Глобус Владивостока - Василий Авченко

С 1969 по 1984 год (этот рекорд остаётся непобитым) Приморьем руководил другой легендарный человек — Герой Соцтруда Виктор Ломакин (1926–2012).

Четырнадцатый километр — эвфемизм. Все там будем (или на Морском, учитывая, что Лесное уже переполнено; единственное место, где владивостокское население постоянно прибывает).

Чехов, Антон (1860–1904) — провёл во Владивостоке несколько октябрьских дней 1890 года в ходе своего знаменитого похода на Сахалин. Наблюдал кита (на том самом месте — возле нынешней гостиницы «Азимут»/«Владивосток» — установлен мемориальный камень). Свои впечатления позже, в апреле 1904 года, изложил в письме юристу и литератору Борису Лазаревскому, жившему в тот период во Владивостоке: «Когда я был во Владивостоке, то погода была чудесная, тёплая, несмотря на октябрь, по бухте ходил настоящий кит и плескал хвостищем, впечатление, одним словом, осталось роскошное». За это письмо в 2010 году во Владивостоке решили поставить Чехову памятник (но так пока и не поставили).

Менее известен другой пассаж из того же письма: «Во Владивостоке, в мирное время по крайней мере, живётся не скучно, по-европейски, и мне кажется, жена ваша не сделает ошибки, если приедет к вам после войны. Если вы охотник, то сколько разговоров про охоту на тигров! А какая вкусная рыба! Устрицы по всему побережью крупные, вкусные. В июле или в августе, если здоровье позволит, я поеду врачом на Дальний Восток. Быть может, побываю и во Владивостоке». Не вышло: 2 июля того же года Чехов скончался на немецком курорте Баденвейлер.

Чифанить — есть (от китайского «чифань»).

«Чоко-пай» — национальное владивостокское лакомство южнокорейского происхождения начала 90-х. Представляет собой мягкое пирожное со слоем пастилы внутри (если поджечь, горит красивым синим пламенем) и шоколадной плёночкой сверху. Чоко-паи долгое время являлись для владивостокцев одним из основных продуктов питания и локомотивов развития экономики наряду с дошираком (см. «Доширак»; кстати, доширак горит не хуже, ещё и с копотью). Настоящий чоко-пай — продукция под маркой Orion, но никак не Lotte.

Чуркин, Павел (1828 —?) — никто уже толком не знает, кто это такой. Но в честь него назван целый район города на южном берегу бухты Золотой Рог (см. «Золотой Рог»), наследующий старым традициям нью-йоркского Гарлема и лондонского Ист-Энда. Изобилует очкурами (см. «Очкуры»), гопниками и гостинками (см. «Гостинка»). В просторечии — «Чуркистан». Одна из достопримечательностей — так называемый толстошеинский магазин, или просто «шея», получивший прозвище в честь Константина Толстошеина (ближайший сподвижник губернатора Евгения Наздратенко, успевший в 90-е годы и в самом начале нулевых поработать и. о. мэра Владивостока и первым вице-губернатором Приморья; известен также в качестве дяди знаменитого хоккеиста Павла Буре; одиозному Толстошеину приписывается характеристика владивостокского населения как «быдла в китайских кофточках»).

На самом деле в честь гидрографа с корвета «Гридень» Павла Чуркина, строго говоря, назван только мыс, тогда как полуостров, в просторечии именуемый «Чуркиным» (примеры словоупотребления: «Я поехал на Чуркин!»; «Тут пацаны с Чуркина интересуются»), носит имя капитана Ивана Черкавского. Но об этом тоже никто не знает.

Шамора — ударение, вопреки распространённому столичному заблуждению, ставится на первый слог. Популярный пляж в пригороде Владивостока на берегу Уссурийского залива, также — альбом группы «Мумий Тролль» (см. «Лагутенко»). Официально называется «бухта Лазурная», но об этом никто не знает, кроме авторов милицейских протоколов. Само слово «Шамора», по некоторым версиям, переводится как «песчаная пустыня», хотя, на наш взгляд, в нём явно слышится шипение отползающей прибойной волны (а вовсе не «морю — ша»). Песка там действительно много, но на пустыню в летний период Шамора похожа меньше всего: на пляже не протолкнуться от тел, машин и шашлычек, в воде — от тех же тел, чёрных полиэтиленовых пакетов и прочей дряни. Долгое время на Шаморе проходил песенный фестиваль «Приморские струны», впоследствии — «ШамRock».

Владивостокцы постоянно жалуются, что «в городе купаться уже негде», однако на городских пляжах всегда аншлаг. Видимо, жалуются одни, а на пляжи ходят другие.

На Шамору можно добраться двумя путями: через «горностаевскую трассу» (см. «Горностай») мимо ТЭЦ-2 и бывшего фарфорового завода либо через «шаморский перевал» — местная военно-грузинская дорога, в окрестностях которой энтузиасты до сих пор ищут то ли золото Колчака, то ли Янтарную комнату.

Шепелявый — если верить автору и ведущему телепередачи «Момент истины» Андрею Караулову, под таким погонялом был известен в своё время в некоторых кругах губернатор Приморья (2001–2012 гг.) Сергей Дарькин. Впрочем, возможно, это гнусный поклёп: все знают, что руководители Владивостока и Приморья никогда никакого отношения к криминалу не имели (см. «Николаев» и «Винни-Пухи»).

Шепетков — никто не знает, кто это такой (нам удалось установить, впрочем, что Иван Шепетков — один из героев-панфиловцев, погибших в 1941 году под Москвой). Зато все знают, что на улице Шепеткова во Владивостоке находится психбольница. Примеры словоупотребления: «Тебе на Шепеткова пора!»; «Ты что, с Шепеткова сбежал?».

Шмидт, лейтенант (1867–1906) — известен главным образом благодаря многочисленным мнимым детям, описанным Ильфом и Петровым в романе «Золотой телёнок». Пётр Петрович Шмидт в 80-х и 90-х годах XIX века служил во Владивостоке. В апреле 1896 года он был назначен вахтенным начальником брандвахты канонерской лодки «Горностай» — той, в честь которой получила название самая знаменитая свалка Владивостока (см. «Горностай», не путать с черностоем — см. «Черностой»). Дисциплинарным рвением и уравновешенностью характера, судя по рапортам начальства и постоянным попаданиям на гауптвахту, не отличался (возможно, лейтенант был душевнобольным — по крайней мере он дважды лечился в психиатрических клиниках Москвы и Нагасаки). В 1897 году был списан с ледокола «Надёжный» за отказ участвовать в подавлении забастовки; в 1898-м после конфликта с командующим Тихоокеанской эскадрой подал прошение об увольнении в запас. В 1904-м был вновь мобилизован по обстоятельствам военного времени. В 1905 году уже в Севастополе возглавил восстание матросов на крейсере «Очаков», объявив себя командующим Черноморским флотом (во время августовского путча 1991 года этот подвиг буквально повторит будущий мэр Владивостока, а тогда скромный капраз Виктор Черепков, объявивший себя командующим Тихоокеанским флотом). В 1906-м Петра Шмидта расстреляли по приговору суда на острове Березань. На этом же острове в 1912 году проводились фортификационные испытания, результаты которых были впоследствии учтены при строительстве Владивостокской крепости (см. «Крепость»).

Потомки Петра Петровича Шмидта встречаются во Владивостоке до сих пор (не исключено, что такие люди, как упомянутый Черепков, несмотря на рязанское происхождение последнего, — внуки лейтенанта Шмидта). Имеется здесь и улица Лейтенанта Шмидта, состоящая всего из двух домов на берегу Амурского залива с номерами почему-то 17 и 17а. Любопытный факт: лейтенант увлекался живописью и однажды написал картину «Владивосток при лунном свете», удостоенную золотой медали на выставке в Хабаровске.