Ты проиграешь Мне - Каролина Бехтерева

Нет «леди», нет «девочки», это просто не оценят…

Сбиваю с ног одного из уродов, и качусь с ним по земле. Во рту привкус земли, вперемешку с кровью. Всё тело ноет, затылок горит, и я подозреваю, так не хватает приличного участка волос. Поднимаюсь на ноги и жду… Всегда жду… Всю свою жизнь жду, когда нападут…

Ублюдки немного отступили, одни сплюнул кровь на асфальт, второй напоследок приложился кулаком в живот, а третий … а третий просто передал привет… от Чижова……..

Дождалась, когда все трое скроются во дворах и рухнула на землю. Ноги отказывались держать.

— Сейчас…сейчас все пройдет… нужно просто отдышаться. — Шептала сама себе, но боль не отступала.

Еле поднялась, цепляясь руками за забор, и медленно поковыляла домой.

Учёба выпала из моей жизни на неделю. Все 7 дней мама ходила по квартире и причитала, но я так не слова ей и не сказала о нападении. Пришлось соврать, что перебегала дорогу в неположенном месте и меня слегка зацепила машина.

Сначала было много слёз, охов и ахов, а потом долгий разговор о полиции. Еле переубедила её, что оно того не стоит. С горем пополам мама начала успокаиваться, только по вечерам, обработав раны и намазав все гематомы, она выходила и тихо плакала на кухне.

В понедельник пришлось поднимать свое избитое тело и нести его в университет. Мне нужно там задержаться еще, а хвосты и отчисление в мои планы пока не входят.

Обуваю кеды, хватаю рюкзак и выхожу в общий коридор.

Только спустилась с первого пролета, как наверху слышится знакомый лязг замка. Ускоряюсь и несусь вниз. Ноги начинают болеть, ребро ноет и становится трудно дышать.

Толкаю входную дверь, и от соприкосновения с тяжелым металлом руку пронзает адская боль.

Прижимаю конечность к себе, накидываю капюшон толстовки на голову и иду в сторону остановки.

Через метров 50 слышу за спиной знакомый голос и свое имя. Ускоряюсь, насколько это возможно, но голос приближается. Еще ближе… еще…

— Стой! — Хватает меня за рукав и разворачивает лицом к себе.

Опускаю голову как можно ниже, но Логинов не сдается, извиняясь запыханым голосом.

— Я опаздываю. — Сипло произношу, и пытаюсь забрать свою руку себе обратно, так как от переизбытка эмоций, парень неосознанно сжимает мой локоть. Впиваясь пальцами в огромный синяк.

Морщусь, а потом с моей головы слетает капюшон.

— Я с кем разговариваю? Ты можешь на меня хотя бы посмотреть…?

Медленно поднимаю голову и предстаю перед бывшим другом во всей красе.

У меня ничего не получилось с утра с косметикой. Попыталась замазать ссадины и синяки, но когда в отражении увидела проституционое лицо с приличным стажем алкоголика, пришлось смывать это убожество и идти, как есть.

Макс на пару секунд замирает, огромными глазами всматривается в мое лицо, а потом резко подходит ближе.

— Это кто сделал? — Сцепив зубы, спрашивает Логинов.

— Не знаю…

— Лея!!! КТО это сделал?

— Отвали от меня, Макс! Реши вопрос с тачкой, и больше такого не повторится.

Оставляю растерянного парня и продолжаю идти в сторону остановки.

Лучше бы пошла пешком, ей Богу. Вышла я из автобуса еще более потрепанная, чем неделю назад во дворе.

Кто локтём по больным ребрам заехал, кто по лицу, кто-то наступил на ногу шпилькой, а от одной дамочки прилично прилетело сумкой в живот.

Водитель вез нас, словно дерево перевозит, и вываливалась я на своей остановке со словами: «Дрова прибыли!».

Мне потребовалось несколько минут, что бы просто прийти в себя и сделать пару шагов по направлению к университету.

Сегодня я Звезда! Такого всеобщего интереса не было даже в первый день.

Ни одни человек ко мне не подошел, зато все шептались, кому-то звонили, пытались потихой меня сфотографировать и косились удивленными взглядами.

Но самое интересное меня ожидало внутри здания.

Заметила вдалеке Машку, слабо помахала ей, но девушка уверенным шагом двинулась в мою сторону, попутно расталкивая сонных студентов.

— Привет… Улыбнулась подруге, а она…

Хм… сказать, что я охуела — не передать моё удивление вовсе.

Она влепила мне звонкую пощечину…

Покалеченную и без того челюсть свело судорогой. Голова отлетела влево, и мне стояло нечеловеческих усилий сжать челюсти, чтобы не взвыть от боли.

— Как ты могла??? — Шипит злобно мне в лицо, ну теперь уже бывшая подруга, по всей видимости. — Я же доверяла тебе, а ты?

— А я что? — Устало спрашиваю, не глядя на девушку.

— Мало того, что ректора шантажировать вздумала, так еще и всем растрепала, что между нами происходит? Довольна собой, Лея?

Внимательно смотрю на Машку, пытаясь отыскать в её лице хоть какой-то намек на то блядство, которое сейчас происходит.

За спиной слышу чужой голос, который пораженно констатирует, что, мол, вот это я даю… так засветится в универе. И ведь правы… Как начала «красиво», так и не подвожу народ.

— Маш, или ты сейчас нормально всё объясняешь, или иди нахер! — Не ожидав от меня подобного, Машка на секунду замолкает и хлопает глазами.

— То есть, ты всем растрепала про меня и ректора, и мне же еще идти нахер?

— Можешь сразу на ректоровский… — За спиной остроумничает какой-то щуплый пацан.

— Значит так, я ничего никому не говорила! Шантаж, да, был, но на этом всё!

— ТОГДА ОТКУДА ВСЕ ЗНАЮТ? — Взрывается девушка истеричным криком.

— А ты меня винишь, да? Может не стояло, изначально, под него ложиться, что бы сейчас последствия не прилетели? — Не подбираю щадящих слов, ибо нехер было меня лупить с порога.

Надоело мне ко всем быть благосклонной и снисходительной. Заебалась, честно…

Обхожу бывшую подругу и медленно поднимаюсь на второй этаж.

Одногруппники не спешат выяснять, что с моим лицом, и почему от каждого шага я морщусь, но их косые взгляды, красноречивей любых слов.

По окончанию бесполезной пары, выхожу в коридор, и тут же за спиной слышится знакомый голос:

— Стой, Егорова! Разговор есть!

— А ты подошли ко мне очередных отморозков, с ними и поговорю.

Придурок обходит меня и становится напротив, а когда я поднимаю на него лицо, закрытое длинными волосами, его глаза увеличиваются вдвое.

— Боже… что это? — Отшатывается назад, очень натурально играя недопонимание.