Рассыпала снег ночь - Екатерина Флат

Я только открыла было рот для гневной тирады, как Максим меня перебил:

— Если еще не передумала мне помогать, то поехали.

Наверное, по-хорошему надо было передумать. И смертельно обидеться вдобавок за то, что он про моего любимого гадости говорит. Но в то же время почему-то очень хотелось с ним поехать. Оправдала себя тем, что делаю это исключительно в целях доказательства бескорыстия.

Мотивируя, что для звания его девушки я должна одеваться иначе, Максим протащил меня по энному количеству брендовых магазинов, в итоге едва не доведя до истерики и продавцов, и меня. Раз десять я хотела чистосердечно послать его ко всем чертям, но почему-то не послала. Стоически исполняла роль собирающейся на бал золушки, не забывая при этом переругиваться с «крестной феей». Изначально я, конечно же, была против того, чтобы мне что-то покупали, но Максим сказал:

— Лер, не заморачивайся, это нужно мне, а не тебе, так что к вопросу твоей «продажности» не относится.

Странно, но я раньше думала, что если у него и есть семья, то он с ними не общается. А теперь опасливо представляла себе его чопорных родственников в особняке с дрессированным дворецким и парочкой гектаров газона вокруг. Конечно, никто в мире несовершенен, но учитывая, что у Максима и так был огромный изъян — его взгляды на жизнь, то по крайней мере семья у него должна быть нормальной для равновесия. Но, как гласит народная мудрость, думай о лучшем и готовься к худшему.

Около четырех часов вечера мы приехали к нему домой. Акбар встретил меня радостно, если, конечно, его сдержанную дружелюбность можно было считать радостью. Ткнулся носом мне в ладони, проигнорировав Максима.

— Все понятно, — Макс засмеялся, снимая куртку, — пока вы были без меня, ты успела переманить моего пса на свою сторону, — сел на корточки и протянул Акбару руку. — Здороваться-то будешь?

Дог невозмутимо дал ему лапу и тот с архисерьезным видом ее пожал.

— Скоро уже ехать? — я почему-то жутко нервничала.

— Да сейчас перекусим и поедем. Только не говори мне, что ты не голодная, все равно не поверю, — Максим прошел на кухню, мы с Акбаром за ним.

— Может, пока не поздно, ты кого-нибудь другого с собой возьмешь? — я села на стул. — А если я не понравлюсь твоим родным?

— Главное, чтобы ты мне нравилась, — Макс открыл холодильник и окинул задумчивым взглядом его содержимое. — Ветчину будешь?

— Ты что, мне кусок в горло не полезет, — я тоскливо вздохнула.

— Лер, ты совершенно зря волнуешься, — он ободряюще улыбнулся. — Никто там тебя не съест. Кстати, о «съест», моя тетя потрясающе готовит утку, это ее фирменное блюдо, такое ты точно не ела. Дядя иногда утверждает, что только из-за этого на ней и женился. А ты умеешь готовить?

— Эммм… ну как сказать, — я вспомнила горелые шедевры своей кулинарии, — умею, только есть это невозможно.

— Тогда у нас будешь готовить ты, Акбар, — смеясь, Максим потрепал пса по ушам.

— А ты, что ли, не умеешь?

— У меня, конечно, талантов бесчисленное множество, но тут я пас. Ладно, раз ты есть отказываешься, я тоже буду голодать. Нагуляю аппетит.

Я хотела поинтересоваться, как это он тогда поваром служил, но промолчала. Вспомнила ту фотографию. Не знаю, правда, как выглядят повара в армии, но явно не так.

— А что ты дарить будешь? — я перевела тему.

— Вазу антикварную. Моя тетя от таких вещей в восторге.

— Так юбилей ведь у дяди, — не поняла я.

— Юбилей у них общий. Тридцать лет совместной жизни. Ужас, правда? — Максим засмеялся.

На празднование мы умудрились опоздать. Точнее, не то чтобы опоздать, но приехать самыми последними. По дороге Максим мне сказал, что его дядя работает «продажным» писателем.

— Вот у тебя все продажные! — тут же возмутилась я. — Писатели ведь зависят от вдохновения, а его ни за какие деньги не купишь.

— Да нет, Лер, дело в другом. Раньше он по заказам издательств писал. Мол, надо роман о том-то и том-то, с такими-то героями и событиями, он и быстренько его состряпывает. А теперь так вообще в свободном плавании. Вот захочется какому-нибудь олигарху мемуары написать, он тут же к дяде Саше обращается. Ну а тот сочиняет проникновенную историю про деревенского сироту, который добился грандиозного успеха кристальной честностью и тяжелым трудом. Каждому ведь хочется побыть героем. Пусть и выдуманной истории. Ну и соответственно платят они совсем неплохо, так что дядя мой не бедствует.

Видимо, платили действительно очень неплохо. Двухэтажный коттедж на особняк, конечно, не тянул, но выглядел вполне внушительно. Он стоял в стороне от остальных домов загородного поселка и на фоне заснеженного леса казался сошедшим с рождественских открыток. Я вышла из джипа на расчищенную дорожку. В новых замшевых сапогах было немного непривычно, да и отороченное мехом пальто все время хотелось поправить. Все-таки у старых вещей всегда есть большой плюс: они уже подстроены под хозяина.

Максим открыл заднюю дверь, Акбар грациозно спрыгнул вниз и невозмутимо направился к крыльцу. Мне бы хоть немного его спокойствия точно не помешало.

— А если они спросят, как мы познакомились?

— Расскажем, как дело было, — Максим достал сигарету и закурил. — Ты пробралась ко мне на фирму и подло эксплуатировала оргтехнику в корыстных целях, — он демонстративно нахмурился и погрозил мне пальцем.

— Да ну, это неромантично как-то, — я невольно засмеялась. Удивительно, источаемый табаком запах лета постепенно успокаивал. Даже мелькнула мысль: не начать ли мне самой курить? Но я быстро эту идею отмела. Курить всякую дрянь неохота, а на такие сигареты мне денег ни в жизнь не хватит.

— А как романтично? На тебя напала толпа секстантов-проповедников, а я героически их всех перебил водопроводной трубой?

— Ага, а потом потребовал энную сумму в качестве платы за спасение, — я не удержалась от язвительности.

— У тебя, естественно, таких денег не было, и пришлось расплачиваться натурой. В общем, на вопрос «А как вы познакомились?» так и ответим: «В кровати», — невинной улыбке Максима позавидовали бы даже ангелы.

Побагровевшая, я запустила в него снежком. Не ожидавший от меня такой подлости Макс лишился недокуренной сигареты.

— Злюка ты, — он засмеялся, вдруг притянул меня к себе и прошептал: — Чертовски притягательная, но все равно злюка.

Если это задумывалось как комплимент, то он получился довольно странным. Хотя почему-то жутко приятным. И вообще, если честно, собственная реакция на Максима меня уже начинала путать. Мне нравилась его близость, нравились его объятия, да и тот единственный поцелуй никак выкинуть из головы не могла. Со мной происходило явно что-то ненормальное. И единственный способ борьбы с этим, который смогла придумать, — это держаться от него подальше. Распрощаться после сегодняшнего вечера и забыть. От одной мысли об этом почему-то захотелось разреветься. Еще один симптом сумасшествия. Я не плакала за последние несколько лет ни разу. Это ведь признак слабости, а я сильная. И вообще, Сережу люблю.