Игра отражений - Александр Харламов

Как в воду глядел! Через пару минут в спальне заскрипела дверь шкафа. Застучали ящики, и из комнаты вышла растрепанная Светка. В руках она несла одеяло и подушку.

— Ты куда? — спросил я ее, пытаясь остановить.

— Пойду спать к Мишке, будем навар делить, украденный из твоей куртки! — съязвила жена, отправляясь в комнату к парню.

— Свет! — окликнул я ее в спину, но дверь уже захлопнулась.

— Черт! — выругался и зашел в пустую спальню, где горел бра над ее половиной кровати. В комнате стало сразу как-то пусто и одиноко. Теплый плед откинут в сторону. Простынь скомкана. Собиралась она в спешке. Я вздохнул и лег на постель, закинув руки за голову.

Сон не шел. Щелкнул выключателем, гася свет. За окном прогудела последняя электричка. За стенкой соседи чем-то стучали, громко выла собака. От этого воя мурашки побежали по спине. Эльвира Олеговна пошла на кухню принимать вечерний рацион лекарств от давления. В комнате Мишки вовсю шпарили мультики, слышался веселый смех. Стало до боли обидно. Я здесь, словно из чужого мира. Они не признают меня своим. Им хорошо в паре…Эльвире Олеговне с телевизором, Светке с Мишкой. Я — третий лишний! Они семья! А я…я так всего лишь гость, гостем и останусь! Вспомнить о том, что квартира жене досталась от ее первого мужа. Они жилье вместе купили, он в нее столько вложил, что каждый гвоздик напоминал здесь о нем. Может Светлана права? И я действительно неудачник и бездарь? Дом не построил, дерево не посадил, романы пишу неинтересные, инженер средненький, каких тысячи, ребенок и тот не мой…

С такими грустными и невеселыми мыслями я незаметно провалился в сон, продолжая жалеть себя, как и тысячи людей по всему миру, которые думают о том, что их жизнь прошла зря и след в ней никакой они не оставили.

Сон был какой-то странный. Чувство реальности происходящего сводило с ума. Вокруг меня царила непроглядная липкая тягучая тьма, будто я попал в густой кисель и выбраться из него не хватало никаких сил.

Я огляделся по сторонам. Ничего не видно, хоть глаз выколи! Протянул руку, и та уперлась в густое желе сумрака. Попробовал сделать вперед шаг, давшийся мне с особым трудом. Потом еще один и еще…

Тьма расступалась передо мной, заставляя прилагать нечеловеческие усилия, чтобы ее развеять.

— Ты теперь мой! — до боли знакомый хриплый голос отвратительного старика раздался где-то позади меня из клубков тьмы, вьющейся совсем рядом. Я отшатнулся с диким криком, оглянулся назад. Сквозь непроглядную черноту проступало бледное лицо деда, преследующего меня последние несколько дней. Он улыбался мне своей беззубой улыбкой. Красные десна с гнилыми зубами и крючковатым носом медленно приближались ко мне. Овальное лицо играло и переливалось, словно отражение…Отражение! Я махнул рукой, будто отгоняя от себя приведение. Гримаса старика исчезла, словно смытое изображение.

— Ты теперь мой! Навсегда! — я крутнулся на месте, чувствуя, как мерзкий холодок заползает мне под рубашку. Мурашки побежали по телу густой волной. Лицо деда было совсем рядом. Ощущения насквозь реальными! Я чувствовал запах гнили из его кривого рта и сладковатый запах разложившегося тела.

— Пошел к черту! — проорал я, ломанувшись сквозь его тень, зажмурив глаза от страха. Сердце билось так, будто хотело выскочить из груди. Мне пришлось сделать несколько неловких шагов через силу, пробиваясь через густой кисель тьмы. Ноги стали ватными и будто бы не моими.

— Пошел к черту! — снова крикнул я, напрягаясь изо всех сил. И вдруг тьма отступила, подалась назад, открывая сквозь себя мне длинный темный коридор. Где-то над ухом металась тень старика, нудившего про то, что я теперь его навсегда. Черта с два! Мы еще поборемся!

Я рванул по этому коридору, куда глаза глядят, справедливо рассудив, что хуже, чем рядом с этой тенью уже не будет. Коридор оказался не длинным. Это я понял сразу, как только мои ноги подозрительно быстро заскользили, а сквозь полуприкрытые от страха глаза, ударил свет. Я нелепо взмахнул руками, заплясал, как корова на льду, чувствуя, как ноги разъехались в стороны.

Сильнейший удар о твердую гладкую поверхность, отдающую холодом.

— Ты порвал завесу! — заревел надо мной разозленный голос.

Этой фразы мне хватило, чтобы вскочить на ноги и снова побежать. Перед глазами замелькали сотни моих отражений. Я снова был в этом странном зеркальном лабиринте, снившимся мне каждую ночь в кошмарах Только теперь чисто интуитивно, мое сознание подсказывало куда бежать. Свернул влево, в небольшое ответвление, потом еще в одно. Позади меня раздался отчаянный крик, полный непереносимой боли.

— Вернись! Ты теперь мой! — старику было, видимо, очень больно.

Я оглянулся, хотя все мое естество просило не останавливаться. А продолжать этот сумасшедший бег. Искаженное тысячами зеркал отражение страшного деда преломлялось на свету этого лабиринта. Он отражался в полу, потолку, в каждой стене. Старик заметался, отчаянно ища выход. Снова закричал, забился под полированной поверхностью, плавно перетекая из одного зеркала в другое. Похоже, сейчас ему до меня не было никакого дела. Ну и хорошо! Довольно улыбнувшись, я быстрым шагом стал идти в ту сторону, в которую мне подсказывала моя интуиция.

Мои отражения были повсюду. Только, если вначале они мне казались однотипными. А какими же еще? Коли в них отражаюсь я — Саша Дворкин, то теперь, приглядевшись, я обнаружил довольно странную вещь. В каждой створке зеркало было мое совершенно новое отражение. Остолбенев, я замер на месте, разглядывая похожего на меня, как две капли воды мужика, только одетого в расшитый позолотой кафтан. На голове лисий малахай, на поясе кривая сабля. Отражение мне весело улыбнулось, подмигнув МОИМИ глазами. Откуда только появились тонкие щегольские усики на моем круглом лице?

Во втором отражении был снова я. Теперь в виде респектабельного бизнесмена высшего звена. На мне одет аккуратно сшитый, хорошо сидящий на мне костюм — троечка, гладко причесанный пробор на виске и улыбка человека, у которого жизнь явно удалась.

— Вот это да… — ошарашенно промолвил я и шарахнулся в сторону, опасаясь, как бы снова на горизонте не появился сумасшедший старик со своими истеричными криками. — А ну-ка что тут у нас…

Чуть дальше я был в образе офицера НКВД. Фуражка с синим околышем, ястребиный взгляд устремлен куда-то сквозь меня. Начищенная портупея даже блестит и режет глаза, у рта пролегла тонкая линия морщин. Под глазами набрякли веки от постоянного недосыпания.

Такого я не ожидал! Шагнул дальше, совершенно потерявшись в лабиринте моих двойников и отражений. Замотал отчаянно головой, пытаясь собраться с мыслями.

Сашенька, успокойся, это всего лишь сон. Жуткий кошмар, который растает к утру! Пришлось мне уговаривать самого себе. Мозг кипел от переизбытка информации. Тысячи лиц стали сливаться в одно. Голова закружилась! Сделал несколько неловких шагов вперед, но ноги подкашивались.

— Черт… — прошептал я, выдыхая. — Это всего лишь наваждение…