конскую сбрую. Галлы любили баллады и высоко ценили умение вести умную беседу, важнее этого для них было, пожалуй, только воинское мастерство.

Правда, на войне их воины были скорее эффектными, нежели действительно опасными противниками. Репутация прекрасных воинов закрепилась за ними ещё с древних времён, когда они вторглись в Италию. Действительно, атака галльских пехотинцев, одетых в штаны[12] и рубахи из клетчатой ткани, вооружённых острыми длинными мечами и деревянными или плетёными щитами, производила пугающее впечатление. Но стоило им получить достойный отпор, как они тут же превращались в неуправляемую толпу: «В первой яростной атаке они опаснее мужчин, при первом отпоре — слабее женщин». Галльские воины не были ни столь свирепы, как варвары, ни столь организованны, как римляне. Кроме того, галлы никогда не считали службу в пехоте достаточно престижной, поэтому пехотинцами становились представители завоёванных ими ранее отсталых племён. Сами галлы предпочитали кавалерию. Их воины, сверкающие золотыми браслетами и кольцами, блестящими шлемами и кольчугами, на лошадях в золочёной сбруе представляли внушительное зрелище, но вряд ли могли эффективно противостоять хорошо организованному противнику.

Из всех галльских племён римляне более всего были заинтересованы в союзе с секванами из Франш-Конте и эдуями из Бургундии. Эти племена населяли территории, соответственно, на северо-восток и на север от принадлежавшей Риму Нарбонской Галлии. Своим существованием эта провинция была обязана угрозе, которую представляли арверны (Овернь) во II веке до н. э. для союзника Рима, населённой греками Массилии. В то время арверны распространились далеко за пределы своей столицы — крепости Герговии, они добрались до Пиренеев и вышли к Атлантике. Римляне не допустили их выхода к Средиземноморью и добились того, что власть империи арвернов распространялась только на небольшие племена, обитавшие в непосредственной близости от её границ. Одновременно с Массилией за помощью к Риму обратились и эдуи; в будущем эти два государства и стали главными союзниками Рима в Галлии. Излюбленной политикой Рима во все времена была организация вдоль своих границ так называемого «санитарного кордона» из зависимых государств, которые фактически являлись клиентами Рима. Между странами создавались такие же отношения «патрон — клиент», которые играли столь важную роль в социальной и политической жизни Рима и Галлии. Столица эдуев, Бибракт (Мон-Бевре), была расположена на холме над Огустодуном (позже Отуном). Бибракт славился высокоразвитой городской инфраструктурой и промышленностью. Как показали раскопки, в столице строили прямоугольные каменные дома, каменная кладка скреплялась глиной, здания были оборудованы внутренними двориками и внутренними лестницами, существовала даже система центрального отопления.