Окраина. "Штрафники" - Юрий Валин

— Хорошая идея. — Наталья, сидящая в салоне микроавтобуса напротив Андрея, улыбнулась. — Нужно подумать, пока нам финансирование не прикрыли. Может, броневики просить? Как у Ульянова-Ленина.

— Круто. — Андрей старался не дышать — духи психолога сладко тревожили ноздри. — Только ленинские раритеты нам не дадут. Лучше уж новые «тигры». Их сейчас много наделали, бронирование приличное. Под чоповское прикрытие самое то. И мигалки народ удивлять не будут.

Проползли мимо трех растопырившихся посреди улицы машин. Усиленный наряд ДПС драку уже пресек. Двое мужчин со скованными за спиной руками лежали животами на капотах. Третий сидел у колеса «Тойоты», держался за разбитую голову. Рыдала растрепанная женщина. Вокруг стояли бойцы наряда с глухими «Сферами» на головах и автоматами наизготовку. Через разделительную пыталась повернуть «Скорая помощь»…

Владимир Михайлович покачал головой:

— Нет, если «тигр», то нам натуральный нужен. Немецкий, на гусеницах и с солидной пушкой. Никакие мигалки народу уже не указ.

Остановились, и Андрей вышел у себя на Большой Калужской. Пока перебирался с рюкзаком через размокшую клумбу, отделяющую проезжую часть от тротуара, микроавтобус газанул и укатил. У бордюра осталась Наталья.

— Не возражаешь?

— Нет. То есть удивлен, но не возражаю.

— Мог бы и сам пригласить. — Наталья, прижимая локтем сумочку и папку, поправила воротничок плащика.

— На согласие не рассчитывал, — глупо признался Андрей.

— Ну и зря. Я чуть шею не свернула, высматривая, есть у тебя кто дома или нет. Раз окна темные, решила быть наглой.

— Спасибо. Только не бывает у меня никого. Я и сам-то здесь почти не бываю.

— Дочь могла заглянуть. Она сейчас в Москве.

— Все-то ты знаешь.

— Не все, но многое. Должность такая. Так приглашаешь?

— Еще бы. Только, чур, на пыль не смотреть. Без уборки последнее время обхожусь.

— Сама такая. Мы люди занятые, все на бегу, все экспромтом. — Наталья тихо хихикнула.

Стояла, уверенная и изящная, в слишком легком для холодной мартовской ночи плащике. Высокие каблучки делали ее еще стройнее. Андрей краем глаза видел, как притормаживают проезжающие мимо машины. Черт, неужели и вправду зайдет?

В лифте выяснилось, что губы у Натальи прохладные и горьковато-грейпфрутовые.

После второго поцелуя шепнула:

— Ты не воображай, я не по долгу службы.

Андрей воображать и не пытался, и так крыша ехала. Уж конечно она не по долгу службы — как будто психолог хоть на пять минут нормальным человеком стать может? Только когда тебе за сорок, ты уже способен ощутить нормальное женское возбуждение. Ох…

Развязывая поясок плаща, сразу прошла в комнату. В падающем с улицы свете темная комнатка казалась гораздо просторнее, чем была.

— Обалдеть! Вот это ипподром, — гостья разглядывала огромную низкую кровать.

— Сам делал, — пробормотал Андрей.

— Потрясающе практичное хобби. Ванную ты тоже сам делал? Можно взглянуть? — Наталья бросила плащик на стол.

— Может, ванную на потом оставим? — обнять госпожу психолога сзади, скользнуть губами по душистой шее было истинным кайфом.

— Ну и черт с ней, с ванной. — Наталья не сдержала вздоха и, подставляя поцелуям шею, без колебаний помогла с юбкой…

* * *

Потом сидели на темной кухне, пили кофе. Незастегнутая мужская рубашка на гостье смотрелась отлично: в вороте блестела тончайшая золотая цепочка, но Андрея больше волновала мысль, что утром там будут светиться еще и отчетливые следы засосов. О благоразумии забыли напрочь. Госпожа психолог в постели пылала, как факел, Андрей старался не отставать. Кажется, удалось. Оказалось, оба здорово оголодали.

— Изящно ты здесь все устроил. — Наталья запрокинула голову с влажными после душа кудрями, посмотрела на коллекцию ножей на полках под потолком. — О карьере дизайнера не думал?

— Что ж мне, разорваться? Нет, я только для себя. Да и то больше руками, а не карандашом. По вдохновению мебель пилю, экспромтом.

В полутьме сверкнули белоснежные зубы гостьи:

— Экспромты тебе отлично удаются. Здорово было. Мы твое колено не раздергали? Извини, вспомнила про него поздновато.

— Нет, сегодня нога себя примерно ведет. Должно быть, от изумления. — Андрей машинально погладил больное колено, скрытое тканью застиранных до шелковой мягкости камуфляжных штанов. — Слушай, а все-таки почему ты здесь? Проверяешь мою устойчивость в сексуальном аспекте? Так я жутко аморален и испорчен. Ты не обижайся, пожалуйста, что спрашиваю.

— И не думаю обижаться. Действительно проверяю. Тебя и себя. Знаешь, каждый Отдел, что мы создаем, организм уникальный. И ты уникальный. Очень не хочется ошибиться.

— Ясно. Можно вопрос прямой? Сколько из запущенных Отделений осталось в работе?

— Четыре. Из четырнадцати. Пугает?

— Не слишком. Примерно такое соотношение и представлял.

— Понимаешь, достоверно подтверждена гибель единственного Отделения. Остальные исчезли. Некоторые частично, другие полностью. Слушай, не исчезай, а?

— Постараюсь.

— Буду очень признательна. Вы мне нравитесь, и вас таких мало осталось.

— Это ты всем старшим Отделений говоришь?

— Иди в попу. При чем здесь Отделения? Буду я с кем попало трахаться. Я, конечно, бабища изголодавшаяся и вопиюще смешиваю профессиональные и личные интересы, но не до такой же степени. Мне такие, как вы, нравятся. С корявым советским знаком качества. В вас материал другой.

— Старый?

— Не в возрасте дело. И мальчишки такие попадаются. Но у вас еще и опыт.

— Я так понимаю, ты меня и Саныча в одну категорию заносишь? По-моему, он к тебе неровно дышит.

— Хороший он мужик. Только дурак. Только бы захотел… Корректность он блюдет. — Наталья фыркнула.

— Еще разберетесь. Ко мне ты, как понимаю, больше в гости не пожалуешь.

— Отчего же. Если время позволит и звезды удачно сойдутся.

— Забыл. Мы же горим на работе.

— В данном случае я про тебя говорю. Завтра в вашем «Боспоре» новая жизнь начнется. Обо мне редко вспоминать будешь. Так что, господин «целлулоидный», хватит болтать. — Наталья шевельнула точеными ногами — сразу после бурного действа на постели-ипподроме гостья обула свои черные туфли, и не сказать, чтобы Андрею претила такая манера расхаживать по паласу в дорогой уличной обуви. — Хватит болтать, товарищ Феофанов. Мне кое-что понравилось. Желаю проверить первые впечатления. Не сделаете ли одолжение? Леди в долгу не останется.

Ногу госпожа психолог поднимала медленно. Когда гладкая конечность заняла место на столе, Наталья откинулась на диванчике, двумя пальчиками развела полы рубашки. Андрей сполз с кресла на пол.