Мой милый ангел - Кэт Мартин

— Как вы убедились сегодня утром, я вполне справляюсь с этим без вашей помощи, — Джесси даже не взглянула на него.

Джейк повернулся и вышел из комнаты.

Как только дверь закрылась, Джесси опустила плечи. Слезы, которые она так долго сдерживала, хлынули из глаз. Она могла еще принять, что ее отец умер от какой-то болезни, но знать, что его убили — это было совсем другое. Склонившись над столом, Джесси закрыла лицо руками и зарыдала.

Войдя в зал, Джейк вдруг вспомнил о второй книге записей, в которой регистрировались платежи местным чиновникам. Он держал эти записи в секретном отделении шкафа. Недовольный, что придется выдержать еще одну встречу с Джесси, он вернулся в офис и резко открыл дверь. Сцена, которую он увидел, заставила его остановиться на пороге. Чопорная и воспитанная Джессика Таггарт в своем закрытом черном платье громко рыдала, склонившись над столом.

Стройное тело Джесси сотрясалось от рыданий, и Джейк впервые понял, как глубоко скрывала она свое горе. Джесси не услышала, как он вошел. Он тихонько попятился и прикрыл за собой дверь, громко затопал сапогами и шумно вошел. Джесси быстро вскинула голову. Как провинившийся ребенок, она вскочила на ноги, быстро вытирая слезы.

— Что вы хотите? — вызывающе спросила она, но он уловил отчаянье в ее голосе.

— Я забыл дать вам вторую бухгалтерскую книгу. У вас все в порядке?

— У меня все просто прекрасно, — сердито ответила она. — Вот только что-то попало мне в глаз.

Джейк подошел ближе.

— Послушай меня, Джесси. Нет ничего плохого в проявлении чувств. Твой отец был хорошим человеком. Нам всем его очень не хватает.

Рыдание перехватило ей горло, она заплакала чисто по-женски, ее нижняя губа дрожала.

— Это так… это так… Боже мой, как ужасно он умер!

Она не могла больше сдерживаться, и слезы хлынули у нее из глаз.

Не думая ни о чем, Джейк притянул ее к себе, одной рукой прижав ее голову с блестящими каштановыми волосами к своему плечу. Джесси не сопротивлялась, она прижалась к нему, громко рыдая, вцепившись пальцами в его рубашку. Ее слезы падали ему на грудь, рубашка промокла, и против своей воли, он почувствовал желание защитить эту маленькую черноволосую девочку.

— Все хорошо, милая, — мягко сказал он, прижимая ее к своей груди. — Ему уже не больно. — Рука Джейка гладила ее по спине, успокаивая.

Впервые за эти дни Джесси почувствовала облегчение. Как хорошо ощущать сильные, заботливые мужские руки, чувствовать себя защищенной. Ей хотелось забыть о смерти отца, забыть о «Милом Ангеле», забыть о том, что она была совсем одна в этом мире и очень страдала от этого.

Ее рыдания стихли и перешли в слабые всхлипывания. Джесси осознала, что одна рука Джейка гладит ее по спине, а вторая растирает напряженные мышцы шеи. Прижавшись к нему, она чувствовала, как напрягаются его мышцы во время движений и внезапно ощутила жар где-то внизу живота.

Как дождь во время пикника, в голову пришла непрошенная мысль. У кого она искала утешения? У своего партнера, человека, которого отец любил и которому доверял? Или Вестон был мошенником, который обманул, а затем убил ее отца, чтобы получить долю в бизнесе? Хотя интуиция подсказывала ей, что она может доверять Джейку, но говорить об этом еще рано.

Глубоко вздохнув, Джесси заставила себя оторваться от Джейка.

— Со мной уже все в порядке. Спасибо тебе, Джейк.

— Для меня это было наслаждением, — сказал он с мягкой улыбкой, которая тронула ее до глубины сердца и заставила думать о вещах, не имеющих никакого отношения ни к смерти отца, ни к остальным проблемам.

Чего он хотел этим достичь? Разоружить ее своей добротой и слишком красивым лицом? Внезапно Джесси ясно вспомнила очертания женского тела в постели Джейка. Она гордо выпрямилась и, промокнув глаза платочком, отошла от него подальше.

— Я извиняюсь за свое детское поведение. Уверяю вас, что этого больше не случится.

— Нет ничего детского в том, что ты кого-то любишь, Джесс, — нежный голос Джейка чуть не вывел ее из равновесия снова.

— Вы можете вернуться к своей работе, — сказала она, стараясь придать твердость своему голосу, хотя чувствовала совсем другое. — У меня еще много дел. Я хочу убедиться, что нет никаких ошибок в наших счетах.

— Прекрасно, — голос Джейка тоже стал холодным. Он резко повернулся, Джесси смотрела, как он закрыл дверь.

Как будто и не было между ними этой нежной сцены. Джесси про себя благодарила Бога, что все кончилось. Она не хотела никакой доброты от Джейка Вестона. Она не хотела быть обязанной ни ему, ни кому-либо другому.

Воскресный вечер мало чем отличается от субботнего, думал Джейк, обходя салон в начале вечера. Он поговорил с игроками, с мужчинами в баре, но мысли его все время возвращались к Джесси, она вызывала в нем смешанные чувства.

Ему было очень приятно держать ее в своих руках, чертовски приятно. Он вспоминал ее шелковые волосы, ее необыкновенно тонкую талию. Он совсем не хотел связываться с этой бостонской школьницей, а главное, с дочерью своего лучшего друга, и к тому же еще партнером по бизнесу, но он ничего не мог с собой поделать, представляя, как было бы приятно, если бы он поцеловал ее полные губки или дотронулся рукой до ее груди.

Мне нужна женщина, решил он. Женщина из плоти и крови, а не куча подушек. После отъезда Джесси в отель, ему нужно сходить в «Золотую колючку» и навестить Моник. Если кто-нибудь и сможет заставить его забыть мисс Бостон Таггарт, то это Моник Дюбуа. Джейк улыбнулся и почувствовал себя намного лучше.

Шарик из слоновой кости катался по столу рулетки, все покерные столики были заняты. Джейк остановился у одного из них. За столом Харас МакКаферти и Рене Ла Порте начали игру с Кацем Бочеком, менеджером Телеграфной Компании Уэлс, расположенной на грузовом вокзале Сан-Франциско, и Доном Игнасио Гутерец, в прошлом богатым землевладельцем в Калифорнии. Джейк никогда высоко не ставил МакКаферти и его клиентов, а сейчас тем более, когда МакКаферти занялся делами Таггарта. Бочек и Ла Порте нравились ему не больше, но он уже давно понял, что деньги не пахнут.

Остановившись у стола, Джейк услышал, что Бочек обращается к нему.

— Как насчет игры? Мы хотим отыграть у тебя деньги, которые мы потратили на твое разбавленное виски, — большой, сильный, с резкими чертами лица Бочек редко говорил что-либо приятное.

— Я никогда не разбавляю виски, Бочек, но буду счастлив забрать у тебя твои деньги, неважно, во время игры или выпивки, — хотя Джейк редко принимал участие в игре, но на этот раз взял стул и подсел к столу.

— Ставка десять долларов, при повышении джокеры бьются тузами, прямыми и картами одной масти, — объявил ему МакКаферти.

— Как поживает твой хорошенький новый партнер, — спросил Ла Порте с легким французским акцентом, — или, вернее, босс? — он скривил в улыбке рот, не отрывая глаз от карт.