Территория души. Книга 1 - Наталья Батракова

Закутавшись в одеяло и погасив лампу, Анна продолжала размышлять: «Не предложил завтра подвезти в офис. Странно. И дел-то, в общем, почти не осталось никаких. Вполне могли бы выехать до обеда. С утра оплатить гостиницу, по дороге заскочить в офис и прямо домой. К вечеру бы добрались. А так придется или ночевать в дороге, или ехать ночью. Кто его знает, что ему придет в голову, — зябко поежилась она, пытаясь согреться. — Слишком много думает иногда. Даже вопрос может не услышать. Правда, если дело касается работы, сразу включается, — и спустя немного, уже засыпая, подумала: — И долго не хочет отключаться, как будто работа для него — спасение от чего-то очень-очень грустного…»

Анна и вправду хорошо отдохнула, проспав завтрак. Быстро приняв душ и сложив вещи, чтобы в случае внезапного отъезда не задерживать и не раздражать шефа, она спустилась вниз. Отдавая ключ администратору, она расспросила, как можно добраться до нужной улицы. Прикинув время на дорогу, Анна направилась к дверям, приветливо улыбнувшись швейцарам, как вдруг ее кто-то окликнул:

— Анна! Анна, подождите, пожалуйста! Оглянувшись по сторонам, она увидела спешившего к ней навстречу Роберта Балайзера.

— Что вы здесь делаете одна в такое время? «Интересный вопрос», — подумала Анна и тоже спросила:

— А что здесь делаете вы один? — и, демонстративно взглянув на часы в холле гостиницы, добавила с улыбкой: — В такое время?

Американец на секунду растерялся, но, сообразив, что ему задали такой же нелепый вопрос, расхохотался. Его громкий, заразительный смех разнесся по коридорам. Следом за ним, запрокинув голову, также громко рассмеялась Анна. Наблюдая за ней, Роберт почувствовал, как у него снова защемило сердце. Он вновь сравнил ее с Джессикой. Но, кроме этого, он опять уловил в смехе и движениях девушки что-то давно забытое, но очень знакомое, и пытался вспомнить, где он мог видеть и слышать подобное. Память никак не спешила оказать ему такую услугу.

— Каков вопрос, таков и ответ! Смелая вы девушка, разве можно так отвечать шефу?

— А у меня сегодня выходной и я не на работе. Правда, в данный момент направляюсь именно туда. А вы?

— У меня, к сожалению, не выходной, и я здесь встречался с одним господином. Но у меня есть время, и я с удовольствием подвезу вас до офиса Дербенева.

— Правда? Ой, как здорово. На улице похолодало, а я так не люблю холод, — зябко передернула она плечами.

— Вам нужно жить на юге. Например, у нас, в Калифорнии. Там нет зимы, — улыбнулся Балайзер.

— Вы смеетесь. Что я там буду делать? А вообще, везет вам. Я от холода, как рыба, становлюсь малоподвижной. И мозги думать совсем не хотят. Зато летом спокойно любую жару выдерживаю, — и грустно добавила: — У меня мама такая же мерзлячка была. Вот в Африку с папой на зиму и съехали.

— Кстати, об Африке. Вы не помните, где именно работали ваши родители и в каком примерно году? — задал вопрос Балайзер, когда машина отъехала от гостиницы.

— Почему же, помню. В детстве я часто об этом слышала, — и Анна назвала малоизвестную страну. — Там недавно большие запасы цветных металлов нашли. А было это… — она задумалась, — ой, двадцать четыре года назад получается. Мне не исполнилось пяти, когда они погибли. А почему вас так это интересует?

— Приблизительно в это время я тоже находился в Африке, — выйдя из кратковременного оцепенения, ответил Балайзер. И, немного подумав, добавил: — Правда, в другой стороне.

— Жаль. Мои родители подружились в последней командировке с одним американцем, бабушка рассказывала. Из-за него у них возникли проблемы, их уже отозвать собирались, но не успели. — Затем, наморщив лоб, что-то припоминая, пояснила: — Этот американец у них дочку свою лечил.

Так как Анна сидела рядом с Робертом на заднем сиденье, она не заметила, что после ее слов собеседник дернулся, как от удара током. На лбу у него выступила испарина. Он замолчал.

— Вам нехорошо? — наконец обратив внимание на его состояние, встревоженно спросила девушка.

— Нет, нет, все в порядке. Просто я кое-что вспомнил.

Машина подъехала к офису Дербенева.

— Вот я и на месте. Спасибо вам большое. Даст Бог, свидимся. Она приоткрыла дверцу машины, но вдруг, поколебавшись, спросила:

— Можно вопрос?

И увидев утвердительный кивок Роберта, продолжила:

— Откуда вы так прилично знаете русский язык?

— У меня были хорошие первые учителя, — после недолгого раздумья ответил Балайзер. — Они привили мне чувство любви и. уважения к русскому языку, поэтому потом, когда их не стало… они уехали, — поправился он, — я продолжал его изучать самостоятельно. И, как видите, не зря! Вы удовлетворены, милая девушка?

— Почти, — ответила Анна.

— Тогда встречный вопрос. В котором часу вы сегодня покидаете Киев?

— Константин Петрович сказал, что около четырех. Хотя я не уверена, — припомнила Анна вчерашние слова Крылова. — Возможно, получится раньше.

— То есть во время обеда вы будете свободны? В таком случае имею честь пригласить вас отобедать со мной сегодня, — произнес Роберт Балайзер, тщательно подбирая слова. — Кажется, так говорили раньше?

— Ой, спасибо, — засомневалась девушка. — Но я не знаю, смогу ли. Вдруг Константин Петрович раньше решит уехать?

— Он вас до которого часа освободил?

— До четырех. Но…

— В таком случае я, как самый главный начальник, освобождаю вас до шестнадцати ноль-ноль. К часу за вами придет эта же машина.

— Но мне нужно будет заехать в гостиницу, отвезти вещи, — нерешительно произнесла Анна.

— Хорошо. Александр подвезет вас к гостинице, — чуть громче сказал Балайзер, чтобы услышал водитель. — А в 13.30 я вас жду. До встречи.

— До встречи, — пробормотала обескураженная Анна и вышла из машины.

«Что я скажу Константину Петровичу? — вертелось у нее в голове. — Дошутилась и доигралась. Да еще американец этот странный какой-то. Вдруг он ко мне воспылал страстью? Что мне потом делать? Ради заключения контракта в постель с ним ложиться? И сбежать нельзя. Как потом объяснять буду? Вот глупая, вечно вляпаюсь в какую-нибудь историю…», — думала она, поднимаясь по ступенькам.

«А, будь что будет. Что, я должна отчитываться Крылову, как провела свободное время? Поеду. Все равно делать нечего. А за себя мы постоять умеем». Успокоенная принятым решением, Анна ускорила шаг и скрылась за автоматически распахнувшимися дверьми.

Когда двадцать пять лет назад скоропостижно умерла жена Нора, Роберт Балайзер остался один с двумя детьми.

Джон к тому времени уже учился в университете. Наотрез отказавшись продолжать отцовское дело, он избрал своей будущей специальностью биохимию. Он с детства рос спокойным, уравновешенным ребенком, который часами мог ловить в саду бабочек, а потом разглядывать их в микроскоп, подбирать с друзьями брошенных животных и лечить их. Повзрослев, он ставил бесконечные опыты в лаборатории колледжа, отчего однажды чуть было не взорвалось здание.