Черный лед - Энн Стюарт

— Вы очень опытны, месье Туссен. — Хлоя постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более хладнокровно. Они уже ехали несколько минут. — Не знаю, зачем вам это все. По-моему, это просто мужское самолюбие либо избыток тестостерона. Наверное, невыносимо думать, что женщина вас не хочет.

Она могла видеть его профиль в свете от приборной панели, но он ничем не выдал своей реакции.

— Ты хочешь убедить меня, что тебя ко мне не влечет? Я знаю женщин, дорогая, и знаю, когда они заинтересованы, а когда нет. Не понимаю твоих колебаний, но я из тех, кто принимает отказ без печали. Есть и другие женщины. Всегда есть другие женщины.

Все шло не так, как она рассчитывала. Но с этим странным человеком она никогда не могла рассчитать точно.

— И я уверена, что соблазнить их будет намного легче, — едко заметила она.

— О, я уверен, что могу соблазнить и тебя довольно легко, если действительно займусь этим.

Вот это Хлоя восприняла как оскорбление. Так он, оказывается, даже не старался всерьез? Почему? Она что, непривлекательна?

Девушка не показала, до какой степени ей это неприятно.

— Можете верить во что хотите. Но в следующий раз, когда соберетесь кого-то соблазнить, вам следует выбрать более удобное местечко, чем переднее сиденье «порше». Оно мало подходит для секса.

Бастьен улыбнулся ей:

— Позволь тебя уверить, Хлоя, что я отлично могу трахнуть тебя прямо здесь, на переднем сиденье. Я уже это делал.

Как может оскорбление звучать так эротично? Должно быть, она перегрелась.

— Просто отвезите меня назад в замок, — негромко сказала Хлоя, не выдержав.

Он лучше провел эту партию, и, если быть честной, она, наверное, хотела его именно так сильно, как он и предполагал. Наверное, больше, чем хотел ее он, — она даже не уверена, что ему можно верить в этом пункте. Он был из тех мужчин, что стремятся к экзотическим бабочкам вроде Моники фон Руттер или к строгой элегантности английских женщин наподобие мадам Ламбер. Нескладные маленькие американские девочки — не его тип.

Но хотел ли он ее на самом деле, или это была автоматическая реакция на женщину и, пока соблюдает дистанцию, она в безопасности? Она видела, как это произошло вчера ночью — ему понадобилось не более пяти минут, чтобы исчезнуть вместе с Моникой фон Руттер. Он найдет себе кого-нибудь для развлечения, как только они вернутся.

Бастьен гнал слишком быстро, в полном молчании, весь остаток пути. Когда он подъехал с шла к громоздкому зданию, она взглянула на свои маленькие дорогие часики, почти ожидая, что они остановились.

Было всего только половина седьмого, и их ожидал долгий вечер. А единственное, чего сейчас хотелось Хлое, — это надолго залечь в горячую ванну, а потом заползти в постель.

Почему-то она была уверена, что этого не произойдет. Бастьен остановил машину, наклонился и отстегнул ее ремень.

— Я думаю, ты предпочтешь зайти с другого входа. Вот эта дверь ближе всего к твоей комнате, и ты сможешь принять душ и переодеться, прежде чем кто-нибудь увидит тебя и начнет задавать вопросы.

— Какие вопросы? Я не была нигде, куда должна была попасть, не сделала ничего, что должна была сделать. — В ту же секунду, как эти слова слетели с ее губ, она о них пожалела. Целоваться с Бастьеном было очень неблагоразумно, но она могла бы сделать гораздо хуже, если бы их не прервали.

— Правда? — промурлыкал он. — В таком случае я могу подняться, и мы закончим то, что начали.

Она чуть не назвала его в глаза обманщиком. К счастью, у нее осталась еще капля здравого смысла.

— Нет, благодарю вас. По-моему, мы уже закончили.

— Ты в самом деле так думаешь? — Когда Бастьен улыбался этой своей медленной, дразнящей улыбкой, ей хотелось его ударить. Он наклонился, и Хлоя испугалась, что он опять ее поцелует. Но вместо этого он открыл перед ней дверь.

— Увидимся за ужином.

Хлоя сгребла в кучу разбитые туфли, промокшую кожаную сумочку и собственное достоинство и вышла из машины во внутренний двор. Дождь сменился густым туманом, но воздух стал еще холоднее, а ее одежда прилипла к телу. Она оглянулась на «порше», но не смогла разглядеть Бастьена внутри темного салона. Ну и хорошо.

— Спасибо, что подвезли, — сказала она и хлопнула дверцей чуть сильнее, чем требовалось.

И прежде чем Бастьен отъехал, Хлоя услышала, как он смеется.

Бастьен не любил ошибаться. Он изучал человеческую природу, распознавая суть людей, дольше, чем сам мог припомнить, и его инстинкты обычно срабатывали безошибочно. Но теперь он стал пересматривать свое мнение о Хлое Андервуд.

Логика твердила, что она опасный разведчик. Было бы абсурдно рассматривать любую иную возможность. И либо она была очень и очень хорошим разведчиком, либо очень и очень плохим. Он просто не мог решить, в какую сторону склониться.

Хлоя опоздала к ужину, в чем не было ничего удивительного, и он к ней не подошел. Она ocтpo ощущала его присутствие, и это заметил бы всякий, в ком есть хоть капля разума, а никто из собравшихся в комнате не был умственно неполноценным. Хлоя сидела тихо, ела мало и смотрела куда угодно, только не в его сторону. Сложись обстоятельства по-другому, он бы, может, счел это забавным. Но сейчас ему было не до веселья.

Она больше не походила на лощеную куколку, какой приехала сюда. Ее темные волосы закудрявились от дождя, макияж был минимальным, губы слегка припухли. Разве он целовал ее так крепко? Наверное… но и она целовала его в ответ с такой же жадностью, пока не вмешались эти чертовы фары.

Он может узнать о ней гораздо больше, если проникнет в нее. Он по-прежнему может это сделать.

Моника фон Руттер оттачивала на Хлое свои инстинкты большой белой акулы, высматривая, какой кусочек откусить. Бастьен молча наблюдал, как она болтала с Хлоей самым очаровательным голоском, который не мог обмануть никого, кроме невинного младенца. Хлоя поглядывала на нее настороженно, отвечала на провокационные вопросы Моники ровным голосом и не дотрагивалась до вина. Скверно: он рассчитывал, что алкоголь сделает его задачу проще.

Впрочем, Бастьен был из разряда тех, кто не ищет простых путей.

— На мой вкус, французские мужчины до крайности утомительны, не правда ли, мисс Андервуд? — говорила Моника. — Они больше интересуются тем, как у них получается, чем удовольствием, доставленным женщине. И до чего они самодовольны! Возьмем, к примеру, Бастьена. Только совершенно пустой человек способен так хорошо одеваться.

Взгляд Хлои метнулся в его сторону, затем она опять сосредоточилась на своей почти нетронутой тарелке, не ответив. Не доставила Монике удовольствия, лениво подумал Бастьен, вертя в руке бокал. Может быть, стоит ей помочь.

— Но вы упускаете из виду одну вещь, баронесса, — протянул он. — Мужчина, желающий показать свое непревзойденное мастерство в сексе, должен стремиться угодить своей партнерше. Если бы его больше интересовало собственное удовольствие — это одно, но если его гордость требует доказать, что он величайший из любовников, о котором женщина может только мечтать, разве я не прав в таком случае?