Мужчина ее мечты - Керрелин Спаркс

Жан-Люк улыбнулся в ответ.

— Значит, в понедельник вы выходите на работу?

— Да.

Ее улыбка стала еще шире.

Она пойдет за мечтой.

— Я рад. — Он сжал ее руку.

У нее стало необыкновенно легко на сердце. Его глаза светились искренним дружелюбием. Боже, неужели она наконец встретила идеального мужчину? Мужчину, который разделяет ее мечты и хочет, чтобы она добилась успеха.

Его взгляд переместился на ее губы и стал еще жарче. У нее пересохло в горле. На смену легкому воздушному чувству пришло более плотное и волнующее. Сквозящее желанием.

Хизер вдруг осознала, что он хочет ее поцеловать. Ее обдала волна эмоций, и сердце учащенно забилось. Она чувствовала себя польщенной. Взволнованной. Готовой поддаться искушению. И испуганной.

Хизер резко встала.

— Пора в постель. То есть… — Ее щеки загорелись. — Пора сказать вам «спокойной ночи».

Она проскользнула между ним и журнальным столиком.

Жан-Люк поднялся.

— Как вам будет угодно.

— Спокойной ночи, Жан-Люк.

— Жан.

Не важно. Она торопливо вышла в коридор. Ей больше нравилось имя Жан-Люк. Оно делало его похожим на капитана звездного корабля.

— Если вам что-нибудь понадобится на кухне, не стесняйтесь.

— Не беспокойтесь. — Он последовал за ней. — Мы с Эммой уедем незадолго до рассвета. Боюсь, что в течение дня вам придется обходиться своими силами, пока Ангус не пришлет охранника.

— Переживем.

Она направилась к лестнице.

— Я вернусь завтра вечером, сразу после захода солнца.

— Хорошо.

У Хизер подскочило сердце. Субботний вечер в компании столь восхитительного мужчины.

— Хизер, подождите минутку.

Она остановилась, положив руку на перила.

— Да?

— Вы сказали, что Фиделия помогла найти пропавшего мальчика. А она не могла бы помочь установить местонахождение Луи?

— О, хорошая идея. Ей было бы проще попытаться сделать это, если бы у нее был какой-то предмет, принадлежавший Луи.

У Жан-Люка загорелись глаза.

— У нас есть его шпага и трость, которую он использовал в качестве ножен. Я принесу их завтра.

— Ладно. — Хизер замолчала, не зная, что сказать. — Спокойной ночи. — И побежала вверх по ступенькам.

— Приятных снов, Хизер. — Сказанные шепотом слова взлетели за ней вдогонку тихой лаской.

Хизер скрылась в своей спальне. Ее сердце продолжало громко стучать. Эмма просила оставить дверь приоткрытой, но она плотно ее притворила. Нужно было как-то отгородиться от Жан-Люка. Слишком привлекательным он представлялся, слишком соблазнительным и чертовски загадочным. Ей почти ничего не было о нем известно за исключением того, что он невообразимо хорош.

Но следовало все же соблюдать осторожность. В делах с мужчинами она допустила ряд серьезных ошибок. И неужели так ничему и не научилась?

Завтра вечером он снова придет. У нее появится еще один шанс узнать его поближе. И возможно… возможно, она позволит ему поцеловать ее.

Следующим вечером Жан-Люк мчался в направлении города Шнитцельберг.

Солнце село всего десять минут назад. Он пил кровь прямо из бутылки. Группы АВ, резус-фактор положительный. Холодную, так как спешил и не имел времени погреть ее.

Проблема состояла в том, что раз он проснулся, значит, проснулся и Луи. Если Луи узнал, кто такая Хизер и где живет, он мог уже быть у нее. Жан-Люк хотел телепортировать в ее дом сразу после пробуждения, но Хизер внушила ему, что лучше появиться как нормальный смертный.

Она жива и здорова, твердил он себе, когда, свернув с шоссе, въехал в город. Эмма телепортировала в ее двор пять минут назад. Она бы предупредила его телепатически, если бы стряслась беда.

История, рассказанная Хизер накануне, заставила его пристальнее взглянуть на себя. Теперь он понял, что скрывалось за его чувством вины и злостью. Страх.

Он высоко поднялся с того времени, когда мальчиком-сиротой служил на конюшне. Роман трансформировал его в 1513 году, тогда он стал уже рыцарем. Потом был мушкетером, владельцем самой престижной в Париже школы фехтования. Сделал карьеру знаменитого кутюрье и успешного предпринимателя, стал подполковником армии вампиров и мастером общины Западной Европы. Жан-Люк отдавал всю энергию внешнему успеху. И все шло хорошо, пока в 1757 году в его жизни не появился Луи.

Надо было позволить Людовику XV погибнуть в тот год. Но нет, Жан-Люк выполнил свой долг королевского телохранителя и остановил убийцу Дамьена.

Тот был всего лишь пешкой. Луи нравилось путем телепатического внушения заставлять людей выполнять за него грязную работу. До Людовика XV он уже использовал с успехом двух козлов отпущения для убийства королей — Генриха III в 1589 году и Генриха IV — в 1610-м.

Жан-Люк помешал Луи убить третьего короля. Следующим вечером он получил записку. «Из-за тебя король остался жив. Из-за меня твоя королева умрет». Подписи под письмом не было, но на восковой печати стояла буква Л.

Две ночи спустя Жан-Люк нашел изуродованное тело своей возлюбленной Ивонн. Кроме ножевых ран и следов клыков, на ее теле он обнаружил выжженную букву Л. Врагу, которого окрестил именем Луи он в тот день объявил войну. Двадцать лет Луи удавалось успешно избегать поимки, после чего он исчез. Жан-Люк надеялся, что ублюдок мертв. В 1832-м он обнаружил убитой другую свою подругу, Клодин, с выжженной на груди буквой Л.

Тогда Жан-Люк решил избегать личных отношений с женщинами. Но история Хизер позволила ему осознать правду. Это была не достойная жизнь, а жизнь со страхом.

Это открытие заставило его устыдиться. И вызвало злость. К черту, если он хочет отношений с Хизер, то они у него будут. Он положит конец издевательствам Луи, покончив с ним раз и навсегда.

Жан-Люк подъехал к дому Хизер. Из тени большого дуба шагнула Эмма. Она пила из бутылки холодную кровь. Мешок с кольями висел у нее за спиной. О своем присутствии она хозяевам не заявила, чтобы казалось, что они приехали вместе.

— Все в порядке. Я слышала в доме их голоса. Спокойные и счастливые. Периметр тоже чистый.

— Хорошо. — Жан-Люк облегченно вздохнул, забрал у Эммы пустую бутылку и поставил в машину. Достав с заднего сиденья трость и шпагу Луи, он запер машину и направился к крыльцу.

— Надеешься, что Фиделия сможет установить местонахождение Луи? — спросила Эмма.

— Надеюсь.

У входной двери Жан-Люк заметил пару маленьких роликовых коньков и книжку в бумажном переплете на мягком сиденье скамейки-качелей на крыльце. Днем здесь продолжалась жизнь, и он в ней не участвовал.