Слушаю и повинуюсь - Дмитрий Ков-Фёдоров

Женщина медленно обернулась.

– Мы уже на «вы»?

Он узнал её только по голосу.

– Олеся?

И все же, это оказалась она. С момента их последней встречи, девушка, нет теперь уже – женщина, так изменилась, что узнать её было абсолютно невозможно.

– Только не задавай мне вопросов о муже, как в прошлый раз, – проговорила она, сморщив носик.

– Хорошо, не буду. И всё же, какими судьбами?

– Приехала навестить родителей. Вспомнила о твоем дне рождения, решила поздравить.

– Ну, если решила, то поздравляй, – пошутил он.

Олеся затушила сигарету, пропустила шумную компанию, которая возвращалась в зал после перекура, потом подошла к Стасу вплотную, обвила руками за шею и сильно прижалась.

– Светка сказала, что у тебя никого нет, это правда?

Стас невольно обнял её за талию, и сразу нащупал под платьем облегающий корсет.

«Вот оно что, – подумал он, – мы, оказывается, уже утягиваемся»

– Почему один? Ты только посмотри, сколько у меня друзей.

– А той единственной, как я понимаю, нет.

– Ты правильно понимаешь. Ту единственную я пока не нашёл.

– А зачем тебе её искать, если она стоит перед тобой?

– Извини, но теперь не могу не спросить о муже…

Олеся разомкнула руки, отошла, закурила. Выпустила дым тонкой струйкой и почти закричала:

– Сбежала я от него, понимаешь, сбежала! Бесконечные отчёты, придирки, выяснения, всё строго по распорядку, каждый шаг расписан, каждый пфенниг на учёте. Забыла воду выключить – скандал, не погасила свет – крик. Машина поломалась – сама езжай в сервис, сама чини, сама плати. Нет, эта жизнь не для нашей широкой души. Пойдём, Стас, выпьем за твой День рождения, вспомним молодость, поболтаем.

– Пойдём.

Наблюдая за Олесей, как за столом она выпила залпом большой бокал вина, и, не закусив, тут же налила себе второй, Стас подумал: «А она, оказывается, не только курит, но еще и пьёт. Вот откуда это оплывшее лицо, потухший взгляд и мешки под глазами, которые, к сожалению, уже не замажешь никакими заморскими кремами…»

Поболтать им не удалось. Стаса позвали на сцену. Попросили поиграть с ребятами, у которых барабанщик «слегка» перебрал. А когда выступление закончилось, Олесю он уже не нашёл, – та, видимо, поняла, что здесь ей ничего не светит и отправилась на поиски очередного заграничного спонсора.

А бабушка Ульяны, проводив доктора, поскучав перед телевизором, решила отправиться ко сну. Она еще немного постояла перед внучкой, раздумывая сейчас её переодеть, или уж завтра… «В конце концов, ничего страшного не случится, – подумала она, – переодену утром. Как сказал врач, она не испытывает ни огорчений, ни страданий, ни переживаний. Счастливая…».

Нина Львовна надеялась, что после выпитого кагора – заснёт без снотворного, но всё оказалось совсем наоборот. Алкоголь так ее возбудил, что ей пришлось выпить сначала одну, потом две, а через час добавить и третью таблетку… Такую дозу она себе ещё никогда не позволяла, поэтому момент отхода ко сну ей уловить не удалось.

После того, как были спеты все песни, и было выпито все напитки, что стояли на столах, гости обняли друг друга за плечи и по старинке дружно затянули: «Я свободен словно птица в небесах»…

Вечер удался на славу. Встретились, повидались, пообщались, поиграли от души, – будет теперь что вспомнить. И всё же, прощаясь с Дэном, Стас грустно улыбнулся.

– Помнишь, ты говорил, что она обязательно вернётся, а она так и не вернулась…

– Ты это про кого сейчас, – не сразу понял Дэн, – неужели про Юльку?

Стас неопределенно дернул плечами.

– Ну, ты, брат, даёшь. Столько времени прошло. Она уж, наверное, давно замуж вышла, а ты всё страдаешь.

– Не могу её забыть, Дэн, пойми.

– Ты в своё время, никак Олесю свою забыть не мог, а я её сегодня видел – это же ужас какой-то, еще лет пять, и она в дверь только боком сможет проходить.

– Согласен, – усмехнулся Стас.

– А раз согласен, то вспомни теперь Валентину. Её ты тоже вроде бы любил, даже женился, и что?

– Это было какое-то временное помутнение рассудка.

– Так может быть и с Юлькой тоже самое?

– Нет-нет, здесь совсем другое… Ульяна, она…

Понимая, что Стаса не переубедить, Дэн посоветовал:

– А ты разыщи её. Посмотри, какой она стала, познакомься с её мужем, с детишками, может, тогда у тебя просветление настанет!

***

Если бы кто-то внимательно наблюдал за неподвижно лежащей девушкой, то он наверняка бы заметил, как еле заметно дрогнули её ресницы. Один раз, второй, третий… Среди чёрного мрака, в который когда-то погрузилась Ульяна, неожиданно блеснул слабенький лучик света, словно кто-то специально для неё зажёг спасительную свечу. Девушка вздохнула полной грудью и медленно открыла глаза…

Некоторое время она смотрела в потолок, наблюдая, как весело пляшет жёлтый блик, отражённый от уличного фонаря. Опустив глаза, она увидела, что лежит в своей комнате, что на ней – платье, снять которое у нее не хватило сил, тот же широкий блестящий пояс, украшения, часы, и её мысли постепенно вернулись к последним событиям того далекого вечера, который, как ей казалось, закончился всего несколько часов назад.

Юбилей Стаса, банкет, друзья, тосты, поздравления, музыка, и вдруг эта вульгарная девица, которая всё испортила… Последний неприятный разговор на кухне, когда её так несправедливо обвиняли. «Я трупом между вами лягу»…

Слёзы, отчаяние, безысходность. А, Стас? Почему он не помчался за ней, почему не догнал? Согласился со своей матерью? «Они не пара»… Смирился? Сдался?

Только с третьей попытки Ульяна смогла поднести руку с часами к лицу, удивляясь тому, что это самое простое движение далось ей с таким трудом. Секундная стрелка весело бежала по кругу. Час тридцать ночи. Девушка хотела встать, но смогла лишь немного приподняться на локтях.

«Почему я вдруг так ослабла, – подумала она. – Вот, что значит – понервничать».

В голову опять полезли разные мысли. Вспомнился рок-фестиваль, игры с Владиком, разговоры со Стасом. Вспомнились встречи, откровенные признания, пансионат, работа на танцах… И вновь – юбилей, банкет, слова Светланы: «Пройдите на кухню, с вами хочет поговорить наша мама»…

Ноги Ульяну тоже не слушались. Она пыталась сгибать их в коленях, но давалось ей это путем невероятных усилий. Только спустя два часа, она смогла сесть на кровати. От любого резкого движения у нее кружилась голова, темнело в глазах… Хотелось пить.

Ульяна посмотрела в окно. Что это? Откуда во дворе столько машин? Разноцветных, красивых, блестящих… И детскую площадку успели поменять. Когда? Вместо ржавых скрипучих качелей, – красные, желтые, голубые горки, песочницы, карусели, пряничные домики, а чуть в стороне на скамеечке –