Суженая - Аврора Майер

— Ясно.

Больше вопросов не было. Меня поразило пренебрежение, с которым девушка говорила о бывшей подруге. И я понял, разговаривать с ней об Алисе не стоит.

— Хорошо, давай перейдём к делу. Выкладывай, что там у тебя.

Мы продуктивно поработали часа три, и я уже очень спешил домой. Хотелось побыстрей закруглиться.

— Катрин, я всё понял, как будет готова пробная версия, вышлю файл. Посмотришь и скажешь, в правильном направлении мы движемся или нет.

— Хорошо. Договорились. Марк…

Она подошла ко мне и многозначительно провела по моему лицу пальчиком.

— Может, пригласишь меня куда-нибудь, а потом…

— Заманчиво, но я сегодня не могу, мне нужно срочно спешить домой, у меня там гости, — уклончиво ответил я и поторопился вырваться из общества этой девушки. Мне такие вообще не нравились. Они ломают все стереотипы. Разве не парень должен проявлять инициативу, а девушка быть скромной, застенчивой. В Катрин всё было наоборот. Она просто всегда брала то, что хотелось. Меня это отталкивало.

Она не сильно расстроилась, собрала свои вещи и ушла, громко цокая шпильками.

Едва дождавшись, пока заказчик уедет, я сразу же выбежал из офиса и уже через десять минут мчался домой словно на пожар, даже пару раз проехав на красный свет. Моё воображение рисовало страшные картины: девушка с порезанными венами или в петле, привязанной к люстре.

Кое-как припарковавшись, забежал в дом. Было тихо. Поднялся по лестнице и увидел абсолютно ту же картину, какую и утром. Подошёл, дыхание есть, пульс прощупывается. Вздохнул с облегчением.

Опять встал вопрос, что делать. Почему-то мысль позвонить тёте Веронике сразу отпала. Думаю, это не лучший вариант. Ладно, подожду пробуждения, в каком она настроении будет. Если буянить не станет, пусть поживёт пока у меня.

На субботу были планы, в том числе и с Ксенией, но я решил всё отменить и побыть дома. Присмотреть за гостьей. После пробежки поел, начал работать, чтобы не терять время, пока в голове были свежи воспоминания о пожеланиях клиента.

В пять часов вечера услышал шаги в коридоре и тоже вышел из своей комнаты.

— Привет. Ты как?

Она неопределённо пожала плечами.

— Хочу пить.

— Иди ложись, ты что-то неважно выглядишь… Я принесу воды.

Вопреки всем моим ожиданиям, девушка послушалась и очень медленно вернулась. Когда я вошёл в комнату, она лежала и куталась в плед, её трусило. Скорее всего, был отходняк.

Дал ей воды, она послушно выпила.

— Ванная в комнате, если нужно, можешь пользоваться.

Она кивнула.

— Тебе плохо?

— А то не видно.

Даже в таком состоянии она умудрялась дерзить.

— Может, всё-таки вызовем скорую?

— Нет, не надо. Пару деньков, и всё пройдёт.

Меня мучило много вопросов, но один был особенно важным:

— Алиса, ты наркоманка?

— Нет, — обиженно сказал она.

Все наркоманы говорят нет. Это никак не прояснило ситуацию. Я взял её руки и поднял рукава мастерки так, чтобы увидеть вены, они были чистые. Но это тоже ни о чём не говорит, ведь можно сидеть и на таблетках. Блин, вот я вляпался. Мне её было безумно жаль и очень хотелось помочь. Но что делать с наркоманами, не представлял. А судя по поведению девушки, это прям точняк, что она наркоманка. Но всё же я решил ей поверить. Только один раз. Ведь будет сразу понятно. Она начнёт звонить дилерам или просить денег. Что там ещё бывает? Главное, быть начеку.

— А ты, вообще, где живёшь?

— Адрес назвать?

— Почему бы нет? — вернул я ей грубость.

— Снимаю квартиру. И буду благодарна, если вызовешь такси и меня туда отвезут.

— Ты одна живёшь?

— Да.

— Ясно. Нет, ты можешь пожить здесь. Тебе же плохо. Хочешь, маме позвоню?

На что Алиса меня одарила ненавидящим взглядом.

— Ну я, в общем, так и понял, что не стоит. Ты мне, главное, пообещай, что больше не будешь пытаться себя убить, тогда я с радостью тебе постараюсь помочь.

— Обещаю.

— Ну и отлично.

Я принёс ей графин воды, чистое полотенце, кое-какие свои вещи. Они как раз в её стиле, на пять размеров больше. И оставил, надеясь, что она выполнит своё обещание.

Я ненавидела себя за то, что такая слабая, за то, что хотела сотворить, за то, что сейчас находилась в таком состоянии. Сейчас было так плохо, что хотелось только умереть. Кое-как выдержав разговор с Марком и, кажется, убедив его никуда меня не сдавать, а просто оставить в покое, я закрыла глаза и провалилась опять в забытьё.

Проснулась среди ночи. Было очень темно, и молодой месяц в окне едва освещал комнату. Не сразу поняла, где я. Но, немного подумав, вспомнила события прошлой ночи. Стало опять стыдно. Прислушавшись к своему организму, поняла, что испытываю голод. Настолько сильный, что просто не могу терпеть, кажется, ещё немного, и я умру. Попробовала заглушить это чувство водой. Ничего не получалось. Мой желудок настойчиво требовал что-то съестное. Встала и отправилась на поиски еды. В ногах чувствовалась слабость, и кружилась голова, однако уже не знобило, поэтому я довольно уверенно пошла в направлении кухни. Вернее, туда, где она должна была находиться, по моему мнению.

Пробиралась на ощупь и боялась включить свет, чтобы не разбудить хозяина. А где мой телефон? Я его два дня уже не видела. Ладно, не до него. Добралась-таки до кухни и как вор заглянула в холодильник. Надеюсь, Марк не будет плакать, если я съем что-то из его еды. И куда подевалась моя природная скромность? Я так хотела есть, что во мне проснулись все первородные инстинкты. Накинулась на еду и пофиг, что она холодная. Я включила лишь тусклую лампочку над плитой и ела прямо из кастрюли, руками.

Было бы наивно полагать, что так и останусь незамеченной за этим «преступлением». Услышав шаги по лестнице, решила: не стоит строить из себя приличную леди и прятать всё обратно. Марк видел уже самое страшное, его представление обо мне хуже быть не может. Да и не сильно меня волнует его мнение.

В конце концов, куплю ему завтра пиццу вместо плова, который даже холодный был фантастический на вкус.

Резко зажёгся свет, и Марк с заспанным лицом всё силился разглядеть, что происходит.

— Ты что тут делаешь в три часа ночи?

Я молчала, ждала, пока он сам догадается и уйдёт от неприличных расспросов. Так и произошло. Правда, минут через пять. Я не особо стеснялась и продолжала есть как ни в чём не бывало.

— Тебе лучше? Я рад. Правда. Аппетит свидетельствует о том, что ты идёшь на поправку.