Хроники Заповедного леса. Книга вторая. Анфиса - Александр Беликов

– Здравствуй, подруженька, ты уж извини, что тебя подвела.

– Молчи.

– Я же знаю, что подвела. А ещё ты столько на меня сил потратила, когда молодость и красоту наводила, а я вон чего учудила.

– Тебе сейчас нельзя говорить. Ни в чём ты не виновата, это была мина – Библиотеку разнесло напрочь, а тебя спас памятник воинам-героям Великой Отечественной. Они ещё раз совершили подвиг и прикрыли своими стальными телами нашу Иринку, доказав, что настоящие герои такими и остаются даже после смерти. А красоту и молодость мы тебе наведем ещё раз, это нам с бабой Верой – раз плюнуть.

Ирина заметила меня и попыталась протянуть руку ко мне, но у неё шевелились только пальцы.

– А, Саша, и ты здесь. Знаешь, если я даже сейчас и умру, то всё равно останусь благодарной тебе, что ты мне подарил вторую жизнь. Ты же знаешь, ведь я тебя очень люблю. Как сына или как брата, даже больше, чем брата, наверное. Только ноутбук твой я не сберегла, ты не обижайся, но у меня копия всех данных есть на флешке, здесь, в кармане. Ой, а я же без плаща, вот дурёха! Пошла на совещание, а одеться забыла!

– Я кому сказала не разговаривать! – взмолилась Василиса. – А ну-ка, спи!

Василиса, почти не касаясь, провела пальцами по лицу Ирины, она закрыла глаза, и на лице у неё замерла счастливая улыбка.

– Ты, подружка, у меня не умрешь, – говорила Василиса уже сама себе. Или же она всё-таки старалась достучаться до сознания Ирины сквозь её сон? – Вот оклемаешься и сама восстановишь данные с флешки, возле источника с живой водой ещё никто и никогда не умирал. Сюда воинов, изрубленных в клочья, приносили и по кускам склеивали, а ты от какой-то ерундовой контузии собралась умереть – и не надейся!

Из золотистого сияния вышла баба Вера, подошла к Ирине и, встав рядом с нами, тоже стала набирать воду в пригоршни и поливать на Ирину, только делала она это избирательно, занимаясь определёнными участками. А через некоторое время и вовсе оттолкнула меня – то ли я делал что-то не так, то ли больше столь интенсивный полив не требовался, я отошёл в сторону и только тут увидел Анфису. Как она прошла сюда – за бабой Верой или через свой огненный портал, – я не заметил, а спрашивать не стал, только обратил внимание, что она вся напряжена и сосредоточена, словно пытается помочь.

– Всё, в баню надобно несть, токма аккуратно, – сказала баба Вера.

Я опять положил лечебную колыбель с Ириной на край ступы и, придерживая с одной стороны, осторожно стал двигать вперёд, Василиса помогала мне с другой стороны, а баба Вера с Анфисой пошли позади нас. В бане мы поставили кокон с Ириной на лавку, на которой совсем недавно лежал я со своей полуотрезанной ногой, и баба Вера меня выгнала на улицу:

– Негоже мужику смотреть, как бабу из кусков мяса собирают, иди отсель!

За дверью стояла Анфиса, она увидела меня, припала ко мне на плечо и разрыдалась:

– За что же её так? Почему самым безвредным и беззлобным людям достаётся больше всего?

Из бани вышла Василиса, припала на второе плечо и тоже разрыдалась, мне пришлось выступать в роли утешителя:

– Зря вы плачете, ведь мы успели вовремя, баба Вера вылечит Ирину, и всё будет хорошо, станет она как новенькая.

– Да, – ответила, всхлипывая, Василиса, – во всём мире есть только один человек, которому иногда удается восстановить организм после переломов позвоночника, и это моя бабуся, самая лучшая в мире целительница Вера Васильевна.

Из-за двери послышался голос с очень характерным тембром:

– А ну-ка идите отседова! Ишь чего удумали: рыдать под дверью! Сырость токма разводить и мне мешаться!

Мы ушли короткими тропинками к Лукоморью, уселись под Сказочный дуб и стали любоваться огромными волнами, с шумом накатывающимися на песчаный пляж. Говорить ни о чем не хотелось.

– Надо всем сообщить, что все нормально, – сказал я.

– Уже сделала, – ответила Василиса, – теперь посидим и подождём.

Я попробовал последовать этому пожеланию, но не смог – уж слишком тяжёлым грузом висело молчание.

– А вообще, не понимаю, зачем такие сложности – делать где-то тайные подходы к Библиотеке, маскировать их? Не проще ли сделать вход в Заповедном лесу, рядом с избушкой?

– Если бы всё оказалось так просто, то давно бы сделали, – ответила Василиса.

– А что там сложного, неужели такое бабе Вере и Николаю не под силу?

– Наша Библиотека не простая, а волшебная, раньше она принадлежала клану Абсолютного знания, а мы ещё в восемнадцатом веке её отбили и забрали себе. Магия этой Библиотеки чужеродная, и Заповедный лес не принимает постройку входа в Библиотеку на своей территории. Сколько ни пробовали – не получалось, постоит день-другой и разрушается. А самое страшное случается, если кто-то в момент разрушения пойдет в Библиотеку, у нас так пропал один человек – совсем исчез, словно и не жил никогда.

– Так что же это получается? Наша Библиотека и есть центральный артефакт клана Абсолютного знания?

– Не самый главный, но один из трёх краеугольных, поэтому Николаю и нельзя отлучаться, может так произойти, что Абсолютники просто-напросто захапают себе её обратно, когда хранителя на месте не окажется. А в Библиотеке сейчас много и нашего хранится – все волшебные книги и летописи.

Вот это да, я узнавал про наш клан всё новые и новые удивительные подробности, как говорится, чем дальше в лес, тем всё страшней и интересней! Вот закончится война, сяду и прочитаю всю историю нашего клана или Ирину попрошу кратенько рассказать. Она-то ведь наверняка уже всё знает, это только я такой лентяй и лоботряс – никак не соберусь приступить к нормальным занятиям. А учиться надо обязательно, а то хожу между волшебников на равных и уже себя великим чародеем возомнил, а если разобраться, то я ведь – полный ноль!

Не знаю, читала ли мои мысли Василиса, но мне казалось, что не просто читала, а ещё и мысленно тихо поддакивала, зато Анфиса как-то с хитрецой ухмылялась, делая вид, что она совершенно не согласна с моими выводами. Даже и не знаю: то ли я опять незаметно для себя на тихую речь перешёл, то ли мне всё померещилось и никто мне не поддакивал и не ухмылялся? Мы ещё помолчали. Минут через двадцать к нам по тропинке вышла баба Вера и сказала:

– И что расселись, как на именинах? Всё хорошо. Будет ходить.

Мы вскочили, и первой от радости закричала Анфиса:

– Верочка, ты молодец!

– Бабуля, ты самая лучшая в мире!

– Качай бабу Веру! – подхватил я.

Баба Вера с неожиданной прыткостью отскочила и заругалась:

– Я табе покачаю! Сейчас так покачаю на лопате! Мигом в печи окажешься, баламут этакий!

– Да я сегодня на всё согласен, и на печь тоже, пойдём к Ирине!

– Куды поскакал? – осадила меня баба Вера. – Спит она, восстанавливается. Сам-то после кажной царапины сутками дрыхнешь. Вот и не мешай другим отдыхать.