Террор Бешеного - Виктор Доценко

- Было бы что плохое, уже бы позвонили.

- И все-таки...

- Как скажете, Константин Иванович, вы начальник! - деланно зевнул полковник.

- Не ерничай, Миша. Тебе это совсем не к лицу. Кстати, а где мой племянник? - неожиданно спросил генерал.

- Сам не понимаю, куда пропал. Звоню-звоню, но никто не отвечает.

- Загулял, видно. Здесь такие дела творятся, а он...

- Представляю, как он переживать будет, когда узнает... На проводе ваша супруга, Константин Иванович, - провозгласил он торжественно, протянул трубку и вежливо спросил: - Я могу быть свободным?

- Иди, шут гороховый, - с улыбкой подтолкнул его генерал. - Слушаю, дорогая! Как там мой "крестник"?..

Буквально на цыпочках Рокотов-старший подошел к дверям, вышел и плотно прикрыл их за собой.

Майор Воронов, получив задание Богомолова, первым делом обратился в обычную кассу "Аэрофлота", где с удивлением обнаружил, что билеты есть только на рейсы в конце недели: именно в эти дни в Омске проходит какое-то совещание нефтегазовых корпораций, и все рейсы в этом направлении забиты до отказа. Это Воронова никак не устраивало. И он решил использовать свое служебное положение.

Для командировки его снабдили серьезным документом руководства ФСБ, гласившим: "Всем службам Министерства обороны, главам администраций Омска и Омской области. Оказывать всяческое содействие майору Воронову, выполняющему важное государственное задание. Все расходы, связанные с оказанием содействия, списать за счет внутренних резервов".

Недолго думая, он связался с руководством военно-транспортной авиации и попросил переправить его в нужную воинскую часть, расположенную в Омской области. Сначала его попытались "футболить" по инстанциям, но когда прочитали "грозную бумагу", посчитали, что гораздо разумнее "оказать ему содействие". Со всей возможной в такой ситуации любезностью Воронову сказали, что улететь он может даже сегодняшней ночью. Правда, предупредили, что с комфортом на этом транспортном самолете нешибко.

О комфорте заговорили в надежде услышать его отказ. Воронов едва не рассмеялся на эту бесхитростную уловку: как бывший десантник, он столько раз летал на транспортных самолетах, что и сосчитать трудно.

Тепло попрощавшись со своей любимой супругой Ланочкой, Андрей поцеловал на прощанье сына и отправился в Кубинку, откуда в далекую Сибирь вылетал транспортный Ил-28.

Когда он приехал на военный аэропорт в Кубинку, самолет уже был загружен: в грузовом отсеке, едва ли не под завязку, были уложены какие-то ящики, тщательно укрепленные специальными такелажными тросами.

Поднявшись по довольно шаткому сооружению, называемому, видно, в насмешку, трапом, Андрей вошел внутрь самолета, сунул под крепления свой чемодан, преодолел еще одну лесенку и оказался в пассажирском отсеке, рассчитанном на три, максимум, на четыре человека. Во всяком случае, стационарных металлических авиакресел там было всего три. Еще имелось дополнительное: откидное, как в кинотеатрах.

Когда Воронов вошел в отсек, там уже находилось пять человек: кроме вышеописанных четырех посадочных мест, пятый уселся на каком-то деревянном ящике, в буквальном смысле втиснутом в это тесное пространство. Чтобы поставить еще какой-нибудь ящик, и мечтать не приходилось. Только теперь Воронов понял хитрую усмешку подполковника ВТА, не обещавшего комфорт. Придраться было не к чему: все в пассажирском отсеке были военные, да к тому же каждый из них был выше его званием. Трое - сидевшие в креслах - полковники, и двое подполковники. Тот, что устроился на ящике, был примерно одного возраста с Вороновым. При его появлении все не очень ласково взглянули на него: Андрей догадался почему - он был в гражданской одежде.

- Добрый вечер всем, - дружелюбно проговорил Андрей и представился: Майор Воронов.

За всех ответил подполковник, сидевший на ящике:

- Привет, майор! Подполковник Булавин. - В его голосе явно звучало сочувствие.

Остальные молча кивнули, никак не среагировав, кроме одного моложавого полковника, как-то странно взглянувшего на него.

- Присаживайся, майор! - предложил Булавин, пытаясь хотя бы чуть-чуть сдвинуться в сторону, но колени остальных столь плотно заполняли пространство, что для Воронова высвободилось не более двадцати сантиметров.

- У меня есть идея получше, - с улыбкой произнес он. - Встаньте-ка, пожалуйста... - Булавин удивленно переглянулся с остальными, а Андрей добавил: - Не беспокойтесь. Доверьтесь мне.

Пожав плечами, тот встал, Андрей подхватил его "сиденье" и вышел.

- Ну все, Юрка, три часа стоять будешь, за компанию с этим чудным майором! - ухмыльнулся самый старший по возрасту седовласый полковник.

Остальные дружно рассмеялись, а его коллега по званию, обративший на Воронова внимание ранее, заметил:

- Никогда не верь этим выскочкам.

- Вы что, знаете его? - спросил седовласый с некоторым удивлением.

- Лично - нет, но в Кубинке слышал о нем: это...

Договорить полковник не успел: дверь отсека распахнулась, и Воронов втащил внутрь какой-то объемистый мешок. Бросив его на пол, Андрей весело заметил:

- Думаю, что на обмундировании сидеть мягче, чем на деревянном ящике.

На этот раз рассмеялся подполковник Булавин, оценивший идею своего визави:

- Смекалистый ты, однако, майор!

Когда они удобно развалились на мягком ложе, на лицах остальных читалась явная зависть: предложи любому поменяться, и каждый согласился бы, не раздумывая.

Наступило неловкое молчание, продолжавшееся до самого взлета. Шум от двигателей был таким сильным, что общаться можно было, либо переходя на крик, если хотел поговорить с тем, кто сидел напротив, либо, не повышая голоса, с рядом сидящим, но говорить следовало прямо тому в ухо.

Так и поступил сосед Воронова: он наклонился к его уху и громко произнес:

- Юрием меня кличут, - и протянул руку.

- Андрей, - крепко пожав ему руку, представился Воронов. - Из отпуска?

- Нет, на ковер вызывали... - Явно не желая вдаваться в подробности, подполковник тут же перевел разговор на Андрея. - А ты по какому случаю в наши края? По делу или на отдых: рыбки порыбачить?

- С удовольствием бы порыбачил, - уходя от ответа, вздохнул Воронов, люблю рыбалку, а когда в последний раз брался за удочку, и не помню... Несмотря на то что Булавин Андрею понравился, ему не очень хотелось распространяться о цели своей поездки, тем более в присутствии остальных офицеров, о которых он еще не составил мнения.

- Что ж, если окажешься в нашей части, то обещаю знатный клев.

- А далеко до вашей части от аэродрома?