Фиаско 1941. трусость или измена? - Дмитрий Верхотуров

В феврале 1941 года начались перевозки войск и грузов к границе, с темпом по 12 эшелонов в сутки, а в марте – апреле – по 18–24 эшелона в сутки. Это было замечено пограничной разведкой НКВД СССР. В марте 1941 года в район Плятерово уже прибыли немецкие войска и заняли все пригодные помещения. В марте через Варшаву стали подвозить самолеты, боеприпасы, в частности авиабомбы, различные воинские части, в том числе и танковые. Все это движется к границе: Соколув, Седлец, Замостье. На дорогах агентура заметила указатели на Белосток, Брест, Львов с обозначением расстояния (это один из ярких признаков подготовки к нападению; при всех рассуждениях о наступлении на Люблин ни в одном источнике, ни в одной работе не упоминается, что Красная Армия ставила дорожные указатели на этот самый Люблин). Одновременно ремонтируются и расширяются автодороги в Восточной Пруссии и бывшей Польше, ведущие к советской границе. В окрестностях Варшавы у ст. Минск-Мазовецкий (на дороге Варшава – Седлец – Люкув – Брест) были замечены блиндажи, противотанковые укрепления, какие-то подземные сооружения. У Бяла-Подляска был сооружен громадный аэродром, на который были переброшены истребители, в том же районе сооружены склады бензина и боеприпасов[85]. В это время на советской территории были только начаты работы по бетонированию взлетно-посадочных полос аэродромов.

В апреле 1941 года на станции Жешув был подготовлен парк из 100 паровозов и туда же прибыла команда из 150 железнодорожников с оборудованием для перешивки советской колеи на европейскую[86]. Этот факт самым наглядным образом подтверждал агрессивные замыслы немцев и их планы наступления в глубь советской территории. Так что длинную дискуссию о том, знала ли советская разведка о подготовке или нет, можно считать бессодержательной. У советской разведки были сведения, неопровержимо свидетельствующие о подготовке нападения в ближайшее время. В Кракове, Люблине и Тарнуве отмечено строительство крупных аэродромов, складов, завоз огромного количества боеприпасов, переброска авиачастей из Франции и Фландрии. На дороге от Замостья до Томашува, вблизи советской границы построено около 180 хранилищ для горючего, боеприпасов, амуниции, в самом Замостье расположились 28 складов для бронетанковых частей.

В апреле 1941 года в разведсводках было отмечено, что бывший польский авиазавод в Мельце, который строили в рамках оборонной индустриализации в 1938–1939 годах, перешел на усиленное самолетостроение, туда свезено оборудование из Варшавы и еще прибыли станки из Германии.

Усиленно строятся автомобильные и железные дороги, ведущие к советской границе. По линии Жешув – Тарноград построена бетонная автрострада и узкоколейная железная дорога, приграничные дороги, такие как Замостье – Томашув, также бетонируются. К слову сказать, и речи не было о бетонировании дорог в западных приграничных районах СССР; это различие наглядно показывает, какая сторона готовилась к нападению. Разведка также узнала, что строится узкоколейная железная дорога Краков – Розвадув (очевидно, для разгрузки магистрали Краков – Пшеворск, идущей к советской границе). 20 марта 1941 года в депо генерал-губернаторства поступило распоряжение быть готовыми к обслуживанию железных дорог на восток до Львова. С 1 апреля 1941 года прекращено пассажирское сообщение[87]. И.В. Ковалев указывает, что немцы заранее создали железнодорожные дирекции для размещения их в Риге, Минске, Киеве, Днепропетровске. Немцы также вели увеличение парка паровозов и вагонов, в 1941 году у них было 27,4 тысячи паровозов и 790 тысяч вагонов[88].

Все это не прошло мимо советской разведки. В донесениях пограничной разведки НКВД СССР видно, что в мае 1941 года велась уже массовая переброска немецких войск, выведение средств противовоздушной и противотанковой обороны на огневые позиции, причем не только у границы: Сувалки, Ольшанка, Малкиня, Соколув, но и в глубине территории: Варшава, Лодзь, Гродиск, Демблин[89]. Упоминалось еще много чего: учебные полеты и стрельбы, занятие всех пригодных зданий под казармы и госпитали, ограничение перемещения населения, подготовка диверсантов из числа белорусов.

Начальник Ломжинского оперативного пункта разведотдела штаба Западного особого военного округа капитан Кравцов написал в своей записке уполномоченному особого отдела НКВД Западного фронта от 4 января 1942 года, что перед самым началом войны к нему поступали сведения о сосредоточении немецких войск. Резидент «Арнольд» снабжал их информацией высокой степени достоверности (об этом Кравцов пишет отдельно), которые показывали сосредоточение вдоль советской границы полуторамиллионной вражеской группировки. Его сообщениям не верили, но 28 мая 1941 года «Арнольд» появился на встречу раньше срока и сообщил, что немцы готовят нападение в середине июня, сосредоточили от 1,5 до 2 млн человек, и их план решительный: захват на восьмой день войны Минска, а на 21-й день войны – Москвы. Его данным не поверили, хотя Кравцов, анализируя сообщения «Арнольда», пришел к выводу, что его сведения были надежными, подкреплялись документами и фотоснимками[90]. Позже его сведения были подтверждены заброской с сопредельной территории диверсионных групп.

Собранные данные были, конечно, далеко не полными и не всегда точными, поскольку работа агентуры в генерал-губернаторстве была сопряжена со смертельным риском. Фактически агенты могли сообщить только то, что случайно увидели. Однако в общем и целом, несмотря на неполноту и фрагментарность сообщений, вполне видно, что на немецкой стороне идет основательная подготовка к нападению, причем весной 1941 года она только ускорялась. Характер этой подготовки был вполне очевиден. Если перемещения и дислокацию войск еще можно было трактовать по-разному, то вот строительство капитальных сооружений: дорог, аэродромов, складов, мастерских, которые были замечены агентурой, в достаточной степени демонстрировали замыслы германского командования. Для чего в Бяла-Подляска, который в 20 км от Бреста, строится крупный аэродром, а в районе Замостья, который в 40 км от границы и в 50 км от Владимир-Волынского, строятся крупные склады? Ну уж точно не для развития советско-германской торговли. Или вот – противотанковые укрепления восточнее Варшавы, на важной железнодорожной магистрали, в пункте, расположенном примерно в 100 км к западу от Бреста. Их назначение вполне очевидно. Интересно, что размещение средств противотанковой обороны в глубине Польши отмечает тот факт, что немцы готовились и к возможному советскому наступлению, и подготовили по крайней мере два оборонительных рубежа. Один – по правому берегу Вислы (Варшава – Демблин), второй по правому берегу Бзуры, впадающей в Вислу (Варшава – Гродиск – Лодзь).